Частная Академия
Шрифт:
Фыркаю в ответ и тянусь наконец за термосом. Гадость редкостная, но пью как можно медленнее.
— Я велел забрать твои вещи из общаги, — прерывает молчание Артем. И я только сейчас вспоминаю об академии.
— Пары! Господи, я же пропустила сегодня целый день!
— Тебя за это не убьют, прикинь? — Баев откровенно ржет надо мной. — Хочешь, справку напишу в деканат, укажу причину отсутствия…
— И чтобы вся академия знала? Ну уж нет! Я сюда учиться приехала и не скажу, что пока хорошо получается.
— Всю жизнь мечтала попасть сюда? Лучшая частная академия страны…
—
— И здесь мы с тобой похожи, — ухмыляется Темный каким-то своим, неведомым мне мыслям. — Я тоже не собирался здесь учиться.
Вот это новость!
— А почему? Это же твоя альма-матер во всех смыслах. Тебя заставили, что ли?
— Никто меня не заставлял, — устало и с легким раздражением отвечает Баев. — Я сам так решил.
Он собирает на сервировочный стол термосы, кружки, тарелку из-под супа и толкает ее к внутренней стенке веранды.
— Холодно, пошли обратно, — велит Артем.
Помогает мне встать и поправляет шапку на моей голове. От этих простых движений у меня ком к горлу подкатывает. Может, он и безжалостный жестокий псих, но рядом с ним я всегда защищена. Даже от метели сейчас укрывает.
— Спасибо, — прорывает меня. — Артем, спасибо тебе. Спасибо за то, что не выгнал вчера, что пытался привести в чувство, что не сделал того, что… и за сегодня… ты же целый день со мной… здесь… у тебя же, наверное, были другие планы… Спасибо! Я… не знаю, что еще…
— Пожалуйста, — прерывает мой поток Баев. — Больше так не делай.
Чувствую, что краснею от стыда. Артем придерживает края пледа, в который я укутана. В его черных волосах сверкают снежинки. Волшебство…
— Не делай? — нервно переспрашиваю. — Обещаю, что больше не буду напиваться и нести всякую чушь…
— Не спасай меня.
Глава 48
«Уеду на пару дней. Не скучай».
«Не буду. Куда едешь?»
«По делам».
— Мирослава, вы так улыбаетесь мечтательно. У вас что, в телефоне ответ по глобальным свойствам непрерывных функций?
Демьянов, как стервятник, уже тут как тут. Я на секунду всего отвлеклась! Быстро прячу мобильный в карман, боясь, что препод заставит отдать. Да, у нас бывает и не такое! А если отберет, то увидит мою переписку с Артемом.
— Извините!
— Не стесняйтесь, Шанина. — Демьянов продолжает докапываться. — Вы девушка, конечно, вам скучно, понимаю. Действительно, зачем вам вообще учиться, если можно сорвать куш особо не напрягаясь. Да и мозг вам не пригодится.
По аудитории прокатываются едва сдерживаемые смешки. Я молчу, никак внешне не реагирую, хотя хочется исчезнуть отсюда, а лучше — прямо ответить на оскорбления.
Мысли в голове никак не дают покоя:
«Пусть Баев совсем не твой парень, но ведь ты с ним чатилась!»
«И молчишь, потому что тебе есть
что скрывать».«Да нечего мне скрывать! Все как и раньше: я у него убираю, а он хозяин мира, в котором я живу».
Демьянов веселится, попутно рассказывая про непрерывность сложной функции, а мне плевать. Я думаю о том, что два дня буду предоставлена сама себе.
Нет, наши отношения после дня рождения и моего пьянства не изменились. Артем ни словом не напоминал о моем позоре, не подкалывал и смотрел по-прежнему холодно или насмешливо. И все же меня не покидает ощущение, что у нас есть одна тайна на двоих. И это только наше — его и мое. А еще Баев — я его сама не просила — поменял мне график работы: растянул уборку пентхауса на пять дней. У меня появились дополнительные два часа на учебу и отдых.
Куда-то пропали эскортницы. Даже Ангелина-Настя исчезла.
Конечно, я буду скучать. Когда Артем рядом, мне не так одиноко в этом огромном дворце. Даже если я корплю у себя над домашкой, а он в зале тренируется или в кабинете засядет и что-то пишет. Может, диссер? Хотя учебой себя Баев особо не напрягает. Мне хочется знать о нем больше, но спросить некого, а сам он не расскажет. Соцсетей Баев не ведет, все, что я читала о нем в интернете, — скучные заметки, явно выверенные пиарщиками от первой до последней буквы.
А теперь он на два дня уезжает. Куда? Зачем?
— Мира… Шанина. — На лестнице между третьим и четвертым корпусами меня останавливает Яна Савицкая.
Узнаю бывшую кураторшу лишь потому, что недавно уже видела ее вблизи. А так бы мимо прошла, приняв ее за обычную студентку на дотации. Нет, шмот у Янки качественный, но не яркий, не так у нас одеваются местные королевы. Да и облик у Савицкой совсем не такой, как раньше. И главное, взгляд потухший, затравленный. Янка озирается по сторонам и тянет меня подальше от толпы.
— Чего тебе, Яна? — сдержанно спрашиваю я. У меня нет к ней злости, она получила по полной за свое предательство. Мне не жаль ее, но и упиваться ее падением с олимпа я не хочу.
— Поговори с Артемом, — без всяких предисловий просит она, жалобно хмуря лоб. — Поговори, скажи, я раскаялась, я все поняла. Только пусть вернет в «семью»! Одно его слово…
— И что?
— Ты не понимаешь?! — Янка шипит, но тут же одергивает себя и продолжает уже спокойнее: — Ты не понимаешь, что в одиночку здесь не выживешь. Я вне тусовки, я — изгой. Забыла, как тут поступают с изгоями? Я — невидимка, меня никуда не зовут, со мной не здороваются, от меня триста человек отписалось! Ты понимаешь?! Триста!
Она замолкает и умоляюще смотрит мне в глаза, отчего мне делается не себе.
— Извини, Ян. Но почему ты сама с ним не поговоришь?
Савицкая таращится на меня как на больную:
— Не соображаешь?! Темный на то и Темный. Он не прощает. Никого и никогда! Если б он не был таким, какой он есть, не держал бы всех в страхе. Ульссон уже несколько дней носа не кажет. Сучка фригидная!
Яна злорадно смеется, она явно не забыла унижения бывшей подружки. От этого смеха мне так противно становится, что очень хочу уйти, но Савицкая вцепляется в мою руку.