Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне

— Бачьте! — украинизировано объявил Ваня и выложил на стол пару листков, — не подвела меня память, вот списки всех военнослужащих, пропавших за последние два года в Чечне, Дагестане, Ингушетии и Осетии… Ему сколько лет, Костян? — обернулся он на, прислонившегося к косяку, Катаева.

— Тимуру-то? Не больше моего.

— Вот! Из всех кого я выбрал подходят двое… По Дагестану… «Вэчэ»-З3701, её батальоно-тактическая группировка, место дислокации город Хасавюрт… так тут перечисляются номера полков, батальонов… дальше… 23 сентября 1999 года. При боевом переходе из города Буйнакс пропало без вести двое военнослужащих срочной службы — Ваня, заломив один из листочков читал мелконапечатанный текст — ага… вот рядовой Алексеев Евгений Андреевич, 1980 года рождения и рядовой Мешков Родион Маратович, 1979 года рождения. Короче, ни примет, ни обстоятельств, это сообщение — телефонограмма, но хасавюртовская часть только здесь упоминается… Вот вторая телефонограмма… 17 мая 2000 года в котловане при строительстве кафе «Вдали от жён» в пригороде Хасавюрта был обнаружен труп неустановленного мужчины в военной форме… Впоследствии, в морге города Ростов-на-Дону был опознан как Е.А. Алексеев, военнослужащий срочной службы, рядовой, воинская часть 33701…

— Непонятка какая-то… вдвоем свалили, одного убили, — мрачно срифмовал Кочур, — или как?

— Чего же тут непонятного, — Бес взболтнул «коктейль» в кружке, — судя по замашкам, этот Родион и есть наш Тимур… Кореша замочил и к «духам»… Фоток нет?

— Я ж говорю это даже не сводки, так три строчки, — с сожалением вздохнул Ваня, садясь за стол и принимая кружку с «огненной водой» — вообще прошлогодние, я в накопительном деле отрыл…

— Завтра туда поеду, — заявил Костя, — я знаю, где эта часть, там и фотку его раздобудем.

— За это надо выпить, — поднабравшийся Бес потянулся чокаться, — я с тобой поеду.

— Тогда на сегодня всё, — Костя отставил выпитую кружку, — давайте приберемся, а то четвертый час утра уже…

Глава XXV

Утром Костя, настроив себя на предельную нагрузку, первым делом, ещё до всяких построений-планерок, отыскал в прокуратуре следователя Яшу. Тот, даже нечесаный и неумывшийся, в тему въехал сходу и пообещал позаниматься Бекханом. По велению судьбы в его производстве и находилось дело по неустановленному трупу в рыночном павильоне. Выслушав от опера версию участия гражданина Басалаева во всяких нехороших делах, он пообещал для подстраховки (что оперативникам было на руку) взять его на месячишко-другой под стражу по убийству танкиста.

— Но! — Яша воздел к бледно-зеленому потолку своего кабинета толстый палец — я займусь мальчиком, не раньше чем через полтора часа, сам понимаешь, мне надо выпить кофе.

— Принять ванну, почитать свежую прессу! — весело закончил за него Костя и приложил руки к груди, — Яков Иваныч! Все будет путиком! Задержанный дождется вас в готовом к употреблению виде…

Таким образом, получив добро на участие прокуратуры, Костя пулей понесся на поиски Кутузова. Перехватить его удалось в интимном месте, на выходе из уборной. Дозированно слив информацию об участии Басалаева в расстреле танкиста, Костя объяснил, что по остальным эпизодам напрягать его пока не стоит.

— Пускай сначала прокуратура допросит, закрепит, оформит…

— Так… А по остальному когда? — глаза Михаила Анатольевича азартно блеснули, — много ещё чего за ним?

— Думаю не мало… — Костя старался говорить спокойней и равнодушней, — просто он на нерве сейчас, сам понимаешь, беседовали с ним по перваку жёстко… Пока давить не стоит, с ним Долгов и Рябинин потихонечку работают — он лепечет… А если шеф заметит? Начнет интеллектом грузить, подзатыльники и оплеухи выписывать… тот вдруг опять замкнется.

— Но ведь шефа проигнорировать тоже нельзя, — Миша сделал несколько задумчивых шагов от полевого санузла к комендатуре. Костя двинулся за ним, — человек сидит, хрен пойми как, ну ладно, я знаю, ты знаешь. А если Иваныч спросит что ему сказать?

— Там и скажи, дал операм указание работать по «жмуру» в павильоне рыночном. В настоящее время прокуратура доступ к задержанному ограничила, можно даже ФСБ приплести.

— У Николая Иваныча в ФСБ всё прихвачено — пробьёт… — возразил Кутузов.

— Хрен с ними, без ФСБ, — легко отказался от минилегенды Костя, — короче, прокуратура работает, мы на побегушках, по ходу будем докладывать.

Миша покусывал кончики усов:

— Ну ладно… Доложу… Но как только начнете его по нашей теме подтягивать, тут я должен буду стопроцентно в курсе. Дело-то, сам знаешь, у кого, — Кутузов воздел глаза к небу, затем скосил на погон, — на контроле…

— Вопросов нет, Анатольич, как только по трупу закрепимся, он твой!

— Ну тогда пойдем, Константин, а то место мы с тобой выбрали, — Миша брезгливо покривился, обернувшись на грубосколоченный длиннорядный сортир, — не для оперативных совещаний…

Как мне надоело между всеми вами барахтаться, «шестерить», халдеить и мальчика конъюнктурного изображать, с внезапной злобой, из-за прогибок и прорисовок, подумал Костя, плюнуть бы на всех и в ОМОН!

— А, чуть не забыл! — Костя забежал перед решительно шагающим на доклад Кутузовым, — мы с Бесом до Хасика слетаем, дела кое-какие надо доделать. До пяти вернемся…

— Сегодня так-то «зачистка» на Олимпийской, — остановился в раздумье Кутузов, но через секунду махнул рукой, — без вас справимся, только до пяти вернитесь… Но я вас отпускаю только в пределах района.

— Конечно, конечно, — понимающе улыбнулся Костя и изобразил книксен, — как приедем доложусь.

* * *

Очередной десятиминутный напряг езды по улицам Грозного и оперской УАЗик выскочил на пыльную трассу по маршруту Грозный — Хасавюрт.

В этот раз за рулевого сидел Гапасько, Катаев расположился на переднем пассажирском, прикрывали Поливанов и Бескудников. Долгов, оставшийся на базе, заперся в кабинете и кормил Бекхана консервами, попутно влезая в его кающуюся душонку. Рябинин, продрав глаза, производил действия, связанные с завтраком, туалетом и курением. Именно они должны сдоить остатки информации с боевика, прежде чем тот перейдет под полную юрисдикцию прокуратуры. Кутузов же после отъезда оперов, зашел к Жоганюку, с солидно опухшей кожаной папкой и пока оттуда не выходил.

Катаев задумчиво смотрел на мелькающие за окном картинки. Кладбище, всё утыканное пиками с зелеными флажками газавата, рядок шашлычных в начавшемся пригороде Аргуна, вечные мужские тусовки около ворот частных домов. Костя вспомнил, как заезжая в одно горное село, ещё в прошлую командировку, наблюдал подобные картины. Мужчины небольшими группками лузгали семечки около ворот, глазея на колонну из БМП, а женщины таскали на коромыслах воду, что-то копали, возились со скотом. Женьке Казанцеву это так не понравилось, что он не выдержал и заорал во всё горло:

— Ахтунг! Ахтунг! На регистрацию! На регистрацию!

При этом он привстал с брони и скроил истинно арийскую рожу. Самое интересное, все, и мужчины и женщины, побросали свои занятия и уныло поплелись за колонной.

Невольно улыбнувшись воспоминаниям, Костя обратил внимание на зловеще нарисовавшуюся «зеленку» Джалкинского леса. Машинально прижал автомат сбоку к ноге, цепко осматривая кусты и заросли на обочинах. Незаметным выдохом окончился и этот участок дороги.

На Герзельском мосту как обычно наблюдалось некое подобие пробки. Наверное, только так можно было назвать хаотическое скопление легковушек, маршруток, кричащих женщин и рокочущей бронетехники, прорывающейся сквозь этот гвалт с территории Дагестана. С горем пополам, нарушая правила вождения и законы аэродинамики, Гапасько удалось проскочить через посты. До искомой воинской части оставалось совсем недалеко.