Час на соблазнение

Сейчас ее тревожил лишь один вопрос: если она отправится в Нью-Йорк, сумеет ли устоять перед соблазном очутиться с Квинтеном в одной постели? Время идет, и уже скоро наступит день, когда ему не потребуется ее помощь и присутствие в доме. Он вернется в Портленд к своим обязанностям руководителя, а Кэти вновь станет правой рукой Фаррелла в отделе исследований и разработок.

До отправления оставалось два дня, и большую часть этого времени Кэти провела за работой в одиночестве. Квинтен затерялся где-то в недрах огромного дома, и поэтому ей даже приходилось отправлять некоторые вопросы ему по почте. К утру пятницы Кэти была буквально на взводе от волнения и тревоги. Она просила Квинтена заехать в Портленд, чтобы она могла забрать кое-какие вещи, но он отказался, мотивируя это тем, что в данный период компания покрывает все ее расходы, а он как руководитель вполне может позволить себе купить пару вечерних платьев. Его тон при этом был пренебрежительным – точно речь шла о спортивной футболке и брюках, а не нарядах от кутюрье.

Наконец они были на борту воздушного судна «Кёррис Вижн Джет», и Кэти пришлось приложить все усилия, чтобы не глазеть по сторонам. Два года назад ей не довелось увидеть это чудо техники, потому что она считала, что они встречаются недостаточно долго для таких дорогих путешествий. Самолет был легким, быстрым и проворным, не говоря уже о том, что он был роскошным в плане убранства салона.

Квинтен перебросился парой слов с пилотом и сел на свое место. Из небольшого встроенного холодильника он извлек две небольшие бутылки вина и поднос с сырами, фруктами и крекерами.

– Перекуси, в аэропорту может быть весьма оживленно, кто знает, когда мы сможем пообедать.

– Мы только что позавтракали, – возразила Кэти, но все же взяла бокал и поднос.

Окна самолета были достаточно большими, и можно было любоваться бескрайней лазурью неба – день выдался ясным. Казалось, они скользят по воздушным облакам. Лететь было абсолютно не страшно, хотя Кэти и не была новичком в путешествиях по воздуху. К тому же вино придало ей уверенность и ощущение легкости. Неожиданно для самой себя она выпалила:

– Вот так ты себя чувствуешь, когда летишь вниз с горы?

Квинтен поморщился и как-то весь сжался. Кэти буквально физически ощутила его горечь.

– Наверное, – произнес он. – Наслаждаешься тишиной и ощущением свободы. Никогда больше я себя так не чувствовал.

Кэти пожалела, что подняла эту тему. Незачем было напоминать Квинтену о том, что катание на лыжах дарит ему что-то, что ей дать не под силу.

Сегодня он как никогда был похож на успешного богача в идеально сидящей спортивной куртке и брюках, подчеркивающих стройное тело, в своих новых очках, которые заставляли сердце Кэти сжиматься.

– Я не знала, что ты носишь очки, – заметила она. – Давно начал?

– Во время многочисленных операций мне было тяжело возиться с контактными линзами. Купил очки, а потом привык к ним. Я хорошо вижу и без них на расстоянии. Дальнозоркость – наша семейная болезнь. А может, это от привычки пристально всматриваться в заснеженные холмы вдалеке – кто знает.

Приземлившись в Нью-Йорке, они прошли стандартные процедуры регистрации, и вскоре их уже ждала машина. Кэти снова с трудом удалось сдержать эмоции при виде огромного мегаполиса, который прежде представал перед ней лишь на фотографиях и в фильмах. Всюду сновали знаменитые желтые такси и высились небоскребы – всюду, куда ни кинь взгляд, кипела жизнь. Город походил на огромный муравейник.

По пути из аэропорта в город Кэти успела полюбоваться на цветочные магазинчики, расположившиеся вдоль тротуаров, крохотные галереи и блестящие витрины самых роскошных магазинов на Мэдисон-авеню. Квинтен забронировал комнаты в отеле «Карлайл» в Верхнем Ист-Сайде, наиболее респектабельной части Манхэттена. Кэти буквально влюбилась в здание с первого взгляда. Оно было достаточно известным и имело богатую историю. Когда-то здесь останавливалась сама принцесса Диана. Отсюда нужно было пройти всего лишь квартал, чтобы оказаться в Центральном парке, и пять кварталов, чтобы дойти до музея «Метрополитен».

Носильщик проводил гостей до их комнат на тридцать втором этаже. Раздернув занавеси, Кэти ахнула при виде, открывшемся из окон: казалось, прямо под ними раскинулся огромный Центральный парк. Она подошла к Квину и обняла его.

– Это моя первая поездка в Нью-Йорк, Квин, спасибо тебе. Это просто невероятно.

Тот довольно улыбнулся.

– Сейчас самое время пройтись по магазинам, – произнес он. – Или сначала пообедаем?

– Может, съедим по хот-догу? – предложила Кэти. – Всегда об этом мечтала. И посидим на лавочке на солнце – что скажешь?

Квинтен насмешливо посмотрел на нее:

– В этих окрестностях не найти продавцов хот-догов. Но я могу отыскать неплохую пиццерию – подойдет?

Пицца оказалась выше всяких похвал. Впиваясь в сочные ломтики, покрытые томатным соусом и тягучим сыром, Кэти расслабилась. Стоит ли сейчас переживать о том, будет ли у них с Квинтеном секс или нет? Время покажет, а ей нужно избавляться от дурной привычки предвосхищать события и переживать из-за того, что еще не произошло. Сейчас время успокоиться и наслаждаться выходными.

Еще будучи парой, Кэти с Квинтеном много ругались из-за денег. Она думала, что он попусту тратит свое состояние, а Квин не переставал повторять, что родные Кэти не прочь поживиться за ее счет. Для Кэти деньги были способом помогать другим – так ее воспитали родители, которые, с трудом перебиваясь сами, ухитрялись выручать соседей. В ее глазах Квин с его состоянием должен бы заниматься благотворительностью. Однако Кэти вынуждена была признать, что в отношении близких у нее не было здоровых ограничений. Будучи единственной в семье, кто закончил колледж, она была относительно обеспечена по сравнению с братьями и сестрами – родными и двоюродными, жившими от зарплаты до зарплаты. Словно чувствуя некую вину перед ними, она никогда не отказывалась дать им денег в долг, однако долг ей никогда не возвращали.

Перед тем как расстаться, они с Квином особенно крупно поссорились из-за того, что Кэти решила дать денег молодому человеку сестры на лечение от алкоголизма. Квин тогда рвал и метал – и не раз заметил, что парень не раз уже оказывался за решеткой. Скорее всего, сказал Квин, он не согласится на лечение, а если даже и отправится в центр реабилитации, долго там не протянет. Кэти тогда обозвала Квинтена черствым, а он ее – наивной. Осадок от ссоры остался надолго, а потом вмешался отец Квина, и все полетело под откос.

Конец ознакомительного фрагмента.