Человек, ставший Богом. Мессия

– Но где я мог узнать о них? Хочу сказать, что я поднимаюсь над землей только в тех случаях, когда моя медитация особенная.

– Особенная, – задумчиво повторил Учитель.

– Да, когда я полностью забываюсь, ничего не прошу у Господа, а все слова вылетают из моей головы.

– Как слова могут вылететь из головы? Разве что во сне? – спросил Учитель.

– Если думать только о Господе, слова исчезают. Тело тоже.

– Как это – тело тоже? – удивился Ебенезер.

– Тело тоже, – повторил Иисус. – Оно становится холоднее. Дыхание замедляется, ты больше не ощущаешь себя.

Члены Совета совсем растерялись.

– Чаще всего это происходит ночью, когда завершается процесс пищеварения, – добавил Иисус.

– Ты регулируешь дыхание, чтобы сотворить чудо? – уточнил Учитель.

– Нет. Говорю же вам, я не могу сотворить то, что вы называете чудом. Но я слышал, что некоторые люди действительно творят чудеса, управляя своим дыханием.

– Некоторые люди? – удивился Учитель.

– Ученики и последователи кудесников.

– Ты встречался с кудесниками?

– Да, с Досифаем.

– И он обучил тебя всевозможным трюкам?

– Нет.

– Не думал ли ты когда-либо, что твое… вознесение происходит при помощи Демона? – спросил Учитель.

– Не думаю, что Демон является, когда я обращаюсь к Господу.

– Но всем известно, что Демон увивается вокруг верующего, когда тот молится, – возразил Ефраим. – Как ты можешь знать, что это не он поднимает тебя во время молитвы?

– Возможно, меня поднимает Демон, но уж точно не он позволяет мне видеть свет Господа.

– Ты видишь свет Господа, когда молишься? – неожиданно резко спросил Учитель.

– Да, ночные тени исчезают, растворяются в свете, более чистом и прозрачном, чем свет Солнца.

– Что еще?

– Мое тело немного приподнимается, поскольку оно материально, но душа возносится гораздо выше.

– На какую высоту они поднимаются, твои душа и тело?

– В большинстве случаев мое тело не поднимается выше уровня коленей, иногда чуть выше бедер, но душа летает так же высоко, как бумажный змей. Я сверху вижу землю, но не думаю о ней, поскольку полностью обращен к Господу.

Ебенезер наклонился к своему соседу и шепнул ему на ухо несколько слов. Глава Совета задумчиво потер лоб и спросил:

– Ты сказал, что в большинстве случаев твое тело не поднимается выше уровня коленей или бедер. Значит, бывает, оно все же поднимается выше?

– Однажды я поднялся так высоко, что моя голова ударилась о потолок кельи.

– Как ты объяснишь такие случаи?

– Я не всегда нахожусь в одном и том же положении, когда меня обволакивает дыхание Господа.

– А что происходит, когда вверх поднимается твоя душа?

– Когда она возносится над оливковыми деревьями, я начинаю слышать какие-то дикие завывания. Полагаю, это воют демоны или страждущие духи. И тогда я стараюсь обуздать страх, обращаясь к Господу, и поднимаюсь еще выше.

– Значит, ты испытываешь при этом страх? – уточнил Учитель.

– Да. Если моя вера и моя воля ослабнут, полагаю, мне грозит серьезная опасность: меня могут унести злые ветры, дующие из нижних сфер. Я также полагаю, что тогда могу умереть.

– Как ты об этом догадался?

– Там, наверху, начинаешь понимать многое.

Члены Совета какое-то время молчали. Потом Ебенезер спросил:

– Ты полагаешь, что демоны живут в нижних сферах?

– Полагаю, что это демоны. Они издают ужасные стоны, завывания и пронзительно свистят.

Иисус задрожал всем телом, потом стал неистово корчиться и испускать пронзительные крики, напоминавшие крики разъяренного раненого зверя.

– Примерно вот так, – сказал он.

Лица членов Совета стали белыми как саван. Иоканаан тоже побледнел. «Какие малодушные люди!» – подумал он.

Немного придя в себя, судьи заерзали седалищами, словно не знали, куда деть ноги. Иисус решил, что допрос окончен.

– Но почему, – вдруг спросил Учитель, – это… чудо не происходит во время дневных молитв?

– Они слишком короткие, – ответил Иисус.

Матфей встал, чтобы выпить воды из кувшина, обвязанного мокрой тканью, который стоял на окне. Увидев это, другие члены Совета попросили Матфея передать им кувшин.

– Знаешь ли ты, какие чудеса еще способен творить? – спросил Учитель, вытирая бороду.

Иисус немного поколебался, потом сказал:

– Похоже, я могу гасить огонь, протянув над ним руки. Эту мою способность обнаружил один отшельник.

– Скажи, чтобы сюда принесли жаровню, – обратился Учитель к Иоканаану.

Затем, повернувшись к Иисусу, он спросил:

– Какой отшельник?

– Его звали Овид.

– Овид! – воскликнул Учитель.

Обратившись к членам Совета, он спросил:

– Не тот ли это новообращенный, который исчез два года назад?

– Вполне возможно, – откликнулся Иисус. – Он хорошо знает Кумран.

Через несколько минут Езекия принес треногую жаровню с горящими углями, на которые положил небольшие поленца. Затем он раздул огонь с помощью веера из перьев коршуна. Взвилось пламя, и Езекию попросили покинуть залу.

– Попробуй погасить огонь, – сказал Учитель Иисусу.

Иисус сложил ладони и, наклонив голову, встал перед огнем. Затем он протянул руки над жаровней ладонями вверх, словно совсем не чувствовал жара. Пламя заколыхалось, уменьшилось и совсем погасло. Иисус поднял голову. Члены Совета приуныли. Взгляд Учителя был неподвижен, Иисус это отметил, так как все время смотрел на него.

– Хочешь ли ты что-нибудь сказать? – наконец спросил Ефраим.

– Да. Мне кажется, мы пренебрегаем главным.

– И что же главное?

– Явления, которые вы здесь разбираете, представляют собой лишь ничтожную долю выражения могущества Господа.