Часовые Вселенной

«Саграматолу — четвертый. Список длинный.

Дирак Ангестун Гесепт».

Итак, он убил одним выстрелом нескольких зайцев. Во-первых, отомстил за несчастного старика, что доставило ему огромное удовлетворение. Во-вторых, нанес Кайтемпи еще один удар, разделавшись с ее агентом, а заодно приобрел машину, которую невозможно опознать. И наконец, он еще раз подтвердил решимость ДАГ во что бы то ни стало прорваться к власти.

Чтобы джеймекская администрация не расслаблялась, вместе с письмами Моури отослал еще шесть посылок. Внешне они не отличались от предыдущих внутри слышалось такое же тихое тиканье, но на этом сходство и заканчивалось. Через определенное время — от шести до двадцати часов после отправки — или при попытке вскрытия каждая посылка взорвется с такой силой, что адресата размажет по стенам.

На четвертый день после возвращения в свою квартиру в Пертейне Моури незаметно выскользнул из здания, взял машину и наведался к отметке тридцать третьего дена по дороге на Радин. Несколько патрульных машин обогнали его по пути, но их экипажи не проявили интереса к одинокому динокару. Доехав до отметки, Моури слегка разворошил землю у основания столба и нашел свой собственный целлофановый пакет, в котором теперь лежала маленькая карточка. Он прочел: «Асако 19-1713».

Сработало!

Остановившись у первой же телефонной будки, Моури отключил сканер и набрал номер. Незнакомый голос зазвучал в трубке, но экран остался темным. Очевидно, на другом конце соблюдали те же меры предосторожности.

— Это девятнадцать — семнадцать — тринадцать, — раздалось в трубке.

— С Гурдом или Скривой можно поговорить? — спросил Моури.

— Подождите, — приказал голос.

— Только недолго, — предупредил Моури, — или до свидания.

В ответ что-то буркнули. Моури сжимал трубку в руке, одновременно наблюдая за дорогой, готовый выскочить из кабины, как только интуиция подскажет ему, что пора сматываться. В разведшколе ему советовали всегда прислушиваться к подсознательному чувству опасности. И наверное, его ангел-хранитель все время порхал где-то поблизости — раз Моури до сих пор жив и на свободе.

Джеймс уже собирался удрать, когда услышал низкий голос Скривы:

— Кто это?

— Твой благодетель.

— А, ты! Что-то я ничего не получил от тебя!

— А я от вас. Ты что, перепугался? В чем дело?

— Не телефонный разговор, — сказал Скрива. — Нам лучше встретиться. Ты где?

В голове Моури пронеслись разные мысли. «Ты где?» Что, если Скриву используют как наживку? Они вполне могли добиться от него добровольного сотрудничества — если дали ему понять, каковы будут последствия отказа.

С другой стороны, вряд ли Скрива стал бы спрашивать, где он находится. В Кайтемпи давно определили бы, откуда он звонит. Более того, в их интересах подольше задержать его у телефона, а Скрива явно спешил закончить разговор. Да, пожалуй, все чисто.

— Ты что — онемел? — рявкнул Скрива в трубку; голос его был полон нетерпения.

Это окончательно убедило Моури — все в порядке.

— Я думаю. Что, если мы встретимся у столбика, где ты оставил номер своего телефона?

— Годится.

— Только ты и Гурд, — предупредил Моури, — никого больше.

— Кажется, кто-то перепугался? — спросил Скрива. — Я сейчас буду.

Снова подъехав к отметке, Моури остановил машину на обочине и стал ждать. Через двадцать минут появился динокар Скривы. Бандит вышел, сделал несколько шагов и в нерешительности остановился. На его лице появилась растерянная ухмылка, затем он сунул руку в карман и торопливо огляделся. Но других машин поблизости не было.

Моури усмехнулся:

— Что тебя беспокоит, парень? Нечистая совесть или пустой кошелек?

Шагнув поближе, Скрива воззрился на него с нескрываемым удивлением.

— Так это ты! Что это с тобой?

Не ожидая ответа, он обошел вокруг машины и сел на переднее сиденье.

— Тебя и не узнать.

— Так и задумано. И тебе не мешало бы измениться к лучшему. Сильно озадачишь полицейских.

— Может быть, — отозвался Скрива, затем, помолчав, сказал: — Они схватили Гурда.

Моури напрягся.

— Как? Когда?

— Этот придурок спустился с крыши и угодил прямо в лапы двух агентов Кайтемпи. Мало того, он еще полез за пистолетом.

— Он должен был выдать себя за электрика… или сказать, что проверяет телефонную линию. Может быть, тогда ему удалось бы выпутаться.

— Гурд никогда ничего не умел объяснять, — возразил Скрива. — Он просто так устроен — не умеет работать языком. Мне все время приходилось вытаскивать его из всяких историй.

— Но тебя же не тронули?

— Я был на другой крыше… за квартал от него. Они меня не заметили. Все кончилось прежде, чем я смог спуститься на помощь Гурду.

— Что с ним случилось?

— То, чего следовало ожидать. Не успел он сунуть руку в карман, как получил дубинкой по голове. Потом его запихали в фургон.

— Не повезло парню, — сочувственно произнес Моури. Немного подумав, он спросил:

— А что стряслось в баре «Сузун»?

— Точно не знаю. В тот момент мы с Гурдом были далеко… и один приятель посоветовал не показываться там. Говорят, туда вломились человек двадцать из Кайтемпи, зацапали всех парней и устроили засаду. Я в «Сузуне» больше не показывался. Наверное, какой-то соко распустил язык.

— Может быть, Бутин Архава?

— Каким образом? Гурд снес ему башку раньше, чем он мог проболтаться.

— Возможно, он сумел кое-что рассказать уже после того, как пообщался с Гурдом… Знаешь, потерял голову и…

Скрива прищурился:

— Ты это о чем?

— Ладно, не обращай внимания. Ты забрал сверток под мостом?

— Ага.

— Хочешь еще, или уже так разбогател, что гильдеры тебя больше не волнуют?

Глядя на Моури и что-то подсчитывая в уме, Скрива спросил:

— Сколько у тебя денег?

— Хватит, чтобы оплатить твои труды.

— Мне это ни о чем не говорит.

— Не говорит — и не надо, — заверил бандита Моури. — Так что же ты думаешь?

— Мне нравятся деньги…

— Вполне разумно, — согласился Моури.

— Я их просто обожаю… — продолжал Скрива таким тоном, словно рассказывал притчу. — А кому же не по вкусу гильдеры? Ага, кто же их не любит? Вот и Гурд… — Скрива замолчал, потом добавил: — Если кто к ним безразличен — он либо дурак, либо покойник.