Человек, который хотел понять все

Как действовать теперь: угрожая ножом, отогнать — или попытаться убить? Вонзить нож в заплывшее жиром горло? а может, вспороть его трясущийся живот?

Решить, что делать, он не успел: сумасшедший настиг его в двух метрах от цели и толкнул в спину. Ударившись плечом о стойку кровати, Франц грохнулся на спину в проходе между койками Дрона и Коряги, а убийца повалился сверху. После короткой борьбы толстяк сел на него верхом и схватил за горло — ситуация вернулась в NT FACE="Arial">исходное положение. С учетом того, что Франц задыхался от бега еще до того, как его начали душить, продержаться он мог не более тридцати секунд — очертания предметов в его глазах стали расплываться и темнеть.

На мгновение он замер, собираясь с силами, а затем ударил безумца коленями по почкам — тот зашипел от боли и на секунду расслабил хватку. Тогда Франц изогнулся, сколько мог, оторвал спину от пола и запустил ладонь под простыню на кровати Дрона. Кончиками пальцев он зацепил рукоятку ножа.

С короткого размаха он ударил убийцу в бок.

Проколов кожу, нож пронизал толстый слой сала, чуть развернулся в руке, чтобы протиснуться между ребрами, а потом пошел внутрь безо всякого сопротивления. Жирные телеса парня содрогнулись.

На какое-то мгновение они застыли, глядя друг другу в глаза; затем убийца издал странный кашляющий звук, кадык его дернулся. Изо рта толстяка хлынул поток крови — не в силах отодвинуть голову, Франц лишь зажмурился и затаил дыхание. Он почувствовал, как руки парня расслабились, а тело, потеряв равновесие, упало вперед — животом ему на лицо. Франц столкнул жирную скользкую массу набок и откатился в сторону. Его вырвало.

Все еще кашляя и испытывая слабость во всех членах, он выполз в проход между кроватями. В ушах у него звенело, руки и колени дрожали. Он даже не пытался понять произошедшего — просто вспоминал, где осталась карточка-пропуск от подъемника, и собирался с силами для попытки встать.

И вдруг услышал тихие быстрые шаги — почти пробежку: топ-топ-топ …

И, спустя секунду, еще раз: топ-топ-топ …

А потом погуще, будто перебегали сразу двое или трое: топ-топ-топ-топ …

Истерически рассмеявшись в полный голос, Франц без усилия встал. Из глаз его текли слезы, лицо было сведено конвульсиями. Он выдернул нож из трупа толстяка, вытер о свой комбинезон и сунул за пазуху. Затем подобрал с пола винтовку, достал из нагрудного карамана рожок, вставил его в магазинное отверстие и передернул затвор. (Из коридора донеслась новая россыпь шагов.) На то, чтобы понять, как переключить винтовку с одиночного боя на автоматический, ушло менее десяти секунд — Франц подошел к двери спальной камеры и нажал на курок.

Со страшным завыванием автомат забился в его руках, однако вся очередь ушла в точности туда, куда он метился: сквозь гулкое пространство центрального зала и проем двери — в стенку коридора. Полетели крупные куски штукатурки.

Франц отпустил курок — стало тихо.

В течение пяти секунд не происходило ничего.

Потом он услышал усиленный мегафоном размеренный голос: «С вами говорит Начальник службы безопасности 17-го Сектора. Выход с территории Потока блокирован — сдавайтесь …»

Франц медленно пошел по направлению к внешней двери. По щекам его струились слезы, промывая две дорожки в кровавой маске на лице.

«… Если не сложите оружие — будем штурмовать территорию Потока с применением слезоточивого газа — вы будете убиты. На ответ даю три секунды — раз …»

— — Сдаюсь … — закричал Франц, но из горла вылетело лишь слабое сипение.

«… два …»

— — Сдаюсь … — прохрипел он, задыхаясь.

«Бросьте ваше оружие в дверь.»

Он отсоединил рожок, уронив его на пол, передернул затвор, а потом швырнул винтовку в дверной проем.

«Теперь выходите сами. Руки за голову … шаг вправо, шаг влево — стреляем без предупреждения.»

Проходя сквозь дверь, Франц краем глаза уловил какое-то движение позади-слева от себя. Он повернулся и увидал:

на заднем плане — коридор, запруженный охранниками с автоматами наизготовку;

на переднем плане — стремительно приближавшийся к его голове приклад.

Удар пришелся точно в лоб — и Франц с благодарностью провалился в беспамятство.

3. Допрос

Франц сидел на высокой неудобной табуретке в большой комнате перед расставленными полукругом столами. С момента ареста прошло около часа, в течение которого он принял (находясь под неусыпным надзором) душ, получил чистую одежду и был немедля переведен в карцер службы безопасности. Отдохнуть ему не удалось — через двадцать минут его вызвали на допрос, и чувствовал он себя соответственно.

— — Ну, и как вы все это можете объяснить? — вопрос прозвучал нейтрально, пожалуй, даже сочувственно.

За столами перед Францем сидели три человека в белых мундирах — следователи службы безопасности, позади расположилась стенографистка, а у задней стены — какие-то мужчина и женщина в черной униформе внешней охраны (они опоздали минут на пять и остались непредставлены). Лиц служителей правосудия Франц не различал из-за двух ярких светильников, расположенных у боковых стен и направленных ему в лицо, — он видел лишь три темных силуэта. Приглушенный свет от ламп в черных абажурах на столах следователей и стенографистки не могли разогнать полумрака в задней части комнаты. Как всегда и везде на Втором Ярусе, было очень жарко.

— — Объяснять — не мое дело, господин Следователь.

Следователь справа от Франца негодующе хмыкнул, Следователь в центре резким движением поднял голову.

— — Но, посудите сами, подследственный: ваша версия событий — как вы ее нам изложили — абсолютно невероятна. — Следователь, сидевший слева, говорил мягким баритоном человека, желающего помочь. — Если вы хотите, чтобы вам поверили, вы должны представить объяснения.

— — Иначе мы будем интерпретировать факты сами. — зловещим басом добавил Следователь справа.

Добрый следователь, злой следователь — распределение ролей в этом театре теней оригинальностью не отличалось.

— — Тогда задавайте вопросы, господин Следователь. — От удара прикладом, полученного при аресте, у Франца нестерпимо болела голова.

Следователи переглянулись, и «Добряк» задал первый вопрос:

— — Вы утверждаете, что драка между вами и заключенными … э-э … — он заглянул в бумаги на своем столе, — 12-ым и 16-ым началась из-за того, что те хотели изнасиловать новичка — заключенного 24/21/17/2.

— — Да.

— — И 24-ый не мог защитить себя, пока за него не вступились вы.

— — Да.

Добряк умолк, как бы обдумывая услышанное, а в разговор вмешался Следователь, сидевший в центре:

— — Так каким же образом беззащитный 24-ый, — иронически спросил он резким неприятным дискантом, — превратился в могучего и беспощадного маньяка, чуть было не одолевшего вас, победителя его двоих обидчиков?

— — Не знаю. — Франц вспомнил запуганное выражение на лице новичка в начале событий, зловещую ухмылку в середине и ужасную гримасу в конце. — Нет, не знаю.