Чехов – детектив
Шрифт:
– Вот и славно!
– Тут, Сонечка, знаешь, такое место, что не писать невозможно! Озеро колдовское и вообще…
– Что вообще?
– Ничего-ничего, я тебе потом все расскажу. Но как нехорошо вышло! Вдруг они встретятся? Борис Алексеевич и Нина?
– Но ничего теперь не изменить, дядя! Подруги мои, наверное, уже из города выехали и скоро здесь будут. И Нина тоже, конечно. Они встречаются втроем в городе, Нина, Ирина и Варя, а потом на коляске к нам едут. Ох, дядечка, что же мы делать будем?
– Не знаю. Но Борис Алексеевич
– Да, закончилось.
– Ну, вот хорошо!
– А ты покажешь, где нам можно разместиться?
– Да-да, конечно, обязательно что-нибудь придумаем, Сонечка. И насчет обеда надо распорядиться, а то кухарка у меня приходящая из деревни, и по вечерам я тут совсем один сижу. Так сколько нас сегодня будет?
– Нина, Варя, Ирина, Борис Алексеевич и мы с тобой. Получается, что шестеро.
– Шестеро. Значит, не нашли твои подруги новых ухажеров?
– Нет, Ирина Прозорова все забыть не может своего жениха Тузенбаха, убитого Соленым на дуэли, поэтому уехала из своего городка в наш, оставила там сестер и, похоже, даже не навещает их. И ты знаешь, оказалось, что Николай Львович перед дуэлью завещание написал и все, что у него было, Ирине оставил, поэтому она теперь может жить, как хочет, ни на кого не оглядываясь.
– Соленый – мерзкий человек, но, как тут ни крути, получается, что это он сделал Ирину богатой наследницей!
– Да, ты, дядечка прав. Ей очень повезло!
– А Варя?
– Варя после того, как Лопахин, поместье которого тут рядом, на ней не женился, вообще на мужчин не смотрит. Такие уж мы провинциальные девушки! Если полюбим, то на всю жизнь! Вот я тоже, как ты помнишь, Астрова любила, и забыть его долго не могла, хотя столько времени прошло.
– А где, кстати, он?
– В городе. Вместе с Дорном, который здесь в поместье Сорина всех лечил. Стали они теперь неразлучными друзьями, друг друга у пациентов подменяют.
– Да, какие времена были! Какие страсти в этих местах бушевали! А сейчас все тихо. Спокойно.
– Вот и хорошо!
– А самовар я прямо сейчас велю подать! Ухожу-ухожу!
И дядя Ваня торопливо скрылся за домом.
Соня огляделась вокруг. Как давно она здесь не была? Неожиданно с другой стороны террасы показалась Варя.
– Вот и я!
– Наконец-то! А где Ирина? Где Нина? Разве они не приехали?
– Приехали, не волнуйся, все хорошо. Мы коляску на дороге отпустили, а сами пешком по лугу пришли. Ирина и Нина к ее дому пошли, она сразу взглянуть на родные места захотела.
– Значит, ее отец так и не простил, что она актрисой стала?
– Простил и деньгами от случая к случаю помогает, все-таки она ему дочь родная, только условие поставил, чтобы на сцену больше ни ногой. И даже ключи от родного поместья сам ей в руки отдал.
– Смотри-ка ты! И Нина согласилась оставить театр?
– Конечно,
согласилась. Да и не могла она после смерти Кости больше на сцене играть, все он ей за кулисами мерещился. Теперь Нина служит в одном учреждении в городе вместе с Ириной, хотя зачем Ирине это надо при ее-то деньгах, непонятно.– И Нина сюда до сегодняшнего дня не приезжала?
– Не знаю, может, и приезжала, но говорит, что не тянуло ее домой после всех здешних событий. А вот сейчас пошла туда! Дом-то пустой стоит, хотя, конечно, кто-то за ним присматривает, пока хозяева в отъезде. Ведь отец Нины с мачехой в Москву уехали жить.
– Ой, Варя, как хорошо, что ты приехала раньше других. Я одну вещь хочу тебе сказать.
– Какую?
– Тут в усадьбе Тригорин гостит, как ты думаешь, Нина очень расстроится, когда его увидит?
– Тригорин? Странно! Не знаю, но она про него давно не вспоминала, поэтому, может, ничего и не случится, если они здесь встретятся. А зачем он сюда опять приехал? И один или с Аркадиной? У них еще любовь продолжается?
– Нет, что ты, один, конечно! Да и не интересен он ей теперь.
– Почему?
– Потому что живет затворником, в газетах про него почти ничего не пишут. Зачем он ей? Это когда Тригорин во всей славе был, тогда нужен был, а теперь она и так мать не менее известного писателя Константина Треплева.
– Так зачем он сюда прибыл-то?
– Дядя Ваня его пригласил, а тот не отказался! Оказывается, они давно знакомы. И Тригорин приехал сюда рыбу ловить.
– Странно! Ведь он тогда тоже здесь был, когда Костя застрелился. Неужели ему не жутко?
– Да, дело темное! Ты-то как, Варенька?
– Потихоньку.
– Мамочка твоя пишет?
– Нет, мне про ее жизнь Анечка в письмах рассказывает. Мамочку опять оставил очередной французский проходимец, но она все равно не унывает.
– Бедная Любовь Андреевна! Она тебе совсем не помогает деньгами?
– Нет, конечно. Да, наверное, их у нее после продажи вишневого сада не так уж много и осталось. Между нами говоря, эта ее роковая тяга к мужчинам… Надеюсь, ты меня не понимаешь… Не зря ее брат назвал порочной женщиной…
– Так прямо и назвал?
– Да, так нам с Аней Леонид Андреевич и сказал, но не будем о грустном. Я теперь самостоятельная женщина и сама себе на жизнь зарабатываю.
– Ты молодец! А пока пойдем, Варя, в дом. Давай я помогу тебе вещи отнести.
И как только они ушли, к крыльцу подошел Борис Алексеевич Тригорин.
– Хорошо! Как здесь хорошо!
Тут появился дядя Ваня с самоваром и начал подниматься по ступенькам в дом. Тригорин открыл ему дверь.
– А вот и хозяин сего чудного приюта.
– Фу! Тяжелый! Да какой я хозяин, Борис Алексеевич, я местный управляющий! Показываю дом, когда кто-то из почитателей Константина в него наведывается, заботами хозяйственными занимаюсь.
– А Ирина Николаевна Аркадина здесь бывает?