Чай с лимоном

Женщина медленно выплыла из темноты коридора в мою сторону с широкой улыбкой и загадочным «Привееет», сказанным с придыханием, но как только свет тусклого торшера осветил её лицо, я остолбенел от ужаса!

– Ольга Александровна, это вы? – с огромным удивлением спросил я, никак не ожидав увидеть в борделе собственную тёщу.

Женщина немного опешила, но продолжила улыбаться и двигаться в мою сторону.

– Какой ты у нас официальный сегодня! – играючи произнесла она. – Давай без отчеств, можно просто Оля. – И она подошла ко мне настолько близко, что край её нелепого белья коснулся моей одежды, отчего меня прошибло мурашками, словно электрическим током.

– Ольга Александровна, – не мог поверить я своим глазам, – я совершенно не ожидал вас тут увидеть!

– А ты Алексей, правильно? – спросила Ольга Александровна, не обращая никакого внимания на то, что я вновь назвал её по отчеству.

– Да, Алексей. – Я замер на месте и не мог пошевелиться.

– Лёша, – театрально нежно обратилась ко мне Ольга Александровна и положила руку мне на плечо, – не стесняйся, проходи в шестую комнату, Алина уже ждёт.

Она резко повернулась ко мне спиной и, отточенным движением взяв меня за руку, повела в глубь коридора. Её ладонь, такая немолодая, но всё ещё по-женски нежная, явно намазанная разнообразными кремами, вызывала во мне чувство отвращения. Ну не может это быть Ольга Александровна! Наверное, показалось… Да как такое может показаться, если это совершенно точно она, моя тёща, мама моей жены, супруга Сергея Павловича, в гостях у которой я был столько раз, что спутать её с кем-то я просто не мог, в каком бы состоянии ни находился! Женщина вела меня по темному коридору всё дальше и дальше, нелепые картины на стенах проплывали подобно вагонам товарняка, друг за другом, а одинаково массивные, бесконечные, тяжёлые велюровые портьеры создавали атмосферу старого королевского чулана; мы погружались куда-то внутрь дома, в его тишину и спокойствие. Я держал в руке ладонь Ольги Александровны, а она тащила меня вперёд с настойчивостью тепловоза.

В шестой комнате, самой дальней из всех, было так же темно и уютно. Тяжёлые тёмные портьеры переросли в такие же тяжёлые шторы во всю стену, высокие потолки и лепнина, подсвечиваемая миниатюрными лампочками, создавали антураж королевской спальни, а огромная кровать в центре комнаты, укрытая той же тканью, из которой были сшиты шторы, во мраке казалась царским ложем. Откуда-то фоном играла приятная спокойная музыка. Огромный телевизор на стене был выключен.

На кровати сидела девушка в нижнем белье, по фигуре я сразу её узнал: всё те же длинные стройные ноги, та же худая талия и небольшого размера круглая плотная грудь.

– Привет! – сказала Алина, как только мы зашли в комнату.

– Привет! – ответил я и застыл посередине спальни.

– Чего тебе принести выпить, Лёша? – спросила Ольга Александровна тем же театрально наигранным голосом, стараясь казаться нежнее и моложе, чем на самом деле.

– Воды. С газом. Хотя нет. Чай у вас есть? – засуетился в голосе я.

– Конечно! С лимоном? – спросила Ольга Александровна.

– Да, с лимоном – просто отлично!

– Может, коньяку к чаю принести? – не успокаивалась Ольга Александровна.

– Нет, спасибо, просто чаю.

Алина по-прежнему сидела молча, почти не шевелясь, терпеливо ожидая окончания нашего диалога.

– А девушку угостишь? – Ольга Александровна явно хотела развести меня на алкоголь, который тут стоил в десять раз дороже, чем в соседнем баре.

– Оль, принеси чай, пожалуйста, а с остальным мы разберёмся, – неожиданно вклинилась в разговор Алина, словно спасая меня от бесконечного разговора с тёщей.

– Хорошо, Алиночка, – сказала Ольга Александровна. – Вы пока разберитесь тут с услугами, а я чай принесу и возьму оплату.

Ольга Александровна быстро удалилась в коридор, аккуратно закрыв за собой дверь. Алина встала с кровати и подошла ко мне. Всё такая же высокая в туфлях на каблуках, которые я видел на ней утром, в свете тусклых торшеров с приятным жёлтым оттенком, на фоне огромной кровати и тёмного велюра она выглядела очень соблазнительно!

– Я так рада, что ты пришёл! – Алина обняла меня за шею, прижалась ко мне всем своих хрупким телом и горячо поцеловала меня в щёку. Я мгновенно поймал себя на мысли, что начал таять.

– Слушай, – сказал я ей, – ты меня не пойми неправильно, я не очень помню, что было вчера, и у меня к тебе несколько вопросов…

– Тссс, – перебила меня Алина тихим и протяжным звуком, – давай уедем отсюда, как обычно, а потом ты мне всё расскажешь и обо всём спросишь. Я весь день думала только о тебе!

И она снова прижалась ко мне всем телом, словно я и вправду был ей особенно дорог. Из её голоса исчезли дерзкие нотки, он лился нежно и приятно, без грубости и фальши. Но что из этого было более фальшивым –текущая нежность или утренняя грубость, – я разобраться не мог.

– Сейчас Оля придёт, – продолжала нежно шептать мне на ухо Алина, – ей надо денюжку отдать. И уедем. А то потом меня не отпустят, ты же знаешь.

– Сколько? – спросил я, не до конца понимая, зачем мне куда-то нужно ехать с этой Алиной.

– Как обычно, пятьдесят.

– Слушай, я деньги не взял, – сказал я Алине, реально осознавая полное отсутствие денег в кармане.

– Ну ты красавец! – Голос Алины вмиг изменился, и я узнал в нём ту самую утреннюю сексуальную грубость. – А ты помнишь, где твоя карта?

– Нет, я её вообще найти не могу, – ответил я с неким прискорбием, хотя никакую карточку даже и не искал.

– Она у меня, Лёш, ты вчера её у меня в сумочке оставил, когда за сигами заезжали. Не помнишь уже? Старый ты алкаш! – Она аккуратно засмеялась – так, чтобы её не услышали в соседних комнатах, – и снова села на кровать, но на этот раз слегка раздвинув ноги и откинувшись немного назад.

– Круто, – пробормотал я, – а деньги на ней есть?

– Ты меня спрашиваешь? – удивилась Алина.

– Да я и не помню.

– Так посмотри в телефоне.

Я достал смартфон и открыл приложение банка. На экране высветился баланс – тридцать пять тысяч рублей и какие-то ещё копейки, на которые я не обратил никакого внимания.

– Тридцать пять, – нейтрально произнёс я.

– Далеко не уедем, – расстроенно отозвалась Алина, – но на три часа хватит.

В эту самую секунду дверь комнаты открылась, и внутрь снова вплыла Ольга Александровна с подносом в руке, на котором стоял заварочный чайник и две чашки.

– Что решили? – в той же искусственной манере спросила она.

– Лёша на три часа останется, – сразу же ответила Алина, – и два коньяка нам.

– Хорошо, – проговорила Ольга Александровна престарелым голосом, – три часа, чай с лимоном и два коньяка, тридцать пять тысяч, пожалуйста.

– У меня только карта, – несмело сказал я, согласившись со всеми решениями, которые только что были приняты. То ли из-за своей неуверенности, то ли из-за того, что яркие разноцветные ногти Алины, хорошо различимые даже в полумраке этой комнаты, не давали покоя моему возбужденному сознанию, спорить и сопротивляться всему, что происходит, я был не в силах. Сидя на кровати, Алина ещё больше откинулась назад и, оперевшись на свои худые и длинные руки, медленно то разводила, то сводила ноги, словно завлекая меня в мир своей ласки.