Черчилль шутит. Лучший юморист британской политики
Шрифт:
Говорит Уинстон Черчилль. Если вы спрятали микрофон в моей комнате, это потеря времени. Я не разговариваю во сне.
О ходе военных действий во Второй мировой войне: Это не конец. Это даже не начало конца. Быть может, это конец начала.
Помните историю об испанском узнике. Много лет он сидел в темнице… Однажды ему пришло в голову толкнуть дверь своей тюрьмы. Она отворилась. Дверь его тюрьмы никогда не была замкнута.
Расходы
Реформа – это тот же результат за меньшую цену, либо больший результат за ту же цену.
Демократия более мстительна, чем кабинеты министров.
Народные войны будут куда ужаснее, чем войны королей (1901)
Об обвинительных остротах:
Мои стрелы всегда остры, но никогда не отравлены.
У меня есть склонность плавать против течения.
Возможно, досточтимые члены парламента, съеживаясь от ужаса подвергнуть кого-либо смертной казни, недооценивают муку пожизненного заключения.
Нет более верного способа сэкономить, чем уменьшить количество чиновников.
Прежде всего, носите с собой усмешку, или, как они говорят, улыбку. С этим ничто не сравнится. Также будьте естественны и имейте ту легкость, с которой беседуете в тихом месте о чем-то интересном. В-третьих, культивируйте открытое чувство отчужденности от шума и гама вокруг вас.
Что лучше, иметь равенство за счет бедности или достаток за счет неравенства? Преодоленные трудности суть использованные возможности.
Наущения предусмотрительности и осторожности могут стать первыми помощниками смертельной опасности.
Давайте не будем говорить о мрачных временах, а говорить о временах суровых.
Рождество – время не только радости, но и осмысления.
Цивилизация есть такое состояние общества, где моральная сила отделена от силы физической.
Упадок цивилизации – это когда прежней морали уже нет, но прежние максимы еще остались.
Мы не приемлем классового правления в любой форме, будь то правление аристократии, плутократии, правление военных, священников или профсоюзов.
Участвуя на полставки, лидерами великих движений не станете.
Единственный поводырь человеку – его совесть; единственный щит его памяти – честность и искренность его поступков.
Не позволяйте высоким планам о новом мире помешать спасти то, что осталось от старого.
Единственный путь к безопасности лежит в освобождении энергий и гения
нации, в том, чтобы позволить им работать в полную силу.Мы не можем принять принципа равного вознаграждения для тех, кто прилагает усилия, и тех, кто избегает работы, для тех, кто добивается успеха, и тех, кто терпит неудачу.
Единственный способ оставаться последовательным среди меняющихся обстоятельств это меняться вместе с ними, сохраняя при этом свою главенствующую цель.
Можно проконсультироваться с человеком на предмет его желания быть обезглавленным, вопрошая: «Не хотите ли, чтобы вам завтра отрубили голову?», и после того, как он ответит: «Не хотелось бы», взять и обезглавить его. «Консультация» – смутный и эластичный термин.
Возникновение нескольких кризисов в одно и то же время вовсе не обязательно усложняет их преодоление. Одно сплетение неблагоприятных обстоятельств может стать противовесом другому и даже нейтрализовать его.
Мы должны подняться над своими горькими ранами.
Оставить всю горечь, всю жажду мести.
Недоступно спокойному прохожему сделаться беспристрастным судьей событий, которые не случились бы, протяни он руку помощи вовремя.
Мысль, рожденная опытом факта, может быть уздой и может быть шпорой.
Как характерно для нашего народа – выбрасывать одною рукой то, что было с трудом собрано второю.
Лучше поставить себе цель, даже если она вне пределов досягаемости…
Жизнь предстает нам как простой выбор между правдой и неправдой. Подчиняясь этому закону, вы обнаружите, что он в долгосрочной перспективе гораздо безопасней, чем любые расчеты, которые можно сделать.
Нет оправдания для вышестоящего, если он не выбирает для исполнения заданий наиболее подходящих и не удаляет неподходящих.
Странные методы, громадные силы, большие комбинации – титанический мир вздымается вокруг нас… Стоять на месте будет значить упасть; упасть будет значить погибнуть.
Из воспоминаний друга Черчилля Мюирланда Эванса, который относит эти слова Черчилля к беседе с ним в 1891 г.:
Я вижу огромные перемены в ныне мирном свете. Великие потрясения, ужасные противоборства и войны – такие, какие сейчас невозможно представить. И я скажу тебе: Лондон будет в опасности, Лондон будет атакован, и я сыграю очень важную роль в его защите… Эта страна станет объектом некоего вторжения, не знаю, какими средствами, и я буду во главе защиты Лондона… Будущее размыто, но главная цель видна. Я повторяю, Лондон будет под ударом, и мне выпадет спасти его, спасти столицу и спасти империю.