Человек-саламандра

В другом краю, в другом порту Флай стоял под застилающим полнеба воздушным кораблем. Это был транспортный термоплан синдиката «Айр-Карго-Скай». И у Флая было одно место на это судно.

Его сердце стучало набат. Пусть так. Пусть не сам, а с помощью устройства, созданного людьми, – но он поднимется в небо!

До этой точки своего путешествия Флай проделал долгий и непростой путь. Он был сосредоточен и неумолим в своем стремлении к цели.

Спустя некоторое время после того, как он расстался с человеком из леса, который назвал себя Рейвен и никак не пояснил своего положения в обществе, Флай вышел на холм.

И он увидел город вдали. Если бы в этот момент он обернулся, то увидел бы мост, по которому Рейвен переходил Рэн-ривер, направляясь в Нэвер.

Перед Флаем лежал Рэн, утопающий в садах. Дорога взбиралась на вершину холма и дальше, почти не отклоняясь от прямой, стремилась полого вниз к этому городу, имевшему небольшой воздушный грузопассажирский порт.

Сюда Флай и стремился. Если ему удастся отбыть отсюда на воздушном судне, то никакая погоня не настигнет его тогда.

Он стоял на холме и видел свою цель. В небе над городом неподвижно висели, двигались, поднимались или опускались к причалам сигарообразные из-за дальности воздушные суда. Они вели свой вечный, грациозный, медлительный танец.

Воздушный порт должен быть окружен своеобразными кварталами, с большим количеством заведений, в которых экипажи и пассажиры коротают время до отлета. А маленькие порты особенно привлекательны для таких личностей, как Флай. Здесь швартуются капитаны, для которых причальные знаки многих крупных портов в больших городах навсегда скрещены. Здесь услугами воздушного транспорта часто пользуются обыватели, не имеющие твердых моральных устоев. А именно у таких Флай предпочитал отбирать вещи.

Выбор был невелик, но именно такой выбор устраивал беглеца. Он пошел вниз по дороге, не сводя глаз с города. Будто кликал этим пристальным взглядом удачу в своих делах, исполненных трудностей в достижении простых целей.

Шум позади заставил беглеца очнуться. Его догонял дилижанс.

На спуске возница нажмет тормоза задних колес и, одерживая лошадей, заставит их потихоньку спускаться шагом.

Это очень кстати!

На узком волевом лице беглеца, изборожденном следами борьбы со всем миром, снова возникла улыбка – вновь, уже уверенней, треснул камень. Флай скрылся в зарослях орешника у дороги.

Одежда человека из леса пришлась для этого очень кстати. Не понадобилось слишком углубляться в заросли. Его и так не смогут заметить.

«Удачи тебе, Рейвен, – сказал беглец, – куда бы ни шел ты, каких бы путей ни искал. Пусть сопутствует тебе во всех делах легкость достижения цели».

А когда экипаж, запряженный двумя парами, проехал мимо, беглец выскочил из кустов и бросился вслед.

Он без труда догнал тихонько ползущую по склону повозку и подпрыгнул, вцепился в ремни, которыми притянут багаж пассажиров. Экипаж качнулся на рессорах. Флай поймал гибким телом это движение, чтобы погасить его мягко, будто не прибавилось груза, а так, на кочке качнуло.

На его ладонях к этому времени образовалась черная корка запекшейся крови, и теперь она треснула, и вновь хлынула кровь. Но это было совсем уж неважно.

Так, зеленым пятном, прилепившись к рыжим и черным кожаным кофрам, Флай и доехал до порта. Ведь остановки дилижансов обычно находятся у воздушных вокзалов.

Здесь Флай немедленно начал обходить кабачки. В первом же была драка, – едва он вошел и стал, прищурив глаза, осматривать помещение, где мелькали тела, кулаки и бутылки, ему было сделано недвусмысленное предложение участвовать.

Какой-то подвыпивший здоровяк, размахнувшись бутылкой и дико вращая глазами, налетел на Флая. На лице последнего не дрогнул ни один мускул. Он перехватил руку нападавшего, стиснул пальцами, гнувшими стальные прутья так, что бутылка выпала. Другой рукой он с беспримерной жестокостью впечатал сомкнутые щепотью пальцы в гортань дебошира, зафиксировал на мгновение и отдернул быстрее, чем ударил, после чего ладонями обеих рук оттолкнул захрипевшего от себя и, утратив к нему интерес, успел наклониться и подхватить у пола падавшую бутылку.

Когда несчастный буян уносился в перспективу небольшого зала, сметая столы и скамьи, прихватывая с собой других дерущихся, Флай спокойно открыл бутылку, понюхал и пригубил напиток.

– Нет, нё все изменилось, – сказал он и вышел вон.

Во втором кабачке ничего примечательного не случилось.

В третьем ему несказанно повезло. Словно дикие боги мести его народа ворожили ему.

За одним из столиков, в куче шелухи каштанов, уронив тяжелую голову на кулаки, сидел обыватель, изрядно нагрузившийся в ожидании рейса. Перед ним стояла недопитая чашка и картонка билета компании «Айр-Карго-Скай».

Флай подошел к обывателю и взял в окровавленную руку билет.

Рейс до Шерба – южного предместья столицы – должен был отправится в первой четверти, но переносился на три часа – на полдень, о чем говорила соответствующая отметка.

Термоплан отправлялся через двадцать минут.

– Вы опоздаете на корабль, – заметил Флай и потряс обывателя за плечо.

– Мне и здесь хорошо, – был ответ.

– Дело, для которого вы летите в столицу! – напомнил Флай.

– Да поздно уже! – простонал обыватель.

– Рейс через четверть часа.

– Я должен быть на набережной Сэн через час. Я уже не успеваю, – вдруг пьяно зарыдав, пояснил обыватель. – Всё это не имеет смысла.

Флай поднес картонку к глазам бедняги.

– Я возьму это! – сказал он строго.

– Да забирайте! – простонал пьяница и, упав на стол, зарыдал пуще прежнего. – И оставьте, оставьте же меня в покое!

– Сколько лет прошло, – посетовал Флай с притворным сочувствием, – но воздушное сообщение всё так же несовершенно.

И вот он стоял у причальной башни термоплана. На его шее висела картонка билета. Стюард в потрепанном сюртуке пригласил его в подъемник, где рядом с последним ящиком груза было немного места.

– Вылетаем, – сказал стюард. – Столько сложностей из-за пары опоздавших ящиков. Но теперь всё нормально.

Флай возносится вверх вместе с грузом и мятым стюардом.

Флай отправляется в Mock-Way-City.

Лена проснулась оттого, что на нее смотрят. Перед ней стоял Остин, одетый в черное, бледный лицом. Сомкнутые губы.