Час расплаты

– Вы знали, что Портнов большую сумму денег взял в кредит, и хранит её дома?

– Нет. Он мне об этом не говорил, мы не настолько с ним близки. Я всего лишь, убираюсь у него.

– Деньги он хранил дома. Вы знаете где?

– Я у Портнова денег никогда не видела, и понятия не имею, где он их хранит.

– Портнов и Сазонов много пили?

– Нет, не много. Иногда, что было не часто, я убирала со стола одну бутылку вина. Для двоих, здоровых мужиков такая доза походит на воробьиную.

– Следовательно, они не были пьяницами?

– Ни в коей мере.

– Они были очень дружны?

– Полгода назад, или больше, в наш город приехал Сазонов. Вы бы видели, как расцвёл Портнов.

– А они не голубые?

– По моим сведениям, Портнов ни одной юбки не пропустит, чтобы не поволочиться за нею. Это говорит о его ориентации.

– Ну, что же, Людмила. Я вас больше не задерживаю. Если ещё понадобитесь, пришлю вам повестку.

После ухода свидетелей, Андрей Петрович позвонил по мобильнику майору Субботину Александру: – Саша, завтра с утра задержите Сазонова Михаила. Прямо с утра, когда он ещё дома, не ушёл на работу.

Глава 3

Когда нет форс-мажорных обстоятельств, ломающих сложившийся уклад жизни, сводящих на нет все усилия, и несущих порою летальный исход, каждый человек является хозяином своей судьбы. Он выстраивает свою жизнь сам, сообразуясь со своими представлениями и понятиями. Право рождения может либо оказать помощь, либо создать препятствия в претворении жизненных планов. Большая доля успеха зависит от способностей человека и его упорства.

Форс-мажорные обстоятельства внезапно ворвались в жизнь маленького Толи Портнова, полностью разломали уклад его счастливой семейной жизни, лишили его любящих родителей и забросили его в положение воспитанника детского дома. Чудесным майским днём семья Портновых вышла на улицу. Они решили совершить большую прогулку по городу. В небесной синеве плавали редкие обрывки кучевых облаков, яркое солнце проливало на землю потоки тепла и света, словно тоже радовалось выходному дню, и делилось этой радостью со всеми горожанами. На деревьях под лёгким ветерком раскачиваются зелёные листочки, клумбы расцвели всеми цветами радуги, на тротуаре под ногами гуляющих, в щелях асфальта вылезли робкие зелёные побеги.

Портновы постояли у фонтана, подставляя лицо под мельчайшие брызги, побултыхали в воде руками и пошли в парк. Там катались на каруселях и качелях. С высоты птичьего полёта, на колесе обозрения, осматривали окрестности. С большой высоты виден весь город. Многоэтажки выглядят такими маленькими, словно построены детскими руками, из кубиков детского конструктора. Много радости доставило Толе посещение зоопарка. Там он увидел живых медведей, волков, жирафа, обезьян и много других животных. Долго рассматривал насекомых. Раньше он видел жителей зоопарка только на картинках в детских книжках. После зоопарка зашли в кафе, ели пирожное, шоколад и пили лимонад. Толя был очень доволен, много и весело смеялся. Во второй половине дня, весёлые, счастливые и уставшие, шли домой. Близко к дому, когда до него оставалось сотни полторы шагов, остановились у пешеходного перехода. По улице, шурша шинами по асфальту, мчатся автомобили. Толя первый увидел зелёный свет для пешеходов.

– Мама, папа, зелёный!

Он вырвал руки и бегом ринулся через дорогу. Уже Толя перебежал её, когда услышал позади громкий стук, стоны и пронзительные крики. Большая машина на бешеной скорости врезалась в колонну пешеходов, переходящих проезжую часть в том и другом направлении. Толя остался сиротой, его вывезли в другой город и поместили в детский дом. Через много лет Толя узнает, что водитель машины, убившей его родителей, умер за рулём от инфаркта. Он мёртвым телом заклинил рулевое колесо, и ногой вдавил до упора педаль газа. Машина неслась со скоростью около двухсот километров в час.

В больших взрослых и детских коллективах, где десятки и сотни человек вынуждены жить под одной крышей, быть постоянно у всех на виду, где ограничено пространство передвижения, где отсутствует возможность уединения, вырабатываются свои нормы и правила поведения. Здесь человек, чтобы выжить, закрывается бронёй невозмутимости и показного безразличия. Здесь новичка всегда испытывают на прочность, на твёрдость характера. Всем интересно, чего можно ожидать от него. Это не праздный интерес, это жестокая необходимость. Он может оказаться той спичкой, от которой вспыхнет пожар и сожжёт, хоть как-то устоявшийся быт и уклад жизни всех, кто вынужден здесь проживать. Толя помнит наставления отца: – Сынок, никогда ничего не бойся. Не давай в обиду себя, близких и друзей. Не получается миром, не жалей кулаков. Храбрость и независимость – твои верные друзья и помощники, их уважают всегда и везде.

Толя успешно влился в детский коллектив. Драться приходилось, не один раз его лицо цвело синяками, не один раз из разбитого носа текла кровь. Место своё в иерархической лестнице завоёвано, потекли скучные, серые будни. Через год Толя пошёл в первый класс. Детдомовцы учились в обычной городской школе, там они выделялись и одеждой и манерами поведения от детей, живущих с родителями. В этом была определённая сложность учёбы детдомовских ребятишек. Им трудно общаться с семейными детьми, которые их принимали за второй сорт. Случались конфликты, драки.

Однажды Толя опоздал на урок и быстро бежал по пустому коридору. Около дверей своего класса налетел на вихрастого, конопатого мальчишку.

– Ты чё толкаешься?

– Ты чё на дороге стоишь?

– Я жду не тебя, будешь толкаться, отлуплю.

– Попробуй, чё не лупишь?

– Захочу, отлуплю.

– Посмотрю, как ты захочешь.

Они начали приближаться один к другому, толкать соперника, затем схватили друг друга за одежду, катались по полу, изворачивались, и махали кулаками.

– А ну, паршивцы, вставайте!

Кто- то схватил их за ворот, резко дёрнул и поставил на ноги.

– Портнов, почему на урок опоздал? А ты, Сазонов, только появился в школе и уже дерёшься. Я тебе сказала ждать меня у двери.

Мальчишки громко сопели, молчали и, набычившись, смотрели прямо перед собой. Завуч открыла дверь класса и втолкнула нахохлившихся, как воробьи перед дождём, мальчишек.

– Надежда Степановна, прервитесь на минутку, я привела нового ученика. Портнов, иди, садись на своё место. Ребята, это Миша Сазонов, он будет с вами учиться, прошу любить и жаловать. Надежда Степановна, посадите драчунов за одну парту.

Оставшуюся часть урока Миша и Толя толкали друг друга коленями и локтями. Однако, вскоре они подружились, поклялись в вечной дружбе. Они порезали себе ладони, и соединились пятнами выступившей крови. О такой клятве они читали в какой-то книге.

У Миши родители тоже погибли и он жил с тётей, у неё своих детей никогда не было, и она всю свою неиспользованную любовь вылила на племянника, хотя была и строга с ним. Толя постоянно, все дни после школы проводил у них. Директор детского дома разрешила такие отлучки, только строго наказала, чтобы ночевать обязательно приходил. Тётушка строго следила, чтобы ребята готовили уроки, она опекала их одинаково, не разделяя на своего и чужого. Толя чувствовал здесь себя своим, родным, словно у него опять появилась, когда то потерянная, семья. Он часто вспоминал родителей, тот день, когда они погибли, вспоминал машину, мчавшуюся с бешеной скоростью. Он тосковал по ним, часто видел их во сне.

Прошло много времени, ребята окончили школу, получили аттестаты, и тётушка проводила их в армию, где дружба не раз выручала их в сложных ситуациях. Как то один из старослужащих, которые называют себя стариками, приказным тоном обратился к Анатолию: – Слышь, салага, подрай мне сапоги.

– Я бы с удовольствием помог тебе собраться в увольнение. Вот только просить надо вежливо.

– Ты что молодой, салажонок, ерепениться вздумал? Я тебе быстро рога обломаю.

Он бросил всё и стал надвигаться на Анатолия. Они сошлись грудь в грудь. К «старику» подбежали ещё двое. Михаил снял ремень, намотал его на руку и встал рядом с Толей, плечо к плечу.