Человек с рублём
Шрифт:
ПРИПЕЧАТЫВАЛИ НА ВЕКА
Вот как оборачивалась дорога к богатству. Нашло это свое отражение и в фольклоре, и в религиозных верованиях. Даже одни русские фамилии – кладезь для раздумий!
Народ – это еще И. В. Гоголь описал в «Мертвых душах» – как отметит, так уж отметит, можно сказать, припечатает на века. Документов у простолюдинов не было, паспорт заменяла фамилия или кличка, куда входила исчерпывающая информация о владельце. Отпрыск лодыря становился Лежебоковым. Копейкин. Полкопейкин, Грошев, Безденежных, Пустобрехов, Сладкоговорищенко, Пустомелев, Холуев, Пьянчугов, Обвалялов, Задрипанных, Лодырев, Христопродавцев, Жаднюков, Бесштанов, Ослов,
Эстетические и морально-нравственные оценки – налицо, называлась превалирующая черта характера или поведения. Акценты народ расставлял безошибочно. Приводя этот перечень, мы никоим образом не хотели бы задеть современных носителей этих фамилий, знаем многих, кто своей фамилии – прямая противоположность. Но – кто-то из предков провинился перед потомками, передав в наследство нечто несколько неудобное. И на том спасибо, что в гены это свойство не вложил.
НА ЛОВЦА И ЗВЕРЬ БЕЖИТ
Волей случая попался нам старый автореферат кандидатской диссертации по фольклору, т.е. устному поэтическому творчеству трудового народа, как его стали именовать в эпоху борьбы с космополитизмом, отняв у богатых право на свой фольклор. Диссертация писалась во времена, когда любая общественная наука ходила в служанках идеологии, довольствовалась ролью собирательницы фактуры для подтверждения научного вывода, сформулированного очередным вождем-классиком марксизма-ленинизма или в недрах ЦК.
Тема исследования сформулирована была предельно наукообразно, что-то вроде: социальные аспекты восприятия богатства в сказочном материале устного народного творчества XVII-XVIII веков на примере северо-западных областей РСФСР.
На основании анализа многочисленных текстов соискатель ученой степени кандидата филологических наук пришел к выводу, что, поскольку образы богатых персонажей сказок представлены крайне отрицательными эстетическими оценками, свидетельствующими об их тупости, глупости и скаредности, именно это является доказательством того непреложного факта, что русскому народу не свойственно стремление к богатству, что идеал русского человека – умный бедняк. Научный вывод подкреплялся и другой разновидностью фольклора – пословицами: «с милым рай в шалаше», «не в деньгах счастье», «не имей сто рублей, а имей сто друзей», «не с деньгами жить, а с добрыми людьми».
ВСЕ ТАК, ТОЛЬКО НАОБОРОТ
К сказкам один из нас как отец имеет отношение. Правда, косвенное. Пока дочь не доросла до грамоты, перечитал ей немало. Как отец имею право сказать: в сказках – все наоборот, диссертантка кривоглаза.
Любая сказка, как и положено произведению искусства, строится по строгим законам жанра. Ни одна из сказок, выдержавших проверку временем, не напоминает сусальную, идиллическую картинку. Герой или героиня обязательно преодолевают самые немыслимые препятствия. У русских народных сказок (не берем сказки-аллегории) зачастую благополучный конец: награда всегда настигает героя, но какой ценой! Бывальщины сказывались детям перед сном. Будь у сказки пессимистический конец, ребенок долго бы не уснул.
ИВАН, КОТОРЫЙ УМНЫЙ ДУРАК
Излюбленная сюжетная расстановка сил: Иван-дурак претендующий на призовое место в чемпионате по бедности, и противостоящий ему богач, царский или ханский приближенный с толстой сумой, глупый, жадный и коварный. В редкой сказке богатство и ум шагают под ручку друг с дружкой, о происхождении сокровищ ни слова, да это и не надо.
Сказка – не роман-исследование, чем короче, тем сконцентрированнее убойная сила, растекаться мыслию по древу жанром не положено, взята штатная ситуация – и достаточно. Пора вести героя-бедняка в путь, к победе, к сокрушению богачей-супостатов.Над богачами откровенные издевки, сплошной деготь в изображении. Но – кем же становится вчерашний голодранец, пройдя тернистый путь препятствий? Начинает жить в достатке, в хоромах, решетом злато-серебро мерит – становится тем же, кого сокрушал, – богачом. Так что хоть начинай сказку сначала: где-то родился очередной Иван-дурак, который отымет у него сокровища.
Сказки своего рода наставление детям, как надо жить, чтобы добиться успеха, который ассоциировался с достатком, – как идти к богатству. Как отнять его у того, кто или не умеет им пользоваться, или по моральным свойствам его не достоин, или стал богачом сомнительными путями. Так что богатство само по себе не во грех, а во благо, если оно – заработанное, выстраданное.
«НЕТ!» ЛОТЕРЕЙНОМУ СЧАСТЬЮ
Ни в одной сказке богатство не сваливается с неба, не говорится о лотерейном – случайном – обретении сокровищ, исподволь внушается; ведут к нему сметка, мастеровитость, работящесть, честность – праведные, законные пути.
Сказочный Иванушка-дурачок – натура предприимчивая, предпринимательская, изобретательная, предусмотрительная, основательная. К схватке с ворогом он готовится, не занимается шапкозакидательством, заранее проигрывает каждый ответный удар.
Сказки – своего рода наставления по предпринимательству, с молоком матери впитывалось: хочешь зажиточности – надейся только на себя, созидай. Это относилось и к слабому полу, который – по сказкам – к таковому не относился. Что сестрица Аленушка, что Варвара-коса – из категории некрасовских женщин («коня на скаку остановит, в горящую избу войдет») – домовиты, умны, верны, находчивы, стойки, трудолюбивы, тоже не ждут манны небесной, а приближают, завоевывают успех, а с ним и достаток.
ЛОЖЬ С НАМЕКОМ
Народ – мудр, нелепо вообразить его устремленность в голытьбу, приписывать чего отродясь не было, и быть не могло. В сказках исследовался и прослеживался путь к благополучию, тем и наставлялось поколение, делающее первые шаги.
Сказка – ложь, да в ней намек. Намек, прямо противоположный тому, что выводили иные исследователи, любящие помещать телегу впереди лошади.
Мораль, что содержалась в сказках о богатстве, находилась в соответствии с канонами церкви.
СТЫКУЮТСЯ ЛИ БОГАТСТВО И АСКЕТИЗМ?
На первый взгляд, церковные заповеди, примеры из жизни святых, великомучеников, являвших собой пример нетребовательности и аскетизма, говорят об обратном.
В «Сказании, страсти и похвале святых мучеников Бориса и Глеба», написанном неизвестным автором в XI веке, проводится мысль, что все – суета сует: «Аще пойду в дом отца своего, то языци мнози превратят сердце мое, яки прогнать брата моего, яко же и отец мой преже святого крещения, славы ради и княжения мира сего, и иже все мимоходит и хуже паучивы... Что бо приобретоша преже братия отца моего или отец мой? Где бо их жития и слава мира сего и багряницы и брячины (украшения), сребро и золото, вина и медове, брашня честная и быстрин кони, и домове краснии и велиции, и имения многа и дани, и чести бещислены и гордения, яже о бодярех своих? Уже все се им какы не было николи же, вся с ними исчезоша. Тем и Соломон, все прошед, вся видев, вся стяжав, рече: «"Все суета и суетие суетию буди, токмо помощь от добр дел и от правоверия и от нелицемерный любве"». Тех же воззрений придерживались и великомученики Борис и Глеб.