Человек, который убил Магомета
Шрифт:
Он просочился в библиотеку, приготовившись к утомительному спору, но каталоги не видели и не слышал его. Он отправился в Лабораторию сомнительной практики, где находился Сэм - Сложная электронная машина, располагавшая приборами чувствительностью до 107000 ангстрем. Сэму не удалось разглядеть Генри. Однако он сумел его расслышать, используя усиление звуковых волн посредством интерференции.
– Сэм, - сказал Хассель.
– Я сделал чертовски важное открытие.
– Ты все время делаешь открытия, Генри, - заворчал Сэм.
– Мне уже некуда помещать твои данные. Прикажешь начать для тебя новую ленту?
–
– И.Леннокс. Пространственная механика, профессор по... Йельский университет в...
– Как мне с ним связаться?
– Никак, Генри. Он умер. В семьдесят пятом.
– Дай мне какого-нибудь специалиста по разделу "Время... путешествия по...", только живого.
– Вилли Мэрфи.
– Мэрфи? С нашей Травматологической кафедры? Подходит! Где он сейчас?
– Видишь ли, Генри, он пошел к тебе домой. У него к тебе какое-то дело.
Хассель, не сделав ни единого шага, прибыл домой, обыскал свой кабинет и лабораторию, где никого не нашел, и наконец вплыл в гостиную, где его рыжеволосая жена продолжала находиться в объятиях постороннего мужчины. (Все это, как вы, конечно, понимаете, происходило в течение нескольких секунд после сооружения машины времени; такова природа времени и путешествий по...) Хассель кашлянул раз, потом еще раз и наконец попытался похлопать жену по плечу. Его пальцы прошли сквозь нее.
– Прошу прощения, дорогая, - сказал он.
– Не заходил ли ко мне Вилли Мэрфи?
Тут он пригляделся и увидел, что мужчина, обнимавший его жену, был не кто иной, как Вилли Мэрфи собственной персоной.
– Мэрфи!
– воскликнул профессор.
– Вы-то мне и нужны! Я получил необыкновенные результаты.
И, не дожидаясь ответа, Хассель принялся элементарно излагать свои необыкновенные результаты, что звучало примерно следующим образом:
– Мэрфи, u-v=(u^1/2-v^1/4)(u^a+u^xv^y+v^b), но поскольку Джордж Вашингтон F(x)y^2фdx и Энрико Ферми F(u^1/2)dxdt на половину Кюри, то что вы скажите о Христофоре Колумбе, помноженном на корень квадратный из минус единицы?
Мэрфи игнорировал Хасселя точно так же, как это сделала миссис Хассель. Что касается меня, то я быстренько записал уравнения Хасселя на крыше проезжавшего такси.
– Послушайте, Мэрфи, - сказал Хассель.
– Грета, дорогая, не будешь ли ты так любезна оставить нас на некоторое время? Мне нужно... Черт побери, прекратите вы когда-нибудь это нелепое занятие?! У меня к вам серьезный разговор, Мэрфи.
Хассель пытался разъединить парочку. Обнявшиеся не ощущали его прикосновений точно так же, как раньше не слышали его криков. Хассель опять побагровел. Он пришел в ярость и набросился с кулаками на миссис Хассель и Вилли Мэрфи. С таким же успехом он мог бы наброситься с кулаками на идеальный газ. Я решил, что лучше мне вмешаться.
– Хассель?
– Это еще кто?
– Выйди на минутку. Я хочу с тобой поговорить.
Он пулей проскочил сквозь стену.
– Где вы?
– Здесь, наверху.
– Вот это облачко?
– Ты выглядишь точно также.
– Кто вы такой?
– Леннокс. И.Леннокс.
– Леннокс, пространственная механика, профессор по... Йельский университет в...
– Он самый.
– Но
ведь вы умерли в семьдесят пятом?– Я исчез в семьдесят пятом.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я изобрел машину времени.
– О боже! Я сделал то же самое, - сказал Хассель.
– Сегодня вечером. Меня вдруг осенила эта идея - уже не помню почему, - и я получил совершенно необыкновенные результаты. Послушайте, Леннокс, время не является непрерывным!
– Вот как?
– Это ряд дискретных частиц, вроде бусин на нитке.
– В самом деле?
– Каждая бусинка - это "настоящее". Каждое "настоящее" имеет свое прошлое и свое будущее. Но ни одно из них не связано с другим. Понимаете? Если
a = a1 + a2ji + ф ах(b1)...
– К черту математику, Генри!
– Это форма квантованного переноса энергии. Время излучается дискретными порциями, или квантами. Мы можем войти в любой квант и совершить изменения в нем, но никакие изменения в одной частичке не влияют ни на какие-либо другие частички. Правильно?
– Неправильно, - сказал я с сожалением.
– То есть как это "неправильно"?!
– воскликнул профессор, возмущенно размахивая руками буквально где-то между ребрами проходившей мимо студентки.
– Достаточно взять трохоидальные уравнения и...
– Неправильно!
– твердо повторил я.
– Хочешь меня послушать, Генри?
– Валяйте, - сказал он.
– Ты заметил, что стал... как бы это выразиться... нематериальным? Призрачным? Лучистым? Что пространство и время для тебя больше не существуют?
– Ага.
– Генри, я имел несчастье построить машину времени еще в 1975 году.
– Вот как? Послушайте, а как вы решили вопрос с мощностью? Я использовал, по-моему, примерно 7,3 киловатта на...
– К черту мощность, Генри. Первый мой визит в прошлое был в плейстоценовую эпоху. Я хотел заснять мастодонта, гигантского ленивца и саблезубого тигра. Когда я пятился, чтобы уместить мастодонта в кадре при диафрагме 6,3 и выдержке сотка или, по шкале ЛВС...
– К черту шкалу ЛВС!
– сказал Хассель.
– Когда я пятился, я споткнулся и нечаянно раздавил маленькое плейстоценовое насекомое.
– Ага!
– воскликнул Хассель.
– Я был подавлен случившимся. Мне уже мерещилось, как я возвращаюсь в свой мир и застаю его радикально изменившимся из-за смерти этого насекомого. Представь себе мое изумление, когда я вернулся и увидел, что в моем мире ничего не изменилось.
– Ого!
– присвистнул Хассель.
– Я заинтересовался. Я снова отправился в плейстоцен и убил мастодонта. В 1975 году ничего не изменилось. Я вернулся в плейстоцен и истребил там все живое - по-прежнему ни малейшего результата. Я помчался сквозь время, убивая все вокруг, чтобы изменить настоящее.
– Значит, ты поступил так же, как и я!
– воскликнул Хассель.
– Я прикончил Колумба.
– А я прикончил Марко Поло.
– Но я прикончил Наполеона!
– Ну, Эйнштейн - более значительная персона.
– Даже Магомет ничего не изменил. Уж от него-то я ожидал большего.
– Знаю. Я его тоже прикончил.
– Как это так?
– оскорбленно воскликнул Хассель.
– Я его убил 16 сентября 599 года.
– Я прикончил Магомета 5 января 598 года!
– Я тебе верю.