Человек с двойным дном

– Здесь живете? – задал необязательный пристрелочный вопрос один из гостей.

По виду – самый главный из всей троицы.

– Живем, хлеб жуем, – ответил Бадаев. – У нас тут хорошо! Надолго приехали?

– Надолго, – бестрепетно соврал Потапов. – А что тут хорошего у вас?

– Тут тихо. Все свои. Грибы опять же, ягоды. Самогоночка…

Последнее слово Бадаев так произнес и сделал столь выразительную паузу, что это никак иначе нельзя было расценить, кроме как предложение.

– Есть в наличии? – спросил догадливый Потапов.

– А как же!

– Будем брать, – пообещал Потапов, уже понимая, что становится почти что другом старику. – Собственное производство? Чистая, как слеза?

– Всех обеспечиваем, и никто еще не жаловался! – сообщил Бадаев, и вид у него был такой, что хоть сейчас его фотографируй для Доски почета.

– А сахар где добываете? Неужели в город ездите? – притворно ужаснулся Потапов, вспомнив неблизкий проделанный сегодня путь.

– Ногами не находишься. К нам автолавка приезжает. Можно все купить, были бы деньги. А сами мы – никак. Ни мотоциклета нет, ни лисапета.

– Ну как же! – попенял Потапов. – Разве нет велосипеда ни у кого?

– Нету! – ответил Бадаев и даже развел руками.

Получилось искренне.

– Может, в гости кто наведывается на велосипеде?

– Что-то не помню я такого.

– И в последние дни не видели? Вчера, позавчера…

– Нет, не было. А так-то я бы знал. У нас все без утайки. На виду.

Потапов понял, что разговор можно сворачивать. Похлопал старика по плечу, демонстрируя свое расположение. Пообещал:

– Так мы зайдем за самогоночкой!

Бадаев степенно склонил голову. На том и расстались. Старик пошел своей дорогой. Потапов смотрел ему вслед.

– Вот я что скажу, – произнес он, наконец, негромко. – Сколько ходил, а нигде я следов велосипедных не увидел. Последнее место, где их заприметил, – возле дома, в котором местный пахан живет. Что бы это значило, как думаешь? – обернулся к Ныркову.

– Чужие! – высказал предположение тот.

В другое время они, возможно, и внимания не обратили бы на такие мелочи. Но только не сейчас, когда здесь Корнышев.

* * *

На то, чтобы осмотреть поселок и прилегающую к нему территорию, Потапову с его товарищами потребовался час. Ничего подозрительного. Большинство построек необитаемы, и в них, судя по всему, даже случайно давно никто не забредал. Обнаружилась еще одна дорога, уходящая из поселка в лес. Колеи заросли травой и мхом, а упавшие поперек деревья уже успели сгнить – техника, похоже, здесь не проходила с тех самых пор, как прекратилась заготовка леса.

– Чужие здесь не ходят, – хмыкнул Потапов, подводя итог проведенной рекогносцировке. – Думаю, надо бы еще с местным населением сдружиться. Старик сказал, что тут грибы, мол, ягоды… Значит, люди ходят в лес. Надо бы порасспросить их, не видели ли чего необычного. Грибники – они приметливые люди. От них не спрячешься. А, старлей?

– Мы, товарищ подполковник, на занятиях маскировались так, что инструктор стоял в метре – и не видел, – ответил Сомов.

– Так то – инструктор! – сказал Потапов. – А то – грибник… В общем, завтра надо местных порасспросить. Это раз. И еще меня напрягает этот велосипедист-невидимка. Это два. Не идет из головы. Я бы наплевал на него с высокой колокольни, если бы не тот шустрила, который нам жилье показывал. Как у него глаза забегали, когда я про велосипед спросил!

День догорал. Небо над лесом стало красным. Нырков не сдержался и зевнул.

– Не спи! – похлопал его по плечу Потапов.

– Вам хорошо, вы ночью отдохнете, – огрызнулся Нырков. – А мне с Клавой куковать.

– Наша служба и опасна, и трудна, – с серьезным видом изрек Потапов. – Надеюсь, Родина по достоинству оценит ваш ратный труд, майор.

– Нам бы грамотно все обставить, – сказал Нырков. – А то я к Клаве, вы к Корнышеву – местные сразу догадаются, что мы из-за Корнышева приехали.

– Внедримся чисто, – пообещал Потапов. – Пошли за самогонкой!

И он в одно мгновение превратился в бригадира, который всю рабочую неделю свою бригаду держал в ежовых рукавицах и спуску никому не давал – но вот наступила пятница, можно всей бригадой выпить, вышло послабление. И, вроде, все равны, но и тут бригадир остается главным и организует весь процесс.

Предводимые Потаповым Нырков и Сомов дошли до барака, где проживал старик Бадаев. Тот встретил гостей как старых знакомых. Продал им самогон и попутно предложил консервированных грибов.

– Из личных запасов! – сообщил доверительно. – Вообще я никому не продаю.

Он умолчал о том, что местным не продает грибы только потому, что никто не покупает. Грибов здесь – как грязи. Кто же на такое не пожалеет денег?

Потапов взял и грибы, чем еще больше расположил старика. Теперь с Бадаевым можно было поговорить по душам.

– А как тут с дамским обществом? – спросил Потапов.

И тут же, чтобы вывести собеседника на нужную кандидатуру, сам ему ненавязчиво подсказал:

– Я видел тут одну. Вон там живет, на втором этаже. Красивая!

– Это Клавдия, – заглотнул наживку Бадаев. – Недавно появилась. Несколько месяцев как. Буржуй ее привез.

– Какой буржуй? – нахмурился Потапов.

– Есть тут один. Не местный тоже. Приехал не пойми откуда и неизвестно чем живет. Но деньги есть. Потому – Буржуй. Так мы прозвали.

– Так она с мужем? – изобразил озабоченность Потапов.

– Хахаль он ей. Недавно сделался слепой.

– Это как?

– Натурально! – сказал старик. – Не видит вовсе. Повязка на глазах.

– Так вы думаете, можно подкатиться к этой Клавдии, раз он не видит? – вроде бы советовался Потапов.

Он даже подмигнул Бадаеву по-свойски.

– Слепому рога пристроить легче, – согласился тот. – А все же остерегайтесь. Он хоть слепой, а недавно Коляна нашего отделал. Вы его видели, это главный наш.

– Ну-ну! – подбадривал Потапов.