Чемодан с миллионом

Я внимательно прислушался, но на какое-то время воцарилась гнетущая тишина, которая лишь подтверждала мое предположение о том, что машину перегнали с единственной целью, чтобы освободить крышку люка.

«Еще немного, и появится чья-то отвратительная физиономия?! – мысленно определил я. – Сейчас… Уже кто-то подходит…»

Я был уверен, что там, наверху, тяжелой поступью ходит один и тот же человек. По крайней мере, не было слышно, чтобы он с кем-то разговаривал.

Когда крышка люка наконец-то открылась, я с изумлением увидел Беркута.

– Ну вот, можно сказать, я тебя с того света вытащил, а ты лестницу сломал, – натянуто улыбнувшись, произнес он. – Давай, Михаил Николаевич, ставь ее на место и выбирайся из своего временного заключения.

Сергей Власович с пренебрежением посмотрел на груду разбитого стекла и, ухмыльнувшись, проговорил:

– А стеклотару вообще зря расколошматил. Ну, ничего страшного. Уберем.

Заметив у меня в руке горлышко от одной из разбитых мною бутылок, он громко рассмеялся.

– Выбрось эту дрянь, Михаил Николаевич. Тебе здесь ничего не угрожает. Ставь лестницу и выбирайся. Не забудь прихватить свой плащ.

– Что происходит? Каким образом здесь оказался? – спросил я, посмотрев на Беркута с откровенным недоверием.

– Мы так и будем разговаривать на расстоянии друг от друга или все-таки поднимешься на верхний этаж? – укоризненно поинтересовался он.

Я установил лестницу на ее прежнее место, накинул плащ, предварительно отряхнув его от грязи и пыли, после чего поднялся к Беркуту. Как я и предполагал, это был каменный двухъярусный гараж.

– Где мои друзья? – глядя ему прямо в глаза, спросил я.

– Что ж ты такой нетерпеливый? – возмутился Беркут. – Сейчас нам накроют на стол, и мы обо всем спокойно поговорим.

В этот момент вошли трое мужчин. У одного из них в руках был коньяк и пакеты с фруктами. Я присел на стул и даже не успел оглядеться по сторонам, чтобы на всякий случай оценить ситуацию, как на моих запястьях засверкали стальные браслеты.

– Что все это значит? – озлобленно выкрикнул я, бросив на Беркута разгневанный взгляд. – Ты что себе позволяешь?

– Элементарные меры предосторожности, – на одном выдохе ответил Беркут. – Мне не нужны неблагожелательные эксцессы. Тем более что разговор у нас будет долгим и, надеюсь, плодотворным.

Помимо наручников меня пристегнули широкими ремнями к стулу. Я понял, что выбраться из гаража будет довольно-таки затруднительно. Еще пожалел о том, что опрометчиво выбросил горлышко от разбитой бутылки. Имея его в кармане, мне все-таки было бы гораздо спокойнее. В крайнем случае была бы хоть какая-то возможность перерезать ремни.

– Где мои друзья? – настойчиво повторив свой вопрос, я дерзко предупредил: – Иначе между нами никакого разговора не получится!

– Получится, Михаил Николаевич, – самонадеянно заявил Беркут. – Мои ребята и не таких героев обламывали…

– Ну, а если серьезно? – более мягким тоном поинтересовался я. – Вместе со мной было двое мужчин. Один помоложе, другой постарше…

– Они погибли, – равнодушным тоном произнес Беркут. – В том, что ты остался жив, действительно чисто моя заслуга.

– А нельзя более подробно? – попросил я.

– Скрипач подготовил тебе и твоим парням ловушку. Он договорился со мной, что будет поджидать вас внутри старого заброшенного дома, а я с моими людьми должен был подстраховать снаружи.

– Помню, как подошел к двери. Потом все исчезло, словно провалился в глубокую пропасть…

– Я тебя окликнул, а мой человек из укрытия произвел выстрел усыпляющим устройством. Затем, вместо того чтобы помочь Скрипачу обезвредить твоих друзей, мы вошли в дом и всех до единого застрелили из твоего пистолета. Потом мы заблокировали двери и подожгли дом.

Беркут посмотрел на меня скептическим взглядом.

– Если не ошибаюсь, – продолжил он, – именно таким образом ты избавился от Полкана и Рябого? В тот раз вы слишком торопились и не заметили Скрипача, который наблюдал за вами со стороны. Он решил отплатить той же монетой. А я, с учетом моей личной заинтересованности, всего лишь внес некоторые коррективы.

– Почему сохранил мне жизнь?

– Я только что тебе сказал – из-за личной заинтересованности.

– Если серьезно?

– А ты не догадываешься? – вопросом на вопрос ответил Беркут.

– Имею некоторое представление, – уклончиво проговорил я.

– Мы достаточно взрослые люди и давай не будем играть в кошки-мышки, – деловым тоном сказал Беркут. – Меня интересуют твои деньги…

– Все, что у меня есть, лежит в портмоне. Можешь взять все, до последнего рубля.

– Я бы не советовал тебе со мной шутить! – заявил Беркут категоричным тоном. – Ты прекрасно меня понял. Я имею в виду два миллиона двести тысяч долларов, которые ты сам предлагал вложить в наш общий бизнес.

– Ты отказался, и я их потратил.

– Наверное, так оно и есть, – угрюмо сказал он. – Ты сделал мне выгодное предложение, а я не отнесся к нему с должным вниманием. Теперь могу обижаться лишь на собственную безалаберность.

– Вот именно, – подытожил я.

– Но меня нельзя в этом винить, – вкрадчиво произнес он. – Проблема в том, что я терпеть не могу компаньонов. Либо все принадлежит мне, либо…

Беркут демонстративно повертел в руке большой охотничий нож.

– Будешь благоразумным, может быть, останешься жив. В крайнем случае мои ребята прикончат тебя быстро и безболезненно. Станешь выделываться, изувечат так, что хоронить придется по частям и в закрытом гробу. И вот еще что…

Он хитро улыбнулся и добавил неприятным вкрадчивым голосом:

– Я не люблю эти мокрые дела. Кровь, крики… Отвратительное зрелище! Может, договоримся полюбовно?

– Это как же?

– Ты скажешь, куда спрятал валюту. Мои ребята привезут ее сюда…

– И мы рассмотрим план по ведению совместного бизнеса, – не позволив ему договорить, сыронизировал я и тут же добавил: – У тебя наверняка есть две замечательные вещи, но для полного счастья тебе не хватает третьей…

– Ты что имеешь в виду?

– У тебя, несомненно, есть львица в постели и «Ягуар» в гараже. Но не хватает козла, который бы за все это платил!

– Ты, что ли, козел-то? – съехидничал Беркут.

– Во всяком случае, ты явно на это рассчитываешь. Не надейся, Сергей Власович! Скорее соглашусь сдохнуть, чем отдам тебе хоть один доллар.

– Я не стану выяснять наши отношения, это ниже моего достоинства! – предупредил Беркут. – Даже не сомневаюсь, что ты надеешься сбежать, когда я уйду… Не правда ли?

Он почесал затылок рукояткой ножа и, скривив жуткую гримасу, добавил: