Человек-тело

Это и есть решение, это и объясняет всё.

Мысль № 6

Когда-нибудь и то слово, которое пришло на замену поиграли, утратит свое значение, и кто-то будет говорить кому-то: трахнемся, что ли, имея в виду, например — поговорим, подискуссируем…

Мысль № 7

Лазил по интернету, набирал имена, числовые и прочие признаки своих девчонок, которых не видел десятилетия. Как ни странно, нашел троих. От одной остались только глаза, все остальное состарилось. Занимается каким-то «исследованием онтологических аспектов исихазма» — знать бы еще, что это такое, а смотреть в словарях не хочется… Другая залезла зачем-то на Фейсбук, давно там не появлялась, просто висит и смотрит, также старая, толстая, и вся информация скрыта, только для «друзей»… Третья недавно родила: это самая молодая и красивая, ничуть не изменилась за семь лет. Сына назвала Николаем — то ли в честь меня, то ли в честь своего родного города… Жены своей бывшей не нашел, как в воду канула. Должна ведь была выбросить на одну из литературных помоек свои старые стихи, как это сделали все. Вышла замуж и сменила фамилию? Умерла?

Мысль № 8

Снова попалась под руку книжка этого Тюльпанова, стал ее читать и ужаснулся. Убийца, художник по профессии, чрезвычайно напоминал мне меня самого. Я даже подумал, что Ленка неспроста дала мне это творение: дескать, вот, полюбуйся, какой ты есть.

Героем был человек, который неделями не выходил из своей мастерской, сидя за компьютером, создавая какие-то бессмысленные электронные холсты и вешая их на мировую паутину. Денег он не зарабатывал, жил, как и я, методом рантье. Впрочем, таким образом существует множество москвичей.

Этим наше сходство не заканчивалось. Москвич пил запоями, ссался и срался, жена решила бросить его, а он ее убил, порезал на мелкие кусочки и спустил в унитаз. Труп не был найден, всем своим друзьям он объявил, что жена его бросила, укатила с другим, и продолжал жить припеваючи, побухивая виски, пока не появилась сестра убиенной… Правда, сестра была не сестра, а брат, сделавший операцию по перемене пола, а художник был гомиком, и прочая мерзость в духе грядущего матриархата.

Можно подумать, что Ленка не просто подложила мне эту книгу, найдя какое-то случайное сходство, а сама тайком и написала ее, распечатала на принтере и переплела в мастерской. Правда, в романе Тюльпанова есть одна частность, о которой ни Ленка, ни кто бы то ни было на свете знать не мог.

Когда моя ненаглядная уходила от меня, я и сам чуть ли не серьезно обдумывал эту тему: а не убить ли ее? Слишком красиво, слишком желанно было это тело. От одной мысли, что через какое-то время оно будет принадлежать другим, с готовностью принимать разные позы, лизать и сосать чьи-то вонючие гениталии, мне становилось нестерпимо тошно, да и сейчас, спустя столько лет — знание о том, что она где-то живет, просто невыносимо для меня.

И я на самом деле хотел убить его, это тело, но лишь вопрос о том, как от мертвого тела избавиться, остановил мою карающую руку. И все же я отчетливо помню свои тогдашние фантазии: как изрублю его на куски, как спущу в унитаз. Я даже детально разрабатывал план — не с целью его конкретного осуществления, а так, как всегда это делаю, чтобы свою фантазию обреалить.

Например, я думал купить какую-нибудь электрическую пилу для разделки мясных туш — ведь должны же быть подобные у профессионалов?

Вообще-то, это мой давний кошмар, сон, который, повторяется из года в год: то я убил кого-то и трепещу, но тут входит другой человек и я должен убить и его, то я прячу труп, закапываю его на даче или в гараже, или расчленяю в собственной ванной…

Да кто такой этот Тюльпанов, какого дьявола он знает мои фантазии, мои сны?

Мысль № 9

Истинная причина, почему я ушел с улицы, наверное, кроется в том, что я больше не хочу видеть знаков. Или же — видеть их меньше, поскольку они начинают прорастать и здесь, в ограниченном пространстве моей квартиры, в книгах, в экране телевизора и компьютера.

Мысль № 10

Мне пришла в голову шальная мысль: недолго побегав по мировой паутине, я набрел на сайт Тюльпанова и внимательно его рассмотрел. Информации о нем было негусто, хотя он сочинил довольно много романов. Обычно они пишут три книги и выдыхаются. Так часто бывает с этими «писателями», которых бандюки расплодили в девяностые годы, чтобы через издательства отмывать бабло.

Первый роман они пишут о себе, второй — о своем лучшем друге, третий пытаются выдумать, как это делают настоящие писатели. Первый получается неплохим, второй — сносным, третий вообще ни в какие ворота не лезет. Под четвертый им уже не дают аванс. Тогда они возмущаются: как? Ведь я же писатель! Такой писатель…

Тюльпанова эта участь миновала: он был плодотворен и плодовит. Я отправил «писателю» легкое, суховатое письмо, целью которого было пообнюхаться с ним, и лишь потом задавать вопросы.

Ответ пришел довольно быстро и переписка наладилась. Он даже прислал мне свою фотографию: тщедушный человечек с жалкими острыми плечами. Мои каверзные вопросы никакого недоумения у него не вызвали: он просто писал свои тексты, не задумываясь и не понимая, откуда берутся образы и события.

«Дорогой Виталий, — не унимался я, уже несколько дней переписываясь с этим человечком с дружеской фамильярностью, — не кажется ли вам, что мы живем в каком-то иллюзорном мире, где происходят события, которых и вовсе происходить не может?»

Я, конечно, ни в грош не ставил мнение этого Тюльпанова, по его писеву прекрасно представляя уровень собеседника, да мне и не важен был его ответ, поскольку уникальное свойство эпистолярного жанра заключается лишь в желании сформулировать свои собственные мысли: имейл и даже СМС — не что иное, как дневники… Но мой корреспондент все же выдал довольно любопытные слова:

«Дорогой Николай! В том-то и дело, что все мы связаны большим количеством самых тайных связей, о коих даже не подозреваем. Разве тот факт, что в моем скромном романе вы нашли множество совпадений со своей жизнью, не доказывает это?»

Тюльпанов посетил мой сайт, даже оставил комплимент в гостевой книге. О моих произведениях он высказался солидно и туманно… Было ясно, что он считает себя писателем, хотя передо мной был самый типичный случай игры случая. М-да… У него тавтологию и заимствую.

Помню, еще тогда, лечась тюлпанотерапией от похмелья, я отметил несколько особо примечательных фраз. Конечно, кроме истинного шедевра о фантастической лампе Ильича, там были и другие, например:

«На следующее утро небо опять висело над землей серой подушкой».

Или:

«В его глазах пылал такой огонь, что она похолодела».

Или вот еще перл, венец этой тюльпании:

«Когда любишь человека по-настоящему, то уже совершенно не важно какого цвета у него личный самолет…»

Этот перлатник можно пополнять бесконечно. Переписал сейчас последнюю фразу и зашвырнул книгу глубоко под кровать, с глаз долой, а то мне придется переписать сюда всего Тюльпанова, будто исполняя остроумный ответ Толстого по поводу «Анны Карениной»: чтобы изложить краткое содержание моей книги, надо просто всю ее вам здесь прочитать.