Чаша тьмы
Шрифт:
Почему? Почему, черт побери, ему не дают возможности покончить с этой горсткой несчастных безумцев?! Почему медлят?!
Генерал слегка опасался, что грядущие жертвы его блестящего военного гения придут в себя и попросту разбегутся. А у него на мундире еще были места, свободные от орденов. Генералу хотелось заполнить их до того, как закончится эта война. В мирное время трудно заслужить сколько-нибудь пристойный орден. Однако приказ есть приказ. А приказ, исходящий от мага, – приказ вдвойне. В этом генерал Тхион Ар-Фом уже убедился. Хорошо этак убедился. И хвала Богам, что на чужой шкуре.
Один только раз он посмел ослушаться могучей воли, проистекавшей от грозного союзника
То, что случилось потом, он запомнит до конца дней своих. И когда умрет, тоже не забудет.
Когда враги смешались с его воинами в жестокой сече, небо вдруг медленно опустилось и придавило землю. А потом поднялось обратно. Отважный генерал смотрел в небо и тихо выл от ужаса. Они все были там. Все воины. Свои и чужие. Все. Раздавленные, как мухи. Прилипшие к небосводу. Потом небо отряхнулось, и трупы тяжелым серым дождем стали падать вниз. Но пятна крови еще долго оставались. Легкая голубизна неба – и тяжкие кровавые облака…
Вот почему генерал тут же подчинился приказу. Отступил. Потом еще отступил. Затаился словно мышь в норе. Выслал на небольшое расстояние разведку и принялся ждать дальнейших распоряжений.
Распоряжения он получая через три имеющихся в его армии хрустальных шара. Шестеро специально обученных воинов, сменяя друг друга, неустанно пялились в них в ожидании нового приказа. Но приказа не было. Время от времени повторялся старый. Сидеть. Ждать. Не высовываться.
А потом… потом случилось такое…
Генерал не знал, что и думать. Во всех трех шарах появилось изображение женской задницы! И задница эта была абсолютно, бесстыже голой! Что подрывало моральный дух и боевое состояние солдат. Еще как подрывало! Такую тайну надолго ведь не спрячешь. Даже под страхом смерти не спрячешь. Генерал был уверен, что задницей полюбовались все, кто мог хоть что-то углядеть в шаре. А кто не мог, тому рассказали. Да еще и приврали, небось, черти!
Генерал даже и помыслить не мог, чтоб Его Милость господин Архимаг утворил такую пакость. Но если не он; то кто?! Кто тогда? Магов много, говорил он сам себе, кто знает, что за разборки идут в самом Ордене? Может, кто-то решил подложить Его Милости свинью? А что, очень даже может быть. Вот только почему господин Архимаг до сих пор не обнаружил содеянного? Полно, а жив ли он? И если нет – кто придет ему на смену? Какие решения примет? Захочет ли продолжать войну? И что в таком разе делать ему, генералу Тхиону Ар-Фому? Что делать его армии? Какое решение принять?
Генерал ощущал себя и свою армию могучей латной рукавицей, из которой выдернули руку. Выдернули буквально за миг до решительного удара. И вот лежит она, грозная, но позабытая, бессильная самостоятельно двинуться, и ждет, надеется, молит руку вернуться. Ну пусть не эту руку! Пусть хоть какую-нибудь!
Как бы хороша ни была перчатка – без руки ей не обойтись. Генерал старательно давил в себе мысль самому стать рукой. Он бы мог, наверное. Мог бы, да. Он бы все смог… если бы в его закрытых глазах не отражалось до сих пор далекое, стремительно опускающееся, небо, если бы не перечеркивали его взгляд кровавые облака и трупы, падающие с небосвода.
Приказ пришел неожиданно. На рассвете в генеральскую палатку влетел стальной голубь. В клюве у него был пакет с приказом. Приказ был кратким,
как и все послания Его Милости.«Магические шары поражены врагом – уничтожить. Наступать немедленно. Пленных не брать. Об исполнении доложить гонцом. Через Ангет».
У генерала будто гора с плеч упала. Жив, значит, Его Милость! Рука вернулась в перчатку. Вернулась, наделив его новыми полномочиями.
Уничтожить магические шары! Работа нехитрая, да ведь раньше это никому, кроме магов, не разрешалось. За разбитый шар под горячую руку, бывало, голову с плеч снимали! А тут – на тебе! Прямой приказ. Оказывается, это враги испортили магические шары… ну ничего, генерал Тхион Ар-Фом им это еще попомнит! Вот только доберется до них – и сразу попомнит! Однако связи пока не будет, если только эта милая птичка не станет навещать его чаще. А по всему видать, что не станет. И значит, он волен действовать так, как сочтет нужным. Правильным. И главное – наступать! Наконец-то! Да он просто сметет эту жалкую кучку безумцев, осмелившихся встать на его пути к новым наградам и почестям. А птичка вряд ли прилетит еще раз. Иначе зачем бы ему посылать юнца в Ангет?
Ангет был ближайшим городом, где находился постоянный ронский гарнизон. Там были маги с магическими шарами и прочими хитростями, способные передать кому следует радостную весть о том, что боевой генерал Тхион Ар-Фом заслужил новый орден.
– Выступаем! – бросил генерал своему адъютанту, выбираясь из палатки. Он был счастлив.
– Ну ты скоро там? – нетерпеливо спросил гном, свешиваясь с коня.
– Заканчиваю, – буркнул Винк Соленые Пятки, путаясь в бечевках. Предрассветный туман стекал по склону холма, растворяясь в медленно таявших сумерках.
– Время поджимает, – поторопил гном.
– Готово, – отозвался Винк Соленые Пятки, – можешь накладывать свою иллюзию.
– Готово! – передразнил его гном, в два движения совершая требуемое магическое действо. – Учись, халтурщик, как работать надо!
Винк Соленые Пятки только возмущенно фыркнул в ответ на такое нахальство. Каждый знает, что спорить с гномом – дело бесполезное, а ссориться – так и вовсе опасное.
– Как там Рыжий со своими арбалетами? – спросил Винк.
– Копается, как и ты, – буркнул гном. – Ох, люди! Если вы по таким мелочам так копошитесь, – когда ж вы успеваете детей-то делать?!
Винк Соленые Пятки фыркнул еще раз, уже более весело.
– Ну это-то занятие много времени не отнимает! – возразил он гному.
– Ага. Ага, – покивал гном. – Примерно так я и думал. Вот поэтому вы такие и получаетесь, – резюмировал он, – копуши несчастные…
– А гномов делают так долго и так тщательно, что они все, как один, рождаются занудами, – поддразнил Винк Соленые Пятки, вскакивая в седло, – поехали, господин торопыга!
– Гномы, все как один, получаются мастерами, – усмехнулся Йолн, пришпоривая коня, – впрочем, правда в твоих словах все же есть. Думаю, занудство – это побочный эффект. С другой стороны, среди гномов много чудаков. Это слегка скрашивает упомянутое тобой занудство. А с третьей… их чудачества достали меня не меньше, чем их занудство.
Кони несли быстро. Вот и лагерь. Утренний. Проснувшийся лагерь. Лагерь, готовящийся к бою. Серьезный. Даже детишки из «боевого отряда «Смерть Врагам»» не опрокидывали палатки в поисках шпионов.
Из тумана стремительно вышагнул Линард. Он был почти такой же, как туман, высокий и такой же седой.
– Готово? – спросил он.
– В лучшем виде, – отозвался гном Йолн Холнамуртен. – Винк Соленые Пятки воистину первый мастер среди людей!
Винк только головой покачал.
«Ох уж эти гномы!»