Часть третья

Сквозь опущенные печальные глаза и побледневшие щеки, как цветок из суглинистой почвы, пробивалась надежда и светилась улыбка. Знакомая станция метро "Таганская", во всякое время кишит народом, и она -- частичка этого народа..., поднимается по эскалатору и направляется домой. Не на вокзал, чтоб сесть на другой поезд и умчаться в Тмутаракань, а здесь в свой родной дом, войти в свою квартиру, пусть не такую шикарную, как у Бориса, но все же в свою.

Была вторая половина дня. После короткого отдыха, еще не приняв ванную после дороги, она схватилась за телефон и набрала рабочий номер Бориса.

– - Вы ошиблись, -- прозвучал женский голос, и тут же раздались гудки. Она набрала повторно этот же номер и стала извиняться и уточнять, правильно ли она набрала номер.

– - Номер вы набрали правильно, но наш телефон изменился. Это прачечная. Есть ли еще вопросы?

Ася набрала домашний телефон, но там никто не поднимал трубку.

" Попалась птичка в клетку, -- подумала Ася и ринулась к холодильнику, но ни одной бутылки там не оказалось.
– - Завтра же пойду к нему на работу, думаю: свой офис он никуда не перетащил, он стоит на месте. А вот, что я ему скажу, просто ума не приложу".

Достав алфавитную книжечку, она набрала номер телефона Тамары и пригласила ее к себе в гости. Надо было с кем-то поделиться своей бедой. Тамара приехала, они приготовили закуску и сели к столу. Ася все рассказывала, и каждый раз они запивали вином до тех пор, пока головы у них не отяжелели до такой степени, что с трудом удерживались на плечах.

– - Э, все ерунда, подумаешь?
– - говорила Тамара.
– - Да мы еще покажем, кто мы такие.

– - Я тоже так думаю, -- поддакивала Ася, грозя кому-то кулаком.

Офис Бориса на Нахимовском проспекте никуда не девался, и Анастасия, увидев все ту же вывеску, не только обрадовалась, но заволновалась, как необстрелянный новичок перед первым боем. Она остановилась и стала искать причину, как бы повернуть обратно, отложив свой визит к Борису на неопределенное время. Однако, некий двойник, который есть в каждом человеке, толкал ее к ступенькам, ведущим наверх, и она послушно начала подниматься, и также, мало соображая, что делает, взялась за ручку входной двери.

В приемной сидела та же девушка Женя, она узнала ее, поздоровалась и предложила занять кресло. В приемной было очень тихо и уютно, да и Женя не задавала никаких вопросов. "Так, хорошо, -- подумала Ася, -- вежливая девочка, не лезет не в свои сани, молодец. Посижу здесь, а потом спрошу, где Он. Кажется, нет его. И хорошо. Я все еще не выработала тактику поведения. Увижу его -- расплачусь, да так громко, что эта Женя услышит".

Вдруг широко распахнулась дверь кабинета Бориса, и на пороге показался ...Дима во всей своей красе.

– - Вы ко мне?
– - спросил он Асю.
– - Тогда заходите, а то мне идти на прием к президенту Путину. Осталось всего каких-то три часа. Час на дорогу, час на подготовку, а час..., короче, там разберемся. Там буфет, министры, Волошин с маленькими сверлящими глазками и все такое. Короче, заходите, Анастасия, как вас?

– - Ивановна, -- сказала Ася, вставая.

Дима, как истинный джентльмен, пропустил Асю впереди себя и предложил ей шикарное кресло.

– - Садитесь, рассказывайте, Анастасия Ивановна, я вас внимательно слушаю и даже могу включить вот эту маленькую штучку, она все записывает, а потом прокручу все это Борису Петровичу после его возвращения из Греции.

– - Так он в Греции?
– - спросила Ася.

– - Так точно, в Греции вдвоем с Тимуром, великим человеком, к которому сам прекурор Дупленко стоит в очереди, чтобы попасть на прием.

Дима снял трубку.

– - Алло, я слушаю. Нет, это не Борис Петрович, это Димитрий Димитрович, инструктор, нет, не так выразился, внештатный сотрудник Белого дома. Чем могу помочь? А, нет, у меня тут сидит подруга самой Аллы Пугачихи, бывшей певицы, а сегодня заведующий кафетерием. Пердонюсь, пердонюсь, некогда.

– - И давно они там?
– - спросила Ася.

– - Уже вторая неделя. Но они, знаете какие? Им взбредет в голову: и они ужа завтра в Риме, или в Мадриде, или в Лондоне.

– - Дмитрий, Дмитриевич, не говорите, что я сюда приходила и я буду вам очень обязана.

– - Даю слово: никто не будет знать, -- сказал Дима и тут же нажал на кнопку вызова секретаря.
– - Женя, о том, что приходила эта симпатичная особа сюда сегодня, ни одному человеку не говорить: ни бухгалтеру, ни продавцу, ни сторожу.

– - А Борису Петровичу?
– - спросила Женя.

– - Гм, Борису Петровичу...- Дима почесал за ухом.
– Если тебе велит Борис Петрович ничего ему не говорить, то и не говори, но если велит, то тут, я и сам не знаю, как быть. В Белом доме все подчиненные говорят то и так, как им велят их начальники, следовательно...

– - Дмитрий Дмитриевич, это все шутки, -- разочарованно произнесла Ася.
– - Я ему сама позвоню, как только он приедет, либо по мобильному в Мадрид. Не поменялся ли у него номер мобилки?

– - Э, они с Тимуром меняют кожен день, соревнуются даже, кто сколько раз поменяет свой номер. Так что на этом можно поставить крест. Надо будет спросить у президента: он так же часто меняет свои номера в целях безопасности? Наверное, да. Все великие люди так делают. О--ох, я уже опаздываю, извините и простите, или как бы сказал хранцуз, спардоньте.

Женя расхохоталась и вернулась к себе в приемную, а Ася неуверенной походкой направилась к выходу.

15

После завершения евроремонта в квартире Анны Ивановны, бабушки Светланы Кукушкиной, прокурор Дупленко намеревался поселиться в одной из комнат, во всяком случае Света так хотела этого, что тут же, не откладывая на потом, напомнила бабушке о своем долге и даже об обязательствах, данных прокурору накануне ремонта.

– Об этом не может быть и речи, дитя мое, - запротестовала вдруг Анна Ивановна.

– Почему, бабушка? он ведь так любит, так любит меня и кажется, я тоже неравнодушна к нему, - произнесла Света, чуть ли не со слезами на глазах.
– И кроме этого, я уже взрослая, ничего такого ему не позволяю, так целуемся и не больше. Да и не позволю ему ничего такого до загса, уверяю вас.