Человек, рожденный на Царство. Статьи и эссе
Шрифт:
О т е ц. Здравствуй. Не подвезешь нас через брод?
К р е с т ь я н и н. Чего там, садитесь.
Повозка скрипит, останавливаясь.
М а т ь. Спасибо тебе. Ну, дети…
О т е ц. Вот сюда.
М а т ь. Осторожно, Мириам! О колесо не ударься.
К р е с т ь я н и н. Да стойте вы!
И с а а к. Мы идём смотреть пророка, который всех купает. Мама говорит, у него…
К р е с т ь я н и н. Ну, сели?
О т е ц. Сели.
К р е с т ь я н и н. Но–о-о!
О т е ц. Хорошие волы у тебя.
И с а а к (ликуя, нараспев). Мы идем смотреть пророка!
М а т ь. Не шуми, миленький!
К р е с т ь я н и н. Какого пророка, сынок?
О т е ц. Иоанна, вот какого. Проповедует за рекой.
К р е с т ь я н и н. А! (Со значением). Ясно.
О т е ц. Что тебе ясно, друг?
Мириам (быстро). Он ходит в рубашке из верблюда, а ест саранчу и мед, да, мама?
К р е с т ь я н и н. Саранчу, если поджарить, она совсем ничего.
М и р и а м. И всех купает. Окунет — грехов и нету.
К р е с т ь я н и н. Ха!
И с а а к. Грехи уплывают по воде, как… ну, как… головастики. Черные такие…
М и р и а м. Что ты! Их не видно.
И с а а к. Видно.
М и р и а м. Невидно.
И с а а к. Видно.
М и р и а м. Нет!
О т е ц. Тише, дети!
И с а а к. Мама, правда, видно?
М а т ь. Нет, миленький. Ты прав, они черные, маленькие, но это — мысли у нас в сердце.
М и р и а м. А что я говорила, а что я говорила, а что…
М а т ь. Тише, душенька, не дразнись.
К р е с т ь я н и н. Но—о! (Свист кнута, плеск воды).
М и р и а м. Мы переходим через Иордан, как Иисус Навин в ковчеге.
И с а а к. Иордан–Иордан, дан–н-н, дан–н-н, Иордан…
М а т ь. Сиди тихо, миленький.
К р е с т ь я н и н. Пророк, значит… Да–а…
О т е ц. А чем он тебе плох?
К р е с т ь я н и н. Не люблю я эти разговоры. Живи по–человечески, и Бог тебя не оставит. Мне что надо? Платят — и спасибо.
О т е ц. Вообще-то верно. Но идут к нему, идут. Вроде бы говорит, что придет Мессия, освободит нас, устроит тут Царство. Всем будут хорошо платить, римляне не будут драть налогов…
К р е с т ь я н и н. Это, как ее, политика. Послушай меня, не ходи. Всякие пророки или там мессии добром не
кончают. Но–О-о! (Свист кнута).
М и р и а м. Ой, смотрите, народу сколько!
Повозка выезжает на берег и останавливается. Гул толпы.
О т е ц. Ну, приехали.
М а т ь. Осторожно, детки!
К р е с т ь я н и н. Я ее сниму.
М а т ь. А ты прыгай, Исаак. Ты же большой! Молодец!
О т е ц. Спасибо тебе, друг.
К р е с т ь я н и н. Чего там… Но–О-о! (Повозка отъезжает). Дай вам Бог! А эта, политика — ну ее совсем!
М а т ь. Какая жара!.. Не отходите от меня, дети!
О т е ц. Вот, тенек под деревом. Простите, мы вам не помешаем?
Х а н н а. Что вы, нет!
М а т ь. А мы отсюда все увидим?
Х а н н а. Конечно. На дороге — большая толпа, но они все спустятся к воде. Вы перебрались через реку?
О т е ц. Да. Жена вот моя очень хочет посмотреть пророка. Вы его слышали?
Х а н н а. Нет еще. Но я его в детстве знала.
М а т ь. Правда?
Х а н н а. Конечно. Они рядом с нами
жили, в горах. С ним было странное происшествие.М а т ь. Ой, расскажите!
Дети. Про–и-ше–стви–е!
Х а н н а. Захария, его отец, был священник. Хороший такой, набожный, немолодой уже. Жена — ему под стать, тоже немолодая. Было это при старом Ироде, тридцать лет назад.
О т е ц. Какой был царь! Иудея, можно сказать, процветала.
М а т ь. Тише, тише!
М и р и а м. Ой, дальше, пожалуйста!
Х а н н а. У Захарии с Елизаветой не было детей. Молились они, молились, а там и ждать перестали — не хочет Господь послать им ребенка, что тут поделаешь! Но вот, когда Захария служил в храме, он увидел ангела…
М и р и а м. Где?
Х а н н а. По правую руку от жертвенника. Ангел…
И с а а к. А какой он?
Х а н н а. Такой высокий, красивый, вроде юноши, в сверкающих одеждах. Ангел сказал…
И с а а к. А как его зовут?
Х а н н а. Гавриил.
М и р и а м. Захария обрадовался?
Х а н н а. Скорей — испугался. Но ангел сказал:"Не бойся, у меня хорошая весть. Бог даст тебе сына. Он будет святым и великим пророком. Назови его Иоанн". Как ты думаешь, что сделал Захария?
М и р и а м. Закричал"ура"!
Х а н н а. Нет, он просто не поверил.
Дети (очень удивленно). Ну что ж это?! Ой, как же!
Х а н н а. Да, он сказал:"Мы долго ждали, состарились, и я не поверю, если ты не дашь мне знака".:
М и р и а м. Какой еще знак?
Х а н н а. Особенный. Ну, ангел и скажи:"Хорошо, если ты мне не веришь, знак я дам. Ты будешь немым, пока твой сын не родится". Тут же, прямо на месте, Захария оглох и онемел.
И с а а к. Бедный какой!
Х а н н а. Конечно, когда пришло время, ребенок родился. Собралась родня, хотели назвать его Захарией, в честь отца. Но Елизавета сказала:"Назовем его Иоанном". Они туда–сюда:"Никаких Иоаннов у нас в роду не было", — в общем, пошли спросить Захарию. Он написал на бумажке:"Иоанн" — и сразу заговорил.
М и р и а м. Молодец, что вспомнил."Иоанн" — куда красивее, чем"Захария"!
Ханна (Отцу и Матери). Сами понимаете, мальчик чувствовал себя особенным, посвященным. Последний раз я видела его в пятнадцать лет. Высокий был, худой, дикий, словно ястреб.
О т е ц. Как говорится, не все дома?
М и р и а м. Сколько народу идет!
Х а н н а. Наверное, его увидали. Нет, он здоров, только странный. Дружил он с троюродным братом, тот из Назарета, сын плотника. Хотела б я знать, что с ним теперь!
Отец (рассеянно). Да, уж эти умные дети… ничего из них не выходит. Господи, тут пол–Иерусалима!
М а т ь. Вон фарисеи, их совсем мало.
О т е ц. Они таких проповедников не жалуют.
Х а н н а. И книжники, человека три. (Не без гордости). Ученые люди! Пришли его послушать.
М а т ь. Два левита.
О т е ц. И верно! Храмовые стражи… как–бы чего не было!
М а т ь. Смотрите! Наверное, это он. Видите, детки? Высокий, черный… Он это?
Х а н н а. Да, это Иоанн. Такой же самый. Помню, ходит по горам, поет пророчества из Исайи.