Человек-амфибия
Шрифт:
………………………………………………….
Кристо не на шутку беспокоился. Ихтиандр не показывался трое суток. Явился он усталый, побледневший, но довольный.
– Где ты пропадал? – строго спросил индеец, обрадованный появлением Ихтиандра.
– На дне, – ответил Ихтиандр.
– Почему ты такой бледный?
– Я… я едва не погиб, – солгал Ихтиандр первый раз в жизни и рассказал Кристо историю, случившуюся с ним гораздо раньше.
В глубине океана поднимается скалистое плоскогорье, а наверху, посредине плоскогорья, находится большая овальная выемка – настоящее подводное горное озеро.
Ихтиандр плыл над этим подводным озером. Его поразил необычайный светло-серый цвет дна. Опустившись ниже и присмотревшись,
Окончив рассказ, Ихтиандр добавил то, что когда-то узнал от Сальватора.
– Вероятно, в этой котловине скопились какие-нибудь вредные газы – быть может, сероводород или угольный ангидрид, – сказал Ихтиандр. – Понимаешь, на поверхности океана эти газы окисляются, и их не чувствуешь; в самой же котловине, где они выделяются, они еще сильно концентрированы. Ну, а теперь дай мне завтракать – я голоден.
Наскоро позавтракав, Ихтиандр надел очки и перчатки и пошел к двери.
– Ты за этим только и приходил? – спросил Кристо, указывая на очки. – Почему ты не хочешь сказать, что с тобою?
В характере Ихтиандра появилась новая черта: он стал скрытным.
– Не спрашивай, Кристо, я сам не знаю, что со мной. – И юноша быстро вышел из комнаты.
Маленькая месть
Встретив неожиданно голубоглазую девушку в лавке продавца жемчуга Бальтазара, Ихтиандр так смутился, что выбежал из лавки и бросился к морю. Теперь же ему снова хотелось познакомиться с девушкой, но он не знал, как это сделать. Проще всего было призвать на помощь Кристо и пойти с ним вместе. Но встречаться с ней в присутствии Кристо ему не хотелось. Ежедневно приплывал Ихтиандр к берегу моря, туда, где впервые встретил девушку. Он просиживал с утра до вечера, скрываясь за прибрежными камнями, в надежде увидеть ее. Приплывая к берегу, он снимал очки и перчатки и переодевался в белый костюм, чтобы не испугать девушку. Нередко он проводил на берегу круглые сутки, ночью погружался в море, питаясь рыбами и устрицами, тревожно засыпал, а рано утром, еще до восхода солнца, был уже снова на своем сторожевом посту.
Однажды вечером он решился пойти к лавке продавца жемчуга. Двери были открыты, но у прилавка сидел старый индеец – девушки не было. Ихтиандр вернулся на берег. На скалистом берегу стояла девушка в белом легком платье и соломенной шляпе. Ихтиандр остановился, не решаясь подойти. Девушка кого-то ждала. Нетерпеливо ходила она взад и вперед, поглядывая время от времени на дорогу. Ихтиандра, остановившегося у выступа скалы, она не замечала.
Но вот девушка замахала кому-то рукой. Ихтиандр оглянулся и увидел молодого, высокого, широкоплечего
человека, который быстро шел по дороге. Ихтиандр еще никогда не встречал таких светлых волос и глаз, как у этого незнакомца. Великан подошел к девушке и, протягивая ей широкую руку, ласково сказал:– Здравствуй, Гуттиэре.
– Здравствуй, Ольсен, – ответила она.
Незнакомец крепко пожал маленькую руку Гуттиэре.
Ихтиандр с неприязнью посмотрел на них. Ему стало грустно, и он чуть не расплакался.
– Принесла? – спросил великан, глядя на жемчужное ожерелье Гуттиэре.
Она кивнула головой.
– Отец не узнает? – спросил Ольсен.
– Нет, – ответила девушка. – Это мой собственный жемчуг, я могу распоряжаться им как хочу.
Гуттиэре и Ольсен прошли к самому краю скалистого берега, тихо разговаривая. Потом Гуттиэре расстегнула жемчужное ожерелье, взяла его за конец нитки, подняла руку вверх и, любуясь ожерельем, сказала:
– Смотри, как красиво горят жемчужины на закате. Возьми, Ольсен…
Ольсен уже протянул руку, но вдруг ожерелье выскользнуло из рук Гуттиэре и упало в море.
– Что я наделала! – вскрикнула девушка.
Огорченные Ольсен и Гуттиэре продолжали стоять у моря.
– Может быть, его можно достать? – сказал Ольсен.
– Здесь очень глубоко, – сказала Гуттиэре и добавила: – Какое несчастье, Ольсен!
Ихтиандр видел, как огорчилась девушка. Он сразу забыл о том, что девушка хотела подарить жемчуг светловолосому великану. Оставаться равнодушным к ее горю Ихтиандр не мог: он вышел из-за скалы и решительно подошел к Гуттиэре.
Ольсен нахмурился, а Гуттиэре с любопытством и удивлением посмотрела на Ихтиандра – она узнала в нем того юношу, который так внезапно бежал из лавки.
– Вы, кажется, уронили в море жемчужное ожерелье? – спросил Ихтиандр. – Если хотите, я достану его.
– Даже мой отец, лучший ловец жемчуга, не мог бы достать его здесь, – возразила девушка.
– Я попытаюсь, – скромно ответил Ихтиандр, и, к удивлению Гуттиэре и ее спутника, юноша, даже не развеваясь, бросился в море с высокого берега и скрылся в волнах.
Ольсен не знал, что подумать.
– Кто это? Откуда он взялся?
Прошла минута, истекла вторая, а юноша не возвращался.
– Погиб, – тревожно сказала Гуттиэре, глядя на волны.
Ихтиандру не хотелось, чтобы девушка знала, что он может жить под водой. Увлекшись поисками, он не рассчитал времени и пробыл под водой несколько больше, чем может выдержать ловец. Вынырнув на поверхность, юноша сказал, улыбаясь:
– Немножко терпения. На дне много обломков скал – трудно искать. Но я найду. – И он снова нырнул.
Гуттиэре не раз присутствовала при ловле жемчуга. Она удивилась, что юноша, пробыв под водой почти две минуты, дышал ровно и не казался утомленным.
Через две минуты голова Ихтиандра снова показалась на поверхности. Лицо его сияло радостью. Он поднял над водою руку и показал ожерелье.
– Зацепилось за выступ скалы, – сказал Ихтиандр совершенно ровным голосом, не задыхаясь, будто он вышел из другой комнаты. – Если бы жемчуг упал в расщелину, пришлось бы повозиться дольше.
Он быстро взобрался по скалам, подошел к Гуттиэре и подал ей ожерелье. Вода ручьями стекала с его одежды, но он не обращал на это внимания.
– Возьмите.
– Благодарю вас, – сказала Гуттиэре, с новым любопытством глядя на юношу.
Наступило молчание. Все трое не знали, что делать дальше. Гуттиэре не решалась передать ожерелье Ольсену при Ихтиандре.
– Вы, кажется, хотели передать жемчуг ему, – сказал Ихтиандр, указывая на Ольсена.
Ольсен покраснел, а смущенная Гуттиэре сказала: