Человек-Тень выходит на охоту

– Теперь к тебе вернётся то, что ты однажды натворила, - произнёс всё тот же, искусственный уродливый голос, - Человек-Тень выходит на охоту…

Второе происшествие

– Ничего не понимаю! – Василиса нервно мерила шагами кухню, - Каким образом изображения меняются? И другой вопрос: откуда они брались? К тебе кто-нибудь приходил после нас? Может, недоброжелатель, который тихо сотворил с картиной что-то?

– Нет, никого не было, - тихо отозвалась я, - да и не знаю я, не о каких недоброжелателях. Может у меня они и есть, но я с ними незнакома.

Дело происходило в квартире Василисы и Романа. Едва не спятив от страха за прошедшую ночь, я чуть свет, вся в слезах, бросилась к ним за моральной помощью, благо они жили недалеко – всего в семи кварталах от моего дома.

У Василисы, к счастью, сегодня был выходной, - она несколько часов подряд отпаивала меня чаем с валерианкой, внимательно слушая мой истеричный рассказ о ночных приключениях.

– Да и не заменишь тот холст незаметно, за несколько секунд, - призадумалась Василиса, - Мы-то с Ромой пока его вставили в эту рамку – до седьмого пота измочалились! Видимо злой дух в ней поселился.

– Знаешь, - пробормотала я, - у меня ведь было ощущение, будто кто-то ко мне заходил. Я потому и проснулась, что спинным мозгом учуяла чужое присутствие. Но посторонних следов вроде не видно.

– Так, - до приятельницы дошло, что дело нешуточное, - а в полицию ты обратилась? – А что я им скажу, Вась? Мне приснилось, что призрак в гости приходил, а потом ушёл и позвонил по телефону, да? – А звонивший был мужчиной или женщиной? – Голос был изуродован какой-то обработкой, из-за чего звучал, как бесполое кваканье.

– Вот что, - Василиса решительно встала, - сегодня я ночую у тебя. Сейчас оставлю Роману записку…

– А какую роль сыграет твоё присутствие? – кисло усмехнулась я, - Думаешь, две девушки отобьются от, не дай бог, появившегося злоумышленника?

– Отобьёмся! – бросила она. – Я ведь фехтованием когда-то занималась, я никого не боюсь. А если учесть, что я выгляжу как ведьма, то бояться должны меня!

Я так и прыснула от смеху: действительно, Василиса, жгучая брюнетка с тёмными раскосыми глазами, носящая только чёрную или синюю одежду, напоминала колдунью-чернокнижницу.

– И потом, - добавила она, - тебе ли, здоровячке, кого-либо пугаться?

Картина была абсолютно нормальна. Никакого чёрного существа без головы, никакого окровавленного дома, - только я и красивая комбинация цветов, как и сутки назад.

– Опередили нас уже, - задумчиво произнесла Василиса.

– Ты не считаешь меня вруньей? – с отчаяние в голосе поинтересовалась я.

– Не считаю, - она внимательно разглядывала портрет. – Испуг, какой был сегодня у тебя, не подделаешь при всём желании. И потом – обрати внимание, что изображение слегка примято у левого края рамки – его явно меняли. Но как это можно было так быстро провернуть?

– Работа призрака, да? – нервно хохотнула я.

– Какого призрака, Оль? Просто у кого-то из твоих конкурентов очень нехорошее чувство юмора!

– Конкуренты не лазают по чужим квартирам из личной неприязни – это откровенная уголовщина!

– Ну откуда ты знаешь! – Василиса была вне себя от ярости. – Где гарантия, что кто-либо из твоих собратьев-артистов не является психически больным? Психи, как известно, отлично прячутся!

Тут она была права. Мысль о том, что мои «коллеги» могут быть смертельно опасны, даже не приходила мне в голову. Безусловно, замкнутые ситуации у нас возникали, но до таких отвратительных угроз дело не доходило никогда.

Весь оставшийся день мы посветили различным бытовым делам, вроде уборки, покупок, и приготовления пищи. Василиса отзвонилась Роману, вкратце введя его в курс последних известий, и сообщив, что сегодня остаётся у меня. Он, конечно же, порывался приехать для пущей страховки, но Василиса, пустив в ход аргумент о том, что в случае стихийных обстоятельств нам может понадобиться «человек снаружи», отговорила его. Он, скрепя сердце, согласился, пообещав, что будет «висеть на телефоне», на всякий пожарный случай. К тому времени, как раз сгустились сумерки. Поужинав, побренчав музыку на моих инструментах, и просто поболтав ни о чём, мы приготовились ждать дальнейшего развития событий.

Час, другой, третий… Уже давным-давно стемнело, и нормальные люди наслаждались третьим сном, и лишь мы, как две дурочки, сидели в кромешной тьме и ждали не пойми чего, вздрагивая от каждого постороннего скрипа.

– Может, оно не позвонит сегодня? – подала голос Василиса. – Не помнишь, в котором часу это началось той ночью?

– Да до часов ли мне было?! – возмутилась я, - я думала лишь о том, как бы не помереть со страху!

– Да уж, извини, глупость сморозила, - она тяжело вздохнула, - ладно, давай подремлем хоть чуть-чуть. Может ничего и не случиться сегодня.

Но не успели мы погрузиться в сон, как с лестничной площадки раздались чьи-то пронзительные, жалобные вопли. Подскочив, словно по армейской команде, мы стремглав бросились к входной двери и прислушались:

– Он жив? Скажите, он хоть жив? – то и дело повторял плаксивый женский голос.

– Непонятно, пульс едва пробивается, - ответил другой голос, мужской.

– Да вряд ли он мог выжить после такого! – произнёс кто-то третий.

Василиса перевела дух.

– Кажется, к нашему случаю это не относится.

– Вероятно, - согласилась я. – Но давай выглянем, посмотрим, что там случилось? Может, сможем помочь чем-либо!

– Давай!

Наскоро одевшись, мы вышли на лестничную площадку. Голоса доносились с третьего этажа, прямо под нами. Спустившись, мы увидели поистине кошмарное зрелище: у стены, расположенной перпендикулярно крайней квартиры справа, полусидел-полулежал бледный человек в окровавленной одежде, в котором я с трудом узнала своего соседа снизу, - так сильно его изменило заострившееся, искажённое мукой лицо. Рядом стояла его заплаканная жена и трое других соседей, с коими я не была знакома.

– Что с ним случилось? – спросила я у женщины.

– Знать бы самой, - всхлипывая, проговорила она, - просто раздался звонок в дверь, я открыла, а он… - и она горько зарыдала.

Минут через пятнадцать, приехали «Скорая помощь» и полиция. Сосед всё же оказался мёртв – эксперты насчитали на его теле сорок ножевых ранений.

Полиция долго опрашивала всех присутствующих (в том числе и нас с Василисой), после чего, записав наши контактные номера, велела расходиться. Шёл уже третий час ночи.