Часы тьмы
Шрифт:
— Я подумаю. — Он помахал ей рукой. — Обещаю. Если изменю свое решение, завтра пришлю к вам Невилла. — Он ступил в воду, снова помахал рукой. — «Мустанг», Карен…
А потом опустил со лба на глаза солнцезащитные очки.
Карен стояла, держась за поручень. Двигатели «Морского ангела» уже работали на полную мощность, нос катера разрезал воду, поднимая волну. С каждой секундой Чарли уменьшался в размерах. Он все махал ей рукой. По щекам Карен покатились слезы.
— Мне будет недоставать тебя, — прошептала она. — Мне будет очень недоставать тебя, Чарли.
Выплывая из бухты,
«Эмберглоу».
Она чуть не рассмеялась, по щекам вновь потекли слезы. Карен достала из сумки мобильник и сфотографировала яхту, не зная, для чего, не зная, кому она сможет ее показать.
Карен совершенно не обратила внимания на маленький самолет, круживший высоко в небе.
ГЛАВА 88
Карен вернулась в отель далеко за полдень. Хоук сидел в своем номере в кресле, положив ноги на кровать, просматривал отчеты, которые взял с собой, чтобы скоротать время. Страха больше не было. Карен позвонила ему, как только они вышли из бухты, чтобы сказать, что с ней все в порядке. По голосу чувствовалось, что Карен подавлена, и она пообещала все рассказать при встрече.
В дверь постучали.
— Открыто! — крикнул он.
В номер вошла Карен. Выглядела она уставшей. Волосы растрепались. Положила сумку, которую держала в руке, на столик у двери.
— Как все прошло?
Она попыталась улыбнуться:
— Как все прошло?
Она понимала, что вопрос был задан совсем другой: «Что-нибудь изменилось?»
— Вот. — Карен протянула ему пистолет. — Он не убивал этих людей, Тай. Пустые танкеры — его работа, он пытался скрыть свои потери, и он возвращался в Гринвич после взрывов, как ты и говорил. Использовал кредитку покойника. Возвращался, чтобы встретиться с Раймондом, Тай, но не для того, чтобы убить. Хотел объяснить ему, что отца нужно обязательно остановить.
Хоук кивнул.
Карен присела на кровать.
— Я ему верю, Тай. Он сказал, что все произошло у него на глазах и он понял, что обратного пути нет. Эти люди угрожали ему. Я показывала тебе рождественскую открытку и записку, в которой говорилось о собаке. Он думал, что этим спасает нас, Тай, как ни странно это звучит. Но все, что он говорил, похоже на правду.
— Зато его жизнь теперь висит на волоске.
— Он это знает. Я пыталась убедить его сдаться властям. Даже рассказала о тебе. Убеждала его, что ничего страшного нет, раз уж он никого не убивал. Да, он совершил подлог, ему придется вернуть деньги, заплатить штраф, возможно, сесть в тюрьму. Но он сможет дать показания на этих людей.
— И?..
— Он сказал, что подумает. Но я ни в чем не уверена. Он испуган. Боится отвечать за содеянное. Боится встретиться лицом к лицу с родными и близкими. Наверное, для него проще бежать. Когда катер отплывал, он махал мне рукой. Я почувствовала, что это и есть его ответ. Не думаю, что я когда-нибудь его увижу.
— Ты хочешь, чтобы он вернулся, Карен? — спросил Хоук.
— Хочу ли я, чтобы он вернулся? — Она посмотрела на Хоука, покачала головой, и ее глаза
блеснули. — В мой дом — нет. Между нами все кончено. Я не смогу снова жить с ним. Да и он, наверное, тоже. Но я кое-что поняла. Когда увиделась с ним и поговорила…— Что же?
— Мои дети. Они заслуживают правды. Им нужен отец, что бы он ни сделал, если уж он жив.
Хоук кивнул. Это он понимал. У него была Джесси. Что бы он ни сделал. Он шумно выдохнул.
Карен встретилась с ним взглядом.
— Ты знаешь, как тяжело далась мне эта встреча, Тай?
— Да, я знаю, — ответил Хоук.
— Увидеть его… — Глаза Карен наполнились слезами. — Увидеть моего мужа, стоящего передо мной. Выслушать его. После всего того, что он сделал…
— Я знаю, каково это, Карен.
— Как? Как такое возможно, Тай?
— Что теперь я могу сделать для тебя?
— Я хочу, чтобы ты меня обнял. Черт бы тебя побрал!.. Я хочу, чтобы ты сказал мне, что я все сделала правильно. Разве ты не чувствуешь? — Ее ладонь опустилась на его бедро. — И я поняла кое-что еще.
— Что же?
Она поднялась и вновь уселась, уже к нему на колени.
— Я поняла, что люблю тебя, Тай. Не близко к этому… — Она улыбнулась. — Всем сердцем. — Карен прижалась к его груди. — Всем сердцем.
Он обнял Карен, ее лицо ткнулось в его плечо. Хоук понял, что она плачет. Карен ничего не могла с собой поделать. Он нежно обнимал ее, ощущая близость теплого тела, и несколько слезинок скатились по его щекам.
— Всем сердцем, — шептала она, прижимаясь к нему. — Пусть такое и кажется невозможным.
Он погладил ее по голове.
— Для нас нет ничего невозможного.
— Знаешь, я не могу позволить ему взять и снова исчезнуть. Я хочу вернуть его домой, к детям. Что бы он ни сделал. Я хочу, чтобы они знали, что их отец жив.
Хоук большим пальцем вытер слезинку на ее веснушчатой щеке.
— Мы найдем способ. Найдем.
Она легонько поцеловала его в губы, прижалась лбом к его лбу.
— Спасибо тебе, Тай.
— Я помогу тебе, но как к этому отнесутся дети?..
— Да ладно… — Она отбросила со лба прядь волос. — Уж им-то я как-нибудь все объясню.
Эту ночь они провели в его номере. Не занимались любовью, просто лежали. Его рука обнимала ее талию, ее тело плотно прижималось к его боку. Тень Чарльза зловеще нависала над ними, словно первые облака надвигающегося грозового фронта.
Около часа ночи Хоук встал. Карен крепко спала. Он надел трусы, подошел к окну, посмотрел на залитое лунным светом море. Что-то его разбудило.
«Черный медведь».
Яхта, которую он видел. Она ворвалась в его сон. Черная, как ночь. И во сне он вспомнил, где видел ее прежде.
В кабинете Дайца. На фотографии.
Дайц стоял на палубе этой яхты в обнимку с кем-то из своих дружков.
Дайц там побывал.
ГЛАВА 89
Чарльз Фрайдман в одиночестве сидел на палубе «Эмберглоу», стоявшей на якоре у острова Гейвинс-Кей. Ночь выдалась тихой. Его ноги лежали на планшире, он уже ополовинил бутылку ямайского рома, который помогал ему принять решение.