Чаудер

– Я же предупреждал, что он заряжен, - пациент неодобрительно покачал головой.

– Ты че, братан, решил грохнуть моего дядю!
– незнакомец толкнул меня двумя руками вбок.

Я психанул и на него тоже навел пушку. Я от шока выпал из реальности и не соображал что творю. Кажется парой секунд назад...я...я чуть не убил пациента!

– Воу, воу, полегче браток, - парень моего возраста в несоразмеримо больних штанах, большой футболке и кожанной куртке махал руками, призывая меня успокоиться. Он точно из банды, они оба из какой-ниубдь банды!

О боже, о боже! Я стрелял в человека! Пока мой взгляд метался от парня к мужчине, от мужчины к дырке от пули в подушке. И пока мои глаза вращались как у хамелеона, эти двое вели свой разговор.

– Кто этот тип, а дядя? Грохнуть его? Скажи грохнуть и его грохну!

Я перевел пистолет на парня.

– Успокойся Джей, это доктор и я попросил его спрятать пушку, до того как придут копы. Но у доктора нет яиц, так что он слегка разнервничался. Но мы сейчас все уладим.

Я перевел кончик дула на мужчину. О боже! На подушке дырка! Я мог пристрелить его! Попасть в его голову!

– Давай его грохнем, давай грохнем, дядя!

Я вновь перевел пистолет на парня.

– Мы же все уладим, да Кен?
– обратился ко мне пациент.

Я вновь перевел пистолет на мужчину и закивал головой.

– Тогда опусти ствол Кен, - попросил мужична.

Я, наконец, опустил оружие.

– Спрячь его под халатом Кен, в штаны, заправь его за пояс, - голос пациента-мужчины словно гипнотизировал меня - я поспешно приподнял полы халата и запихал ствол в брюки.

– Умница, Кен, молодец. Теперь ты можешь идти, - я закивал и как завороженный направился к двери.
– Иди Кен.

Дверь выпустила меня наружу, хотя мне казалось, что дверь в палату будет заперта.

Никто снаружи не суетился, не носился, не поднял тревогу из-за моего выстрела.

Я выдохнул и поспешил забежать в подсобку чуть дальше по коридору. Здесь, в кладовой полной швабр, растворов, моющих средств я схватил пластиковое ведро и закинул туда оружие. Ствол пугал меня, он словно жег меня изнутри и я панически боялся его. Лихорадочно соображал: как от него избавиться? Где спрятать? Может здесь? Но стоп! На орудие мои отпечатки пальцев. Я, было, принялся протирать оружие своим халатом, но ствол попросту выскользнул у меня из рук, из ткани халата и упал на пол, а после закатился под стеллаж. Я на корточках, с трудом, достал последний из под стеллажа подсобки. Хорошо, что тут еще нет уборщиков!

Точно! Уборка! Я уничтожу свои отпечатки и свою днк! Я лихорадочно хватал бутылки, пузырьки и средства для уборки - все это я заливал в ведро, чтобы химией смыть мои отпечатки. В голове моей крутились камеры допросов, игры во взрослого и злого полицейского, мне представлялось, что меня посадят.

Затем я опустил черный пистолет в синий раствор и продолжил поливать его всяким Мистером Поппером. Лишь когда черная ручка пистолета скрылась под толщей жидкостей для мытья полов, я выдохнул.

Итак. У меня есть ствол. И мне его нужно спрятать. И за это я получу тысячу баков от дяди чувака из банды. От эдакого Крестного папаши. И мне нужно алиби. И нужно чтобы никто не нашел отпечатков. Вся эта каша из страха, паники, догадок и идей крутилась во мне.

Дверь в кладовую открылась и вошла наша уборщица.

– Привет Кен, - она мило улыбнулась, - что здесь забыл?

Я открыл рот и не мог ответить:

– Э-э-э-э-э...А-а-а-а...

– Ну ладно, - она словно и не замечала меня, с приоткрытым ртом. Она спокойно подошла к ведру с жидкостью, быстро подхватила его и рядом стоящую швабру.

Я все также, с открытым ртом, наблюдал как уборщица ставит ведро на тележку, наполняет телегу флакончиками, полотенчиками и тряпками, как ведро мирно покоиться внизу и как колеблется раствор для мытья полов в ведёрке. Буквально от каждого движения телеги волны синей химической жидкости ходили ходуном, норовя продемонстроровать ченый ствол на дне... Я натурально взмолился. Уборщица, наконец, наполнила тележку всякой всячиной и толкнула дверь кладовую. Дверь закрылась, а я, наконец, закричал:

– Стой!!!

Выбежал в коридор и замер. Что я скажу? Отдай ведро? Верни пушку? Вот я попал! Я подошел к стене напротив и с размаху, не жалее себя ударился головой об стену, а потом еще и еще и еще... Ко мне направилась очаровательная блондинка.

– Ночные смены, да Кен?
– крошка Сью и ее потрясная задница не могли поднять мне настроение.

– Не сейчас Сью, - простонал.

Та фыркнула и произнесла:

– Подойти на регистратуру. Там тебя ждут анкеты пациентов для осмотра.
– Сью и ее шикарная задница удалились оставляя меян наедине с моими тяжелыми и печальными мяслями.

– Прощай шикарная задница, по всей видимости, это наша последняя встреча, ведь в скором времени я сяду в тюрьму, - шепнул тихонько вслед очаровательной блондинке.

***

Я неотрывно следил за уборщицей и ее ведром "с сюрпризом". Она то и дело останавливалась поболатать с сестрами, с врачами, мило улыбалась пациентам и совсем не спешила с уборкой. Когда же она заметит, что носит в ведре? Телега с ведром каталась по этажам, а уборщица не спешила пользоавться ведерком. Я психовал, злился, паниковал. Если бы был хоть единственный шанс - я бы схватил это ведерко и бросился бежать! Но скажите на милость - у кого такой поступок не вызовет подозрения? Да меня мигом остановят и арестуют!

Наконец мне представилсяя шанс. Уборщица принялсь протирать окно в одной из комнат, а ее телега осталась стоять снаружи палаты. Я осторожно подкрался, наклониляся, кивнул в знак приветсвия знакомому санитару, что с удивлением следил за мной и наконец,...да! Я схватил вердо. С озабоченным видом я направился прочь, в сторону муржского туалета. Санитар проводил меня долгим взглядом, но ни слова не сказал.

В зеркале туалета я наконец разглядел себя - встрепанный, красный, до того красный, что обычне синяки под глазами не были видны за густым рямянцем моих щек. И алые, словно в огне уши!

Я пинком ноги открыл кабинку и принялся выливать в бочок унитаза собержимое ведерка. Грохнулся ствол о кафель унитаза. Я сыл воду и с отвращнеием достал мокрую пушку из бочка унитаза. Как жаль, что она не может смыться вместе с водой по канализации!

Я схватил туалетный рулон и принялся протирать мокрый ствол. Он пах химией, остро пах тем самым средством для мылья полов, а из дула то и дело вытекали струйки воды. Я обмотал пушку толстым слоем туалетной бумаги и запихнул себе в штаны. До чего же резкий запах хлорки!