Чекистские будни
Шрифт:
Мастерская по выпуску автоматов работает. Настроение хорошее. Фрицы чувствуют близкий конец. За последний месяц мы разгромили гарнизоны в Беничах, Тощице и Софиевке. Взорвали также 20 тысяч метров рельсов.
Вот только горе у нас — погиб геройски Григорий Бойко. Но мы за него отомстили. Мы устроили засаду между Голинцом и Ямницей. Убиты 22 и ранено 8 немецких солдат.
До свидания, Василий Иванович. Скоро победим.
Увидимся в Москве».
Письмо это было написано всего за несколько дней до освобождения Могилева Красной Армией. 21 июня 1944 года советские войска вошли в город. Однако Османа Касаева тогда уже не было в живых. Он был сражен пулеметной очередью из пролетавшего над
Ныне деревня, где базировался отряд, носит имя Героя Советского Союза Османа Касаева. Там, на белорусской земле, славному сыну Советского Дагестана воздвигнут памятник.
Разумеется, отряд Касаева был не единственным на Могилевщине. Пламя народного гнева полыхало по всей области. Против гитлеровцев здесь сражалось 6 партизанских бригад, 11 полков, 80 отрядов, объединявших более 55 тысяч бойцов. Вместе с подпольщиками они пустили под откос 1847 эшелонов врага, уничтожили 1793 паровоза, более 14 тысяч вагонов, взорвали около 1500 мостов, разгромили 635 немецких гарнизонов и полицейских управлений, взяли в плен тысячи фашистов.
Родина по достоинству оценила мужество и героизм партизан и подпольщиков, проявленные ими в смертельных схватках с немецкими оккупантами. Многие были удостоены высоких наград Советского Союза. И среди них — Василий Иванович Пудин. По представлению высших партийных и советских органов Белоруссии, за боевую деятельность в тылу противника в годы Великой Отечественной войны его наградили орденом Ленина и орденом Красного Знамени.
Второй орден Ленина, орден Красного Знамени, орден
Красной Звезды и другие награды он получил за свою работу в органах безопасности.
Полковник Пудин умер в 1974 году после тяжелой и продолжительной болезни. Я знал его многие годы, пожалуй, даже больше, чем кто-либо другой. В молодости мы вместе работали в Маньчжурии, затем — в центральном аппарате нашей службы. Если вдуматься, то и Великая Отечественная война не разлучила нас, хотя мы оказались в разных местах и в разной обстановке. Ведь оба мы находились в тылу противника, оба, не жалея сил, старались выполнить свой долг перед Родиной — любой ценой приблизить день Победы. У чекиста одно дело, одна главная забота — мир и счастье родной земли. Василий Иванович Пудин был верен этому делу до последних своих дней.
ГЕРОИ ПОДЗЕМНОГО ГАРНИЗОНА
Дверь камеры с грохотом захлопнулась, звякнул замок, и наступила тишина.
«Все!.. Конец!..» Он подошел к своей койке, медленно опустился на ком грязной, вонючей соломы, заменявшей матрас. Только что закончился суд. Военно-полевой суд одесского гарнизона румынских оккупационных войск. Его и еще тринадцать верных товарищей приговорили к смертной казни…
Он посмотрел на свои руки, изуродованные кандалами, рукавом потрепанного пальто вытер холодный пот, выступивший на лице. Давно не бритая борода была мокрая- тоже, наверное, от пота. «Расстреляют… Погибнут боевые друзья… И эти славные девчонки, две Тамары — Межигурская и Шестакова. А Яша Гордиенко? Совсем еще мальчишка… Им бы жить да жить. Единственное утешение — умираем не зря. Месяцы, проведенные в катакомбах, — это месяцы борьбы. Гитлеровцы получали чувствительные удары…»
О себе он старался не думать — для него исход давно был ясен. Кровавые изверги… Они пытались заставить его назвать своих соратников-подпольщиков, разведчиков. Били, кололи, топтали ногами… Нет, ничего не узнали палачи. Многих товарищей спасло его молчание. Значит, борьба с фашистами будет продолжаться!
…Владимир Александрович Молодцов за свои неполные тридцать лет повидал в жизни немало. Он был пионервожатым и комсомольским вожаком в поселке Кратово под Москвой. Когда партия призвала молодежь идти на
шахты — стал одним из тридцатитысячников в подмосковном угольном бассейне, быстро овладел многими шахтерскими специальностями: работал вагонщиком, крепильщиком, путепрокладчиком, забойщиком. Вместе с товарищами он организовал на шахте молодежную коммуну. Потом пошел работать в ОГПУ.А тут война…
— Капитан Молодцов, завтра во главе группы наших товарищей полетите в Одессу, — сказали ему в Главном управлении. — Город окружен немецкими и румынскими частями. У врага — триста тысяч человек. На поезде и даже на автомашине туда сейчас не добраться. Наш гарнизон героически защищается, но… неизвестно, удастся ли удержать Одессу. Если нам придется оставить ее — уйдете в катакомбы. Людей подберете на месте. Обком партии поможет вам, он предупрежден. Будете вести разведку, совершать диверсии, всячески дезорганизовывать тылы противника. Вам все понятно?
— Так точно, понятно.
— Вот и отлично. И еще: для конспирации вам лучше подобрать другую фамилию.
Молодцов на мгновение задумался и предложил:
— Бадаев… Павел Бадаев. Это девичья фамилия моей жены.
— Хорошо, соответствующие документы вам срочно подготовят. Успеха вам, Владимир Александрович. Пока все…
Одесские катакомбы встретили людей мраком и сыростью. Узкие и длинные забои, в которых некогда добывали ракушечник для строительства города, должны были теперь стать базой партизанского отряда. Их надо было как-то оборудовать и приспособить для жилья. Не откладывая, взялись за дело.
Устраивались обстоятельно. Кайлами, ломами, шахтерскими отбойными молотками вырубали в каменных стенах проемы — делали нары, полки для посуды: чашек, мисок, кастрюль и сковородок. Нары застилали линолеумом, камышовыми матами. Сверху клали на них матрасы, подушки; раздобыли даже несколько одеял. Один сравнительно просторный зал отвели под кухню. Туда поставили керосиновую плиту, бадью, в которой замешивали тесто для выпечки хлеба, потом привезли бочку для воды, тазы и корыта, чтобы можно было иногда и постирать, и помыться. Заботливые хозяйки — в отряде были и женщины — старались придать своему подземному жилищу как можно более уютный вид.
В отдельном штреке организовали ленинский уголок. На стене повесили портрет В. И. Ленина. В центре поставили стол и стулья. Там намеревались проводить партийные и общие собрания. Были, разумеется, и отсеки для оружия, взрывчатки, кладовые для продовольствия: муки, картофеля, овощей.
Павел Бадаев, прилетевший в Одессу из Москвы со своими товарищами, энергично руководил всеми работами. Одновременно он подбирал в отряд надежных людей. В короткий срок маленькая группа чекистов разрослась за счет местных жителей — коммунистов, комсомольцев до семидесяти человек. К тому моменту, когда после 73-дневной героической обороны наши войска по приказу Верховного Главнокомандования оставили город, разведывательно-диверсионный отряд Бадаева представлял собой внушительную силу и был готов к выполнению поставленных перед ним задач.
Боевые действия бадаевцы начали в первый же день оккупации. Как только вблизи катакомб появилась колонна фашистских автоматчиков, их встретили дружными залпами. Рухнул с белой лошади вражеский офицер, вздумавший покрасоваться на улицах «поверженной» Одессы. Гитлеровцы заметались, не понимая, откуда ведется огонь. Еще залп… И еще… Нескольким десяткам захватчиков уже не суждено было подняться с одесской земли, остальные в панике отступили.
Прошла неделя — взлетело на воздух здание комендатуры оккупантов. В то время там проводилось совещание командного состава 10-й пехотной дивизии. Двух генералов и более сотни офицеров недосчитались гитлеровцы.