Человек-амфибия (повести)

Кар нетерпеливо схватил их и стал рассматривать. Он был бледен, губы его дрожали. Казалось, он был готов расплакаться.

Все молчали.

Кар перевертывал страницы этой необычной книги. Потом он горестно сказал:

— Важнейшие формулы пострадали. И… я не знаю, удастся ли мне восстановить их…

— Если не удастся вам, удастся Борину, Тоффелю — десяткам, сотням наших ученых, — сказал Барковский. — Сейчас же сфотографируйте пластинки и передайте копии на все пароходы, надо сберечь любой ценой то, что мы имеем. Не отчаивайтесь, товарищ Кар, пока еще не все потеряно.

— Ну что ж, наша экспедиция закончилась, товарищ начальник? — спросил Барковского капитан.

— Да, — ответил Барковский, — готовьтесь в обратный поход.

— Не беспокойтесь, дорогой товарищ Кар, — обратился он к Кару. — Экспедиция наша, во всяком случае, оказалась небезуспешной. Затраты возмещены золотом, найденным в бочонке, ученые сделали чрезвычайно интересные открытия. Они возобновят свои работы в следующем году. Что касается испорченных пластинок, то вам уже говорил академик Тоффель, что наше богатство — тот новый принцип, который разработан Хургесом для расщепления ядра. Таблицы помогут нам. Мы затратим пять, возможно, десять лет, но добьемся своего. Вы скоро убедитесь (когда лучше познакомитесь с нашим стилем работы), что мы умеем добиваться поставленной цели.

— О, в этом мне нет нужды и убеждаться, — ответил Кар.

Трубы советских пароходов задымили.

Задымила и труба «Урании». Срок фрахта закончился, и у Скотта не было больше средств продолжать поиски. Возможно, ему удастся найти компаньонов, чтобы найти золото или… окончательно погибнуть.

Три парохода под советским флагом отплыли на северо-восток, «Урания» — на юго-запад.

Скотт возвращался с пустыми карманами и в отчаянии. Товарищ Кар — с новыми надеждами и огромным интересом.

Два мира — две судьбы…

Океан снова стал пустынным. На том месте, где еще недавно кипели людские страсти, равнодушно катились длинные зеленые волны. Летучие рыбы прыгали из воды, ветер играл волнами.

А под зеленым водным покровом спал особый мир — мир затонувшего города, но и он просыпался для новой жизни.

Телеоко открывало только первые страницы этой интересной книги. А сколько их лежит еще не прочитанными и ждет своего нетерпеливого, любознательного читателя!..

— Так тебе, Мишук, и не посчастливилось побывать в экспедиции, — сказал Николай Петрович. — Не горюй. На твой век еще хватит экспедиций!

Миша протянул отцу толстую общую тетрадь.

— Вот дорожный журнал атлантической экспедиции трех советских судов, — сказал он. — Даже участник экспедиции не мог бы написать более точно. Тут материал для целого романа, который можно было бы назвать «Чудесное око».