Чай из пустой чашки

Говард Рут пожала плечами:

– Может, и будет, но я сомневаюсь. Это всего лишь сетевая приемная. Зная, какие сложные штуки проворачивает Боди Сатива, думаю, у нее есть свой собственный порт, поэтому она может быть где угодно.

– Ну да, – сказала раздраженно Константин. – Даже я знаю, что в Сети у каждого есть свой исходный код.

Говард Рут просияла:

– Вы давно ни во что не играли, правда?

Константин подумала, что лучше бы женщина поговорила с ее бывшим.

– В Сети? Нет.

– Нет, – согласилась женщина, – а то бы вы знали, что игры не относятся к официальным средствам связи, поэтому их не курируют ни федеральная комиссия по связи, ни наркоконтроль. Заходи, выбирай имя или покупай прозвище, играй сколько хочешь или сможешь и, когда выходишь, отмечайся. Вот и все. Игра в Сети демократизирована на сто процентов, здесь нет ни законов, ни Мензуры, ни преступлений против личности. Нельзя подать жалобу на убийство, домогательство, преследование, мошенничество или какие-то другие правонарушения.

Константин вздохнула.

– А почему нет?

– Потому что не надо. – Говард засмеялась. – Послушайте, офицер…

– Лейтенант.

– Хорошо, лейтенант. Все знают правила пользования связью: не делать того, не делать этого, зашифровано, расшифровано, авторские права соблюдены или нет, штраф, заключение, но здесь это не работает. Пока ты всего лишь игрок, тебе не нужны все эти правила. Знаете ту давнишнюю историю, когда парень использовал собственное подключение в игре, чтобы выследить и убить женщину в реальности?

– Нет, – встревожилась Константин. – А где это случилось?

– А, где-то на востоке, думаю, в округе Колумбия. Знаете, там такая дешевая жизнь, там все совсем по-другому. Не важно, что там произошло: раньше, когда у всех был собственный код в играх и парень сума сходил по той женщине, каким-то образом он разыскал ее линию и – бах! – тушите свет. Это был один из первых случаев сумасшествия, когда было доказано, что игры опасны для жизни. После того случая вышло определение суда: поскольку игры – один из видов отдыха, игроки по желанию могут выступать инкогнито. Никаких личных линий. То же самое с мошенничеством и рекламой.

Разочарованная было упоминанием об округе Колумбия, Константин снова оживилась:

– Что?

– Парень запустил игру в игре. Пошутил над кем-то, точно не помню, как там было – то ли на пляже в Канзасе, то ли в алмазных копях Перу, акции которых вот-вот продадут. Каким-то образом одним удалось убедить других, что все дублируется в реальном времени, и те перевели деньги по-настоящему, а первые тут же выбыли из ИР и укатили в южные штаты. Другие начали орать: «Воры!» – и, что бы вы думали, полиция поймала этих бизнесменов года. А они заявили, что это все игра, а деньги были подарком, который они взяли с чистой совестью.

– И? – спросила Константин.

– И все было шито-крыто. Судьи даже дело закрыли, посчитав все просто чудовищным легковерием. В постановлении было что-то вроде «идиоты, вы же были в искусственной реальности, чего же вы хотели?». Лично я думаю, что они стали жертвами какого-то бешеного маньяка.

Константин расстроилась:

– И что, решение суда не оспаривали?

– Это искусственная реальность, и все, что там происходит, – ложь, не важно, кто там и что говорит, поверившие виноваты сами. Из-за того что там все заставляет верить, вся эта симуляция, игра – сильная штука. – Говард Рут искренне рассмеялась. – Если хочешь заплатить там за что-то здесь. Это твое право. Странная штука жизнь, правда?

Константин сделала пометку проверить судебные постановления по поводу ИР и открыла в архивере новую страницу.

– Но если ИР сводит людей с ума…

– Не всех, – прервала ее женщина, – в этом все и дело, знаете ли. Производство меда не останавливают из-за аллергии отдельных людей к укусам пчел.

Константин это не успокоило.

– И когда это случилось? – спросила она, держа наготове ручку.

– Не знаю, – удивилась вопросу Говард Рут. – Хотя, думаю, эта информация должна быть в полицейских сводках. Разве у силовых структур нет центрально-национально-интернациональной базы данных, к которой вы все подключены? Что-то вроде «Полицейского журнала»?

– Несмотря на название, – Константин говорила медленно, не столько чтобы ее правильно поняли, а больше для того, чтобы избежать лишнего раздражения, – «Полицейский журнал» – это коммерческий сетевой журнал и к официальным силам правопорядка не имеет никакого касательства. У нас есть национальная база данных, но для поиска мне необходимы ключевые слова: имя, дата, место. – Она остановилась, чтобы понять, насколько все это произвело впечатление. Женщина лишь пожала плечами.

– Ну, извините, больше я ничего не знаю, это все. – Она встала и потянулась, упираясь руками в узкую спину. – Если кто-то и знает больше, так это Боди Сатива.

– Боди Сатива, – сказал первый же клиент. Это был стареющий ребенок с зелеными волосами, заявивший, что его зовут Граф О'Джелли. – Никто не знает больше нее. Никто и ничто. Если вы понимаете, о чем я.

Константин не стала закрывать лицо руками. Стареющий мальчик добровольно заявил, что был в толпе на берегу Гудзона, в которой шатался Шанти Лав, но ничего из того, о чем ему рассказала Константин, он не видел.

Следующий пользователь тоже видел совсем не то, это была бабушка, чей образ в ИР был двенадцатилетним убийцей по имени Ник де Жиллетт.

– Технически мне пришлось вставить в середину частицу «де», но от этого стало только хуже и глупее, – добродушно сказала она Константин. – Ник, конечно, знаком с Сативой. С ней все знакомы. Или, может, наоборот. На самом деле, я думаю, Боди Сатива – это база данных с переключателем трафика, который переводит стрелки.

– Что, извините? – непонимающе потрясла головой Константин.

Бабушка была терпелива:

– Вам известно, как перепутываются файлы? Ну, примерно так. Это может быть так, что переключатель трафика обращается к базе данных во время шторма или вспышек на солнце, и происходит что-то вроде виртуальной дуговой сварки. И потом переключатель путает все записи в базе данных. Ну, это я так говорю, но никто еще не доказал, что это невозможно. Или что это не так, – с важным видом добавила вдруг она.

Константин хотела было сказать, что если она поняла правильно, то это все равно что положить в деревянный ящик кучу соломы и грязного белья, чтобы неожиданно получить мышь, но передумала. С одной стороны, она не была уверена, что поняла все правильно, с другой – в ИР такое создание мыши может быть вполне обыденным занятием.

Третьего допрашиваемого не было. Вместо него пришел адвокат из ACLU [6] и объяснил, что преступление совершено в реальности, а все так называемые свидетели были в ИР, так что они совсем не свидетели, и их нельзя более задерживать. Хотя все их имена доступны, и как только Константин предъявит судебный ордер, ей сразу же представят полный их список.

6

Американский союз защиты гражданских свобод.