Чем черт не шутит

– Добрый день! Приемная господина Петровского, – зазвенел колокольчиком приятный молодой голос.

– Соедините, пожалуйста, с Александром Николаевичем, – попросила я.

– Александр Николаевич сейчас занят, – ответил колокольчик.

– Передайте ему, что это срочно. Это его жена, – несколько сухо сообщила я. Вот, черт, совсем забыла, что у него новая секретарша. Зинаида меня всегда узнавала. Зачем ей приспичило рожать? А новую я даже не видела. Голосок приятный, но наводит на грустные размышления.

– Алло! Света? – услышала недовольный Сашин голос. – Что случилось? – Желание поделиться сразу улетучилось.

– Просто хотела узнать, когда ты приедешь?

– Часа через два, – и повесил трубку. Мило! Вот так, выходи замуж! Обстирывай, наглаживай, вылизывай квартиру, готовь в поте лица, а тебе бросают небрежно «часа через два». Я не на шутку разозлилась. Звонок! Наверное, он пожалел, что так говорил со мной и будет извиняться.

– Птичка! Ты что делаешь? – очень радостно спросила Наташка. Конечно, ей хорошо. Петька порхает вокруг нее, как мотылек возле свечки.

– Ну что ты там вздыхаешь? – теребила Наташка.

– Просто взгрустнула. Слушай, зачем мы замуж вышли? Не знаешь?

– Вы что, поругались?

– Не успели, – мрачно заметила я, – но все впереди. Он мне сообщил, что будет через два часа. И еще у него в приемной колокольчик завелся.

– Причем здесь колокольчик? Совсем сбрендила? А знаешь, от чего?

– Ну сообщи, может, узнаю, – вздохнула я.

– От безделья! – изрекла Наташка и затараторила, – не зря нам идея пришла насчет клуба! Какая идея!? А? Гениальная! Значит так, кончай вздыхать и приходи к Лариске, мы все обсудим.

– А как же Петька? Он, что, не вьется вокруг тебя, как мотылек у свечки? – В ответ тишина, пауза затянулась.

– Ты, конечно, здорово загнула насчет мотылька и свечки, но должна тебе сказать, что я всерьез опасаюсь за твою башку. В ней поселились не те мысли. А мотылек мой придет поздно. У них на работе пьянка. Ну все, чеши к Лариске!

Ладно, почешу. Как хорошая жена оставлю на плите ужин из полуфабрикатов, можно овощи помыть. Вроде все. И с чувством выполненного долга направилась к Лариске. Наташка была уже там.

Она по-хозяйски разложила на столе газеты, бумагу и ручки. Лариска, как и я, пребывала в миноре и не разделяла Наташкиного воодушевления. Та усердно что-то подчеркивала в газете и выписывала телефоны, оторвавшись на минуту, посмотрела нас с досадой.

– Пчела! Ты почему такая кислая? Ну эта, – кивнула на меня, – понятно. У нее колокольчик звенит. А у тебя что?

– Какой колокольчик? – Удивилась Лариска.

Я вздохнула и стала объяснять. – Помните, у Саши в приемной сидела Зинаида, так себе, ничего особенного. Ну вот, а теперь она вдруг надумала рожать и ушла в декрет. Сегодня звоню, а мне отвечает молодой голосок, очень мелодичный, как колокольчик и говорит, что директор занят, а Саша вообще буркнул два слова и повесил трубку. Вот и думай теперь, что хочешь.

– С тобой все ясно, – тоном следователя заключила Наташка и взглянула вопросительно на Лариску. Та вскинула голову.

– А мне надоело быть все время одной. Раньше он летал, я молчала, понимала – работа такая. А теперь что? Опять одна, последний раз от него вообще духами пахло какими-то сладенькими. Тьфу!

– Так, – протянула Наташка, – понятно. Заскучали вы, девки, и от нечего делать придумываете, черт знает, что. Вот я и говорю, пора делом заняться. Смотрите, я газет накупила, все про аренду и недвижимость. Думаю, лучше недвижимость покупать. Если прогорим, то хоть недвижимость останется.

– Ты права, – ожила Лариска. – Давайте недвижимость искать. – Каждая взяла себе по газете и стала выписывать понравившиеся объявления.

– Все, – потянулась Наташка, когда у нас уже глазки были в кучку, – оставим до завтра. Простившись с Лариской, мы разошлись по квартирам.

Дома я обнаружила свой ужин нетронутым, а Сашу спящим. Лежа рядом с ним, я думала, какая скука это замужество, и чего мы так замуж хотели выйти. Первые месяцы было весело. Мы ходили в гости к моим родственникам и друзьям, опять же моим, поскольку у него ни друзей, ни родных в Москве не было. Посмотрели все театральные премьеры, и сидели всегда на лучших местах. Часто видели известных артистов и один раз даже сидели рядом.

Я ощущала на себе восхищенные и завистливые взгляды окружающих и просто млела от счастья. Но у Саши свободного времени становилось все меньше, а работы больше и походы в театры как-то сошли на нет.

Несколько раз он брал меня с собой на какие-то деловые встречи. Проходили они почему-то в ресторанах. Вначале я радовалась, думала, повеселюсь и потанцую. Ничего подобного. Тоска смертная. Все разговоры и разговоры, мне совершенно непонятные и не интересные.

Один раз, когда проходила такая деловая встреча, и я зевала во весь рот, рискуя вывернуть челюсть, парень, сидевший напротив, пригласил меня танцевать. Внимания на меня никто не обращал, и я подумала, что ничего не случится, если немного потанцую и получу хоть какое-то удовольствие. Только я приподнялась навстречу парню, как услышала грозный рык своего мужа – Сидеть! – И от неожиданности чуть не села мимо стула. Саша был в ярости и хотел набить морду ни в чем неповинному юноше. Конфликт умяли, но на деловые встречи меня больше не берут, чему я очень рада. А потом как-то так получилось, что мы перестали куда-либо ходить. Саше было все время некогда, а я скучала дома. Так стало жалко себя – молодая, красивая, а жизнь проходит мимо, никакой радости, одна скука.

Я тихо всплакнула, а потом стала гнать плохие мысли и постаралась думать позитивно. – Это хорошо, что муж не дождался меня, не будет приставать с разными глупостями. Хотя глупостей не было уже давно, и я, если честно, по ним соскучилась. Что еще хорошего? – Это хорошо, что он не стал есть полуфабрикаты, они наверняка ему бы не понравились, и он стал бы зудеть, что хочет домашней пищи. Хотя с другой стороны, если он не стал есть, значит где-то поел. А вдруг с «колокольчиком»? Нет, не буду о грустном. Так, что еще хорошего? Хорошо, что он не пристает ко мне с вопросами, где была, что делала, что купила, сколько потратила. Могу делать, что хочу. С другой стороны, мне самой хочется поделиться с ним, а ему неинтересно. Вот! Это и хорошо! Я буду заниматься своим делом. Никто не будет давать советы, поучать с умным видом и посмеиваться. Посмотрим, Александр Николаевич, как вы посмеетесь, когда ваша жена станет бизнес-вумен. Ха-ха-ха. Я плотнее завернулась в одеяло и совершенно успокоенная заснула.

А утром меня ждал сюрприз. Я еще лежала и позевывая думала, сейчас встать или немного попозже, слышала, как Саша стучал посудой на кухне, что-то там себе готовил, потом он вошел в спальню и, одеваясь на ходу, сказал, как бы между прочим.

– К нам едет бабушка. – Прозвучало как, «К нам едет ревизор». Я моментально скатилась с кровати.

– Как? Ольга Андреевна «божий одуванчик»?

– Угу, – он надел свежую рубашку и искал к ней галстук.

– Зачем? – придушенным голосом спросила я.

– Затем, что ей противопоказан Петербургский климат. Она пока поживет у нас, а потом мы что-нибудь придумаем. – Зазвонил его мобильник. – Да, Юра, уже иду – Саша наклонился, чтобы поцеловать меня.

– Подожди-ка – отстранилась я. – А сколько это «пока»?

– Ну, там видно будет, – поцеловал меня и хлопнул дверью. Нет! Этого я не вынесу! Ладно бы свекровь, она хорошая тетка. Но бабка? Я заметалась по квартире. Надо Наташке позвонить.

– Наташка! – завопила я в трубку.

– Что ты орешь? – зевнула Наташка, похоже, я ее разбудила.