челОВЕЧЕСТВО New Age

Очистив небольшую вареную картофелину, Витька макнул её в соль и целиком отправил себе в рот. С аппетитом нажевывая, он потянулся за зелёным луком и в этот момент дядя Петя начал разговор с Витиной мамой:

– Мне тут мужики на работе сказали, что Санька Масунеев себе на стройке ногу до кости распилил. Бензопила сорвалась. Ну, ему ногу и чикнули.

– Что значит чикнули?! Ампутировали что ли?!

– Ну да. Одноногий инвалид он теперь.

– Ой, господи! Что за страсти ты рассказываешь. И как он теперь?! Как Нинка его?!

– Ну, а Нинка даже в больницу ни разу не пришла. На развод подала и к какому-то хахалю переехала.

– Бедный мужик! За что же ему такое?!

«Так и надо ему! За Барсика!» – стиснув кулаки, прошептал Витя. Мама выпучила глаза и закричала: «Ты что это говоришь, дурак?! Как можно живому человеку такое желать?! А ну пошёл вон из-за стола!» Витька отодвинул стул и, выходя из кухни, пробурчал: «А кошки что, не живые что ли?! Они так же чувствуют, как и люди, даже больше. А у него вообще души нет. Его создали, чтобы страдания из него качать». Витина мама закричала ещё громче: «Ты что за ерунду мелешь?! Петя, ну ты слышал?! Что за бред он несёт?! Сейчас картошку докопаем и никаких ему гуляний. Пусть спать ложится. Вырастили на свою голову фашиста».

После тяжелого трудового дня гулять даже не хотелось. Но и уснуть Витька не мог. Ломота в спине и головная боль заставляли его ворочаться с боку на бок. Витя долго кряхтел и поправлял подушку, но, наконец, провалился в глубокий сон.

Босыми ногами он шагал по мягким и цветастым коврам. Извилистые коридоры были подобны лабиринтам. Стены коридоров с шуршанием колыхались словно волны. Витя со скрипом отворил возникшую из ниоткуда дверь. В тёмной комнате, сидя на кровати, его бабушка что-то вязала спицами. Она улыбнулась и сказала: «Витенька, я только здесь узнала, кто ты такой. Спасибо тебе! Но для меня ты все равно останешься моим любимым внучком!»

Непонятные всхлипывания разбудили Витю. Протирая глаза, он вошёл в соседнюю комнату. Дядя Петя, приобняв его маму, гладил её по голове. В левой руке мама держала телеграмму. Посмотрев на Витю, она прошептала: «Витенька, сынок. Бабушка Лида умерла».

Подскочив со своей лежанки, Ноах крикнул сквозь сон: «Благодарю тебя Люциус!» За стенами хижины усиливался шум дождя. Растолкав жену и детей, он велел им быстро собираться. Крыша из соломы не выдерживала такого напора, и тонкие струи воды лились на земляной пол. Наама с детьми быстро оделись. Взяв корзины с вяленой рыбой и кувшины с водой, они вышли вслед за Ноахом на улицу. Кутаясь в одеяния, они подошли к загонам, в которых испуганно жались к земле овцы и гуси. Распахнув ворота загона, Ноах погнал испуганных животных с птицами перед собой. Жена с детьми молча шли позади.

Подниматься в гору становилось всё сложнее. Плетёные сандалии сильно скользили по сырой земле. Родная хижина осталась далеко позади. Многие гуси с овцами разбежались в стороны и исчезли за плотной стеной дождя. Оставшиеся животные с птицами устало плелись впереди людей. Наконец, перед взором путников возникли огромные каменные ворота, ведущие внутрь горы. Как только Ноах с семейством приблизились к ним, ворота медленно с громыханием отворились. Взору людей открылась глубокая черная пещера. Ноах сделал шаг вперёд, и стены пещеры засветились голубым светом. Как только путники вошли внутрь, ворота медленно затворились за их спиной, отсекая людей от бушующей снаружи стихии. Наама обратилась к мужу:

– Ноах, что это? Откуда ты узнал об этом месте?

– Это наш Ковчег! Мне поведал о нём во сне наш друг, Люциус.

– Но откуда тут это огромное творение?

– Его построили наши далёкие предки. Они жили на Земле ещё до наших праотцов. Их звали Атланты.

– Где же сейчас эти Атланты?

– Бог уничтожил их за то, что они хотели быть свободными. А сегодня он хотел уничтожить нас. И у него бы это вышло, если бы не Люциус.

– Этот Люциус, он тоже Бог? Теперь мы должны благодарить его и служить ему?

– Нет. Люциус наш друг и брат. Он равен нам, а мы равны ему.

– Но как долго мы будем находиться здесь?

– Тут есть всё необходимое для жизни – еда, вода и постели. Когда опасность минует, Люциус подаст нам знак.

Семья беглецов принялась изучать величественное творение. Для жителей ветхой хижины здешняя обстановка была необычной и даже пугающей. Странные и непонятные устройства висели и стояли повсюду. Из своего сна Ноах знал, устройство помещения, а так же, где тут еда и вода. Теперь он передавал эти знания своим детям и жене. А в это время бурный водный поток превращал их родную долину в огромное грязное озеро.

3. Столпотворение

Языки пламени двигались в причудливом танце. Внутри огня помимо дров можно было разглядеть тельце небольшого животного. Слезы катились по щекам Вити. Рядом с мальчиком стоял его друг и с сочувствием смотрел на Витьку. «Барсик, прости меня за то, что не уберёг тебя! Эти глупые собаки просто подчинялись своему охотничьему инстинкту. Ведь ты, Барсик, тоже убивал птичек и мышей. Все в этом мире запрограммированы на причинение боли и страданий друг другу. Проклятая планета! Создать такой мир мог только злобный садист!» После того как костёр догорел, ребята раскидали пепел вокруг и пошагали через лес в сторону дома.

– Витька, а почему мы сожгли тело Барсика? Ведь можно было просто похоронить.

– Руся, когда мы закапываем кого-то в землю, мы обрекаем его на долгие страдания. Его душа не найдёт покоя до тех пор, пока тело окончательно не сгниёт. Именно поэтому солдат хоронят в цинковых гробах, чтобы убийцы и воины умершие насильственной смертью веками мучились и питали своей энергией творцов.

– Я помню, ты говорил, что Боги питаются нашими страданиями. Так получается, что душа не попадает в рай? Она тут постоянно мучается? Земля это и есть ад?

– Можно и так сказать. Только некоторые души способны освободиться из тюрьмы под названием Земля. Большинство же будет перерождаться в других формах. Даже если все люди на земле погибнут, они переродятся, например, в червей и будут сами поедать свои тела.

– Какая мерзость! Но откуда ты это знаешь? Это тоже из твоих снов?

– Да из снов. Но у меня непонятное ощущение, как будто я всегда это знал. Порой, я начинаю забывать об этом. А иногда, наоборот, помню что-то слишком ярко! Теперь и ты посвящен в мои тайны. Но постарайся никому не говорить!

– Конечно, Витёк. Ты ведь знаешь, что мой отец правоверный мусульманин и если бы он услышал, что я ненавижу Всевышнего, он бы не знаю, что со мной сделал.

– Руся, люди не поймут нас. Они другие. Они верят только в те вещи, которые им внушили с детства. Или же, наоборот, отрицают всё, что неспособны понять и объяснить.

За этой беседой друзья не заметили, как вышли из леса на дорогу. Оставшееся расстояние до своей улицы они прошли молча. Крепко пожав друг другу руки, ребята разошлись по домам.