Чего стоят их советы. Консалтинг как он есть

«Кроме того, в ходе работы с клиентами McKinsey в области здравоохранения она общалась с партнерами в офисах McKinsey в Лос-Анджелесе и Кливленде, и их оценки и впечатления относительно эффективности ее работы учитывались и в ходе периодических оценок эффективности, и в решении техасского офиса не выдвигать ее как кандидата в партнеры», – такие письменные показания дал менеджер McKinsey Том Тинсли. Он был партнером в McKinsey с 1984 года и работал в техасском офисе с 1986-го, а с сентября 1994-го – менеджером. Его показания рисуют подробную картину работы McKinsey и помогают лучше понять, что имел в виду один бывший маккинзиевец, сравнив Фирму с адом Данте.

Согласно Тинсли, новички в McKinsey начинают с позиции консультантов; их распределяют как минимум в одну из команд проектов, которыми руководят старшие консультанты. Через два-три года работы хорошо проявивший себя консультант становится менеджером проекта и руководит командой. Еще через два-три года ему присваивается титул «старший менеджер». Но это не простая формальность. Руководители поднимают планку для старших менеджеров проектов и внимательно за ними наблюдают. В любой момент Фирма может принять решение, что данный сотрудник не преуспеет: «И для него начинается период подготовки к уходу». Примерно через пять лет после прихода сотрудника в Фирму руководители местного офиса начинают размышлять, сможет ли он перейти на следующую ступень – партнера (эквивалент позиции младшего партнера в юридической фирме). До этой позиции доходит только один из пяти. А из двух партнеров только одного избирают директором (эквивалент позиции старшего партнера в юридической фирме).

Но это продвижение – дело непростое. Кандидат должен пройти три этапа, прежде чем его выберут партнером. По словам Тинсли, первый этап – его кандидатуру выдвигает местный офис на основе решения партнеров офиса о том, что «консультант соответствует стандартам, которые применяются по всему миру ко всем кандидатам в партнеры». Местный офис на этом этапе может выдвигать сколько угодно кандидатов. Второй этап – его кандидатуру должен одобрить комитет по оценке кандидатов в партнеры, состоящий примерно из 16 партнеров; его работа – рассмотреть всех кандидатов в партнеры из офисов McKinsey по всему миру и вынести свои рекомендации. Преодолев этот барьер, кандидат переходит на третий этап, и один из подкомитетов совета директоров Фирмы принимает решение, назначить ли его на эту позицию.

Строгий работодатель

Сложность отношений в ходе этого процесса не поддается описанию. Достаточно сказать, что McKinsey & Co., возможно, является самым придирчивым работодателем в мире, когда речь заходит об изучении и проверках сотрудников. По заявлениям Фирмы, ко всем применяются одни и те же стандарты, основанные на «миссии и руководящих принципах» McKinsey, включая требования «работы высочайшего качества, отличного обслуживания клиентов, командной работы и сотрудничества, принятия на себя ответственности за самоконтроль». Конкретные принципы применения этих идеалов отличаются несколько большей гибкостью. Кандидат должен быть готов обращаться за советом, не пытаясь стать хозяином каждой ситуации. Кандидат должен проявлять желание развиваться и заботиться о людях, вдохновлять окружающих, производить приятное впечатление на коллег, уметь сработаться с ними, преданно обслуживать клиентов, проявлять «поведение в духе парт нерства» (интересно, что бы это значило), а также честность, рассудительность и зрелость. Также очень полезно, если у кандидата будет хороший наставник или сотрудник, выступающий одновременно в роли наставника и защитника, чтобы представлять интересы кандидата во властных кругах.

И вот здесь в воспоминаниях McKinsey и амбициозной Портер начинаются расхождения. Она заявляет, что соответствовала этим требованиям, а иногда даже превосходила их, и выставляет своих свидетелей. Ей удалось продвинуться до позиции старшего менеджера проектов к началу 1991 года, менее чем за пять лет работы; но McKinsey заявила устами Тинсли, что в ее работе «были и положительные стороны, и недостатки. Она прекрасно выражала свои мысли, работала с энтузиазмом и прилагала много сил при выполнении проектов». Однако Тинсли указал, что ей было трудно работать в команде и «часто ее работу требовалось внимательно контролировать». Обычно старшего менеджера проектов вносят в список кандидатов в партнеры в течение 18–24 месяцев. Но уже к августу 1991 года Сюзанне Портер было сказано, что ее «качество работы над недавним проектом было неудовлетворительным». А ближе к концу года, согласно Тинсли, партнеры определили, что Портер «отстала в своем профессиональном развитии» на год-полтора. В июне 1992-го партнеры техасского офиса решили не выдвигать ее кандидатуру на позицию партнера. Ей сообщили об этом через месяц и, в соответствии с правилами McKinsey о мирном уходе, назначили «переходный период» в 6–9 месяцев с полным сохранением зарплаты. Портер работала в McKinsey до 30 апреля 1993 года.

Но сама она рассказывает другое: все началось с полученного от Тинсли извещения о том, что ее ка ндидат у ру не буду т выдвигать на позицию партнера. Согласно ее письменным показаниям, «после этого сообщения он сказал: учитывая, что у кандидата должен быть дополнительный опыт работы с основными клиентами, а ваш муж переезжает в Бостон, мы думаем, что вам нет смысла здесь оставаться». Она планировала ездить в Бостон по выходным, чтобы проводить время с мужем (он собирался учиться в Гарварде). Ее претензии частично основаны на аргументе, что McKinsey определила ее будущее как сотрудника с учетом ситуации с ее мужем. Кроме того, опыт работы с основными клиентами McKinsey обязателен для карьерного роста, и Портер утверждает, что за годы работы в Фирме несколько раз поднимала перед своими руководителями вопрос, почему ей не поручают больше проектов основных клиентов. По ее словам, ей отвечали, что она уже работает над очень важными проектами и уверенно идет по пути к позиции партнера.

Портер также заявляла, что на протяжении карьеры в McKinsey ее хорошо оценивали, продвигали по службе и выплачивали ей крупные премии за эффективность каждый год. Ей много раз говорили, что она идет к статусу партнера (до того в техасском офисе McKinsey не было женщин-партнеров). Она и ее свидетели считали, что в McKinsey женщин развивали не так активно, как мужчин, что встречи по оценке эффективности работы женщин были несколько поверхностными, а сотрудникам-мужчинам давались конкретные оценки с очень подробными замечаниями о том, что им нужно сделать для дальнейшего продвижения.

Дело Портер также вынудило McKinsey открыть кое-какие плотно закрытые двери. Свидетели ее карьеры получили доступ к некоторым данным, чтобы сделать заключение о финансовых потерях, которые Портер понесла, не став партнером McKinsey, а также об общем положении сотрудниц в McKinsey. Юристы Портер обратились к доктору Лючии Альбино Джилберт, которая десять лет работала исследователем и преподавателем в области карьеры женщин. Она стала свидетелем-экспертом для оценки статуса женщин в McKinsey. Доктор Джилберт применила к McKinsey длинный список стандартов и заключила, что Портер действительно подвергалась гендерной дискриминации. Согласно Джилберт, женщины составляют менее 5 % из 465 партнеров и директоров Фирмы. В техасском офисе на время работы Портер не было ни одной женщины на таком посту (впервые она появилась в 1995-м). С 1978 по 1993 годы техасский офис McKinsey нанял 22 женщин и 127 мужчин. Доктор Джилберт отметила, что к январю 1993 года на позиции партнеров и директоров оказались 12 из этих мужчин, но ни одной женщины. Кроме того, 41 % женщин в тот период ушли из McKinsey с позиции младшего консультанта, а среди мужчин этот показатель составил 27 %. Среди мене джеров проектов прослеживалась такая же закономерность. На уровне старших менеджеров проектов текучка кадров среди женщин составляла 100 %, а среди мужчин – 30 %. «Эти цифры соответствуют сообщениям о явлении, которое названо “стеклянным потолком”: существование невидимых искусственных преград, которые не дают женщинам и представителям меньшинств продвигаться вверх по корпоративной лестнице, чтобы занять руководящие должности», – написала Джилберт в своем отчете.

Она приводит два случая, когда Портер высказывала партнерам McKinsey (мужчинам) сомнения в результатах проведенных ими исследований. Те, кто критикует реакцию мужчин на подобные вызовы, называют это «выходом за рамки роли» – в данном случае роли женщины. Еще возникла так называемая проблема нулевой среды: по словам Джилберт, у женщин создают ложное впечатление об их положении в организации или дают туманные, неконкретные отзывы об эффективности их работы.

Джилберт рассмотрела документы с оценкой эффективности двоих сотрудников McKinsey, выдвинутых в кандидаты на позицию партнеров, и сравнила их с оценками, которые получала Портер. Обоим мужчинам четко сообщили, какие действия они должны предпринимать для дальнейшего роста и что им нужен сильный наставник. «Отзыв, который получила г-жа Портер, был более широким по характеру и принял вид следующих общих замечаний: “отвлекаться от аналитической работы, чтобы посмотреть на ситуацию в целом”, “более спокойно принимать неизбежные изменения, неопределенность и двусмысленность, свойственные нашей работе” или “продолжать работать над взаимодействием с командой”».

Некоторые данные дела относятся к «оценке экономического ущерба, который понесла Сюзанна Портер». Этот отчет составил доктор Эверетт Диллман. На основании предоставленных Фирмой цифр он заключил, что к 1995 году сотрудники McKinsey, выбранные партнерами (уровень младших партнеров), зарабатывали $417 730 в год (сюда входила зарплата, премии и льготы). Например, к 1995 году базовая зарплата партнера составляла $175 000 в год, а премия – $155 116, взносы в пенсионный фонд – $18 000, а заветные акции McKinsey, которыми он владел, выросли в цене на $8883. В одном случае из-за дополнительных вознаграждений, пособий на лечение и страхования жизни общая сумма составила $447 830 в год. По долгосрочным прогнозам, финансовая разница между консультантом McKinsey и независимым консультантом (при условии успешной карьеры обоих) за всю жизнь должна была дойти примерно до $30 млн. Это позволяет составить некоторое впечатление о прибылях, доступных для избранных в мире McKinsey. И в этом – большая разница между McKinsey и иезуитским орденом.

Окончательное решение в деле Сюзанны Портер должен вынести окружной суд США. Но некоторые последствия уже есть: техасский офис McKinsey неожиданно для себя получил уроки щепетильности, а до уровня партнера наконец добралась женщина, хоть и не Портер. Другой вопрос, насколько хорошо это дело отражает растущую роль женщин в американском бизнесе – факт, с которым еще предстоит столкнуться консалтинговой отрасли, где преобладают мужчины. Можно ожидать, что со временем все больше женщин будет преуспевать в консалтинге – и не только в McKinsey, но и у ее конкурентов, потому что консалтинговые фирмы очень трепетно относятся к своему имиджу и прекрасно сознают, что клиенты должны чувствовать себя комфортно. McKinsey уже давно удается создавать у них такое ощущение, и это не случайность.