Человек в лабиринте. Сборник зарубежной фантастики

— Почему они не попытались сначала сбросить робот-зонд?

Боудмен с усмешкой пояснил:

— Когда на мертвой планете среди пустыни видишь брошенный город, то без опасения пытаешься высадиться в этом городе. Это вполне простительная ошибка… что поделаешь, если Лемнос не прощает ошибок.

Он жестом приказал снизиться, и через минуту самолет кружил у обвалований лабиринта. Потом снова поднялся и принялся крейсировать над центром города, производя фотосъемку. Блеск светила, не похожий на свет Солнца, отразился от какой-то зеркальной конструкции… Боудмен вдруг почувствовал ужасную скуку. Они снова и снова пролетали над городом, пополняя подробностями черновой чертеж, а он внезапно с раздражением пожелал чтобы эта световая стрела, сорвавшись с зеркала, ударила в самолет и испепелила его в прах. Тогда, во всяком случае, исчезнут все хлопоты их миссии. Боудмен уже утратил склонность к мелкой скрупулезности, а сейчас для достижения цели требовалось именно копание в подробностях. Говорят, что нетерпение — черта, присущая молодости, и чем старше становится человек, тем спокойнее и терпеливее он снует паутину замыслов. Но Боудмен поймал себя на мысли, что он хочет разделаться с заданием как можно скорее. Вот выслать бы робота, который двинется по лабиринту напрямик, поймает Мюллера и вытащит оттуда. Здесь они сообщат Мюллеру, что от него требуется, и добьются его согласия. И сразу же после этого побыстрее вылетят на Землю. Однако нетерпение вскоре миновало. И Боудмен снова почувствовал себя хитрым стратегом.

Капитан Хостин, который вскоре пошлет своих людей на разведку в лабиринт, прошел в хвост самолета, чтобы выразить свое почтение. Это был низкий, крепкий человек со сплющенным носом и бронзовой кожей. Мундир его выглядел так, словно в любой момент мог съехать с левого плеча. Но это был человек достойный, готовый отдать двадцать человеческих жизней, в том числе и свою собственную, лишь бы покорить лабиринт. Он взглянул на экран, незаметно изучил выражение лица Боудмена и спросил:

— Есть что-нибудь новое?

— Нового ничего. Перед нами работа.

— Можно идти на посадку?

— Можно, — подтвердил Боудмен и взглянул на Роулинга: — Хотя, быть может, ты хочешь что-нибудь проверить?

— Я? Ах нет, нет. Но… я вот думаю, а стоит нам вообще идти в лабиринт. Понимаешь, если бы могли как-то выманить Мюллера сюда, поговорить с ним…

— Нет.

— Не получится, да?

— Нет, — категорически сказал Боудмен. — Ибо, во-первых, на наше приглашение Мюллер не выйдет. Ведь он нелюдим. Ты что, забыл? Он заживо себя похоронил, только чтобы скрыться от человечества. С чего бы это он вышел к нам? Во-вторых, приглашая его, мы вынуждены будем слишком многое ему открыть. А в этой игре, Нэд, нельзя открывать карты раньше времени.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Боудмен вооружился терпением.

— Допустим, что мы поступим по твоему плану. А что ты скажешь Мюллеру, чтобы выманить его из лабиринта?

— Ну… что мы прибыли сюда с Земли специально к нему, что мы просим его помочь в нашей критической ситуации, опасной для всей солнечной системы. Что мы столкнулись с расой чужих существ, что с ними надо договориться во что бы то ни стало, а только он один может нам помочь. Ибо мы… — Роулинг замолчал, словно поняв бессмысленность своей речи. Покраснел и закашлялся. — Вот такие аргументы я бы привел Мюллеру.

— Вот именно. Но Земля раз уже направила его в мир чужаков, а они сломали его жизнь. Второй раз он пробовать не пожелает.

— Так как же уговорить его помочь нам?

— Воззвать к его чести. Но сейчас проблема не в этом. При удобном случае мы обсудим, как извлечь его из норы в лабиринте, Ты предлагаешь, чтобы через громкоговорители мы подробно объявили ему, в чем дело, а потом подождали, пока он с рыданиями не выбежит и не побожится, что исполнит все, чтобы только помочь бедной любимой старушке Земле. Не так ли?

— Вроде бы.

— Это отпадает. Мы должны сами пройти лабиринт и заслужить уважение Мюллера. Только так мы добьемся его сотрудничества. Но ничего не получится, если мы скажем правду, этим мы только подтвердим его подозрения.

На лице Роулинга появилось выражение настороженного внимания.

— Что же мы ему скажем, Чарльз?

— Не мы. А ты.

— Что же я ему скажу? Боудмен вздохнул:

— Ты будешь просто лгать. Короче говоря, ты будешь лгать.

III

Они прибыли на Лемнос экипированными против тех препятствий, которые предъявит лабиринт. Мозгом атаки был первоклассный компьютер, в памяти которого хранились подробности всех предыдущих попыток проникнуть в город.

Правда, недоставало информации о самой последней попытке, о той, которая увенчалась успехом. Но могли пригодиться и данные неудавшихся экспедиций. Корабельная централь контролировала массу вспомогательной аппаратуры, управляемой дистанционно: воздушные и наземные зонды, телескопы, индикаторы и многие другие современные приборы. Прежде чем рисковать жизнью людей, Боудмен и Хостин могли пустить в дело целый ряд автоматических приспособлений. Это были вещи заменимые, а на корабле был запас шаблонов, так что без особых хлопот погибающие механизмы можно было заменить новыми. Но дела были таковы, что на определенном этапе автоматы должны будут заменены людьми. В общем, речь шла о накоплении более или менее исчерпывающей информации, на которой будут основываться дальнейшие действия.

До сих пор никто не начинал с исследования принципа строения лабиринта. Первооткрыватели доверчиво вошли и тут же приняли смерть. Позже наученные их судьбой исследователи довольно удачно избегали самых явных ловушек и в некоторой степени помогали себе чувствительными индикаторами. Но только теперь подробное знакомство с местностью началось прежде, чем войдут люди. Слабая надежда, что и люди смогли бы найти безопасную дорогу, была, но ведь можно решить проблему и иным способом.

Полеты над городом в первый же день дали достаточно полное представление о лабиринте. Говоря начистоту, для этого можно было бы самим не подниматься в воздух, в лагере на больших экранах было прекрасно видно строение лабиринта, а в полет могли отправиться автоматы. Но Боудмен настоял, ибо мозг эффективнее усваивает непосредственные сведения, а не те, что поступают с экранов. И сейчас они своими глазами наблюдали, как автоматы неотвратимо сгорают в защитном электромагнитном поле лабиринта.

Роулинг предположил, а нет ли в этом заслоне каких-нибудь люков. Проверяя эту гипотезу, зонд загрузили металлическими шариками и подвесили на высоте пятидесяти метров над высшей точкой лабиринта. Специальные бинокли позволяли видеть, как зонд, вращаясь, швыряет шарики в предварительно подвешенные над городом ящички объемом в кубометр. При попадании шарика ящичек начинал падать и вспыхивал, обращаясь в пепел. Мощность защиты оказалась равной: над центром достигала лишь двух метров, но увеличивалась к периметру, создавая невидимый защитный колпак, никаких люков не обнаружилось — повсюду защита была плотной. Хостин попытался проверить — а нельзя ли ее разрушить. Автомат вышвырнул в один из ящичков все оставшиеся шарики. Но защита выдержала, только ящичек полыхнул одним огромным пламенем, через несколько секунд погасшим.

Позднее ценою нескольких автоматических кротов люди убедились, что и подземным туннелем проникнуть в город нельзя. Кроты, прокладывая дорогу на глубине пятидесяти метров, разрыли песчаный грунт с внешней стороны валов. И все они были уничтожены электромагнитным полем на глубине двадцати метров. Автоматы, которые ввинчивались в самое основание валов, также были испепелены: очевидно, магнитное поле окутывало площадь лабиринта сплошь.

Один из инженеров-электриков посоветовал с помощью изолированных щупов отвести энергию поля. Советом воспользовались, но безрезультатно. Стометровые мачты выкачивали энергию едва ли не с половины планеты, голубая молния металась и шипела, но это никак не подействовало на защитное поле. Развернули мачту и, надеясь на короткое замыкание, подали на город миллион киловатт. Защита все поглотила и, казалось, могла поглотить еще столько же. Никто не мог объяснить, где же источник питания этой защиты.

— Разве что она черпает энергию движения планеты, — сказал специалист, инициатор установки мачты. Раздосадованный неудачей эксперимента, он отвел взгляд и принялся ворчливо отдавать распоряжения в наручный микрофон.

Три дня подобных исследований показали, что город недосягаем как с воздуха, так и из-под земли.

— Есть только один способ, как туда проникнуть, — сказал Хостин. — А именно — пешком в главные ворота.

— Но если жители города хотели жить в безопасности, — спросил Роулинг, — то зачем оставили хотя бы одни ворота открытыми?