Черепашки-ниндзя и Черная Рука

Как всегда, его вышла встречать мама. Увидев сына, она ужаснулась. Сквозь прорезанную рубашку на плече Берни проступала кровь, и на коже был виден след от четырёх лезвий.

– Что это? – удивилась его мать, показав рукой на плечо.

Берни повернул голову и, увидев царапины, потерял сознание…

* * *

Как только за Джоном захлопнулись двери, он ощутил, что страшно устал. У него в голове гудело, как в улье. Ноги сами собой подкашивались. Нужно было хоть немного отдохнуть, чтобы переварить все происшедшее с ним за последние сутки. Джон подошёл к нарам и улёгся, не думая о том, что будет, когда он уснёт.

Джон закрыл глаза. Прошла минута, другая, казалось, сон не приходил. Внезапно он понял, ЧТО к нему возвращается память. Джон содрогнулся. Он весь похолодел, хотя в камере было довольно жарко.

Джон открыл глаза. «Я же не владею собой, – думал он. – Почему я не ответил сержанту, откуда я? А что я делаю в Нью-Йорке?» И тут неожиданная догадка поразила его: «Я же исполняю волю Чёрной Руки. Это по его воле я очутился тут».

Вдруг в полной тишине Джон услышал какое-то движение. Точнее, даже не движение, а как бы почувствовал кожей. Джон присел на нарах и прислушался.

Пронзительно и тонко заскрипело стекло крохотного окна, находящегося под самым потолком, и опять затихло. Подросток встал, подошёл к стене и посмотрел вверх. «Где-то уже я этот скрежет слышал, и совсем недавно», – мелькнуло в голове у Джона.

Неожиданно этот странный звук повторился снова, только теперь он раздался за спиной у Джона, там, где была дверь. Подросток обернулся и почувствовал, как по спине поползли мурашки. Перед ним стоял человек в грязном красно-зелёном полосатом свитере и чёрной шляпе. На руке у него, как всегда, была чёрная перчатка с лезвиями. Джон не мог понять, как этот человек проник сюда – ведь камера была заперта. Человек пристально смотрел на Джона. Это был Чёрная Рука – человек из сна.

– Я теперь с тобой навсегда! – хрипло произнёс Чёрная Рука.

Он медленно пошёл навстречу Джону, выставив перед собой свою руку с четырьмя когтями-лезвиями. Пятиться Джону было некуда, сзади находилась стена. Кричать было бесполезно.

Чёрная Рука подошёл вплотную к Джону, занёс над ним руку и, довольный, оскалил зубы. «Сейчас он убьёт меня этой ужасной рукой!» – успел подумать Джон. Он едва сдержался, чтобы не закричать от отчаяния.

Словно читая его мысли, Чёрная Рука прохрипел:

– Тебе никто не поможет, ты от меня нигде не скроешься!

Джон прижался спиной к стене и готов был тихо соскользнуть по ней, ожидая последнего смертельного удара, но Чёрная Рука не ударил, а только положил руку на его плечо.

– Ты должен меня бояться, я – твой страх! Я сделаю с тобой всё, что захочу, если мы не будем вместе!

Но тут за дверью раздался какой-то шум. Джон раскрыл было рот, чтобы позвать на помощь, но Чёрная Рука отпустил его плечо и поднёс правую руку с ногтями-ножами к лицу подростка.

– Тсс… – тихо произнёс он и прижал холодное лезвие к губам Джона.

Чёрная Рука своим немигающим взором смотрел Джону в глаза, и водил ножами по его лбу и щекам, пока не стих шум за дверью.

– Ты нужен мне, – снова хрипло произнёс Чёрная Рука. – Мы вдвоём должны многое сделать в этом городе. И главное…

Чёрная Рука отвёл свою ужасную перчатку от лица Джона и отошёл на шаг.

– …Мы должны найти черепашек-мутантов, – продолжил он.

Тут Чёрная Рука другой рукой, на которой кожа была вся в струпьях, сильно сжал лицо Джона. Подросток продолжал стоять, прижавшись спиной к шершавой стене, не в силах даже шевельнуться. Спасения ждать было не от кого. В этой камере, казалось, никто не услышит его криков. А вырваться живым из рук этого ужасного монстра Джон в одиночку не рассчитывал.

– У тебя есть тело, – вновь прохрипел Чёрная Рука, – а у меня есть мозг!

Он отпустил Джона и снял шляпу, обнажив покрытую струпьями и бледно-розовой обожжённой кожей голову. Чёрная Рука наклонился и, схватившись рукой за затылок, начал снимать со своей головы кожу, одновременно откинув ногой в сторону ненужную шляпу.

Джон пытался закрыть глаза, но какая-то сила не давала ему это сделать, словно веки кто-то держал. Кожа Чёрной Руки медленно сползла с головы, словно это была не кожа, а какой-то чулок. У Чёрной Руки обнажился голый череп. Затем он снял верхнюю часть черепной коробки.

Взору Джона открылись прорезанные извилинами полушария сероватой студенистой массы, покрытые ярко-красными нитями кровеносных сосудов.

Мозг, словно живое существо, шевелился и трепетал. Мозг работал. При виде этой пульсирующей блестящей массы, Джон почувствовал позывы к рвоте.

Неожиданно Чёрная Рука начал смеяться. Глаза его горели, мозг шевелился. В когтистой руке у него была верхняя часть черепной коробки, а в другой – содранная с головы кожа.

Крик отчаяния вырвался из груди Джона.

* * *

Каролин Маклей в Нью-Йорк приехала со своей матерью, которая была отсюда родом. Здесь жили бабушка и дедушка Каролин. Они когда-то были актёрами в одном из театров. Бабушка в тридцатые годы снималась в кино. Но лавров кинозвезды она не снискала.

Теперь они доживали свой век на окраине города, довольно часто посещали театры и кино, так и не прикипев сердцем к домашнему видео.

Каролин же мечтала стать киноактрисой или манекенщицей. У неё была приятная внешность: красивые глаза, длинные русые волосы и не по годам высокий рост. В свои пятнадцать она уже была ростом около пяти с половиной футов. «C таким ростом я смогу и в конкурсе красоты участвовать думала она, – там же допускаются только с такой фигурой, как у меня и любят длинноногих. Вот только нужно немного пожить в большом городе и набраться опыта».

Сама Каролин жила с родителями в крохотном городке в шестидесяти милях от Спрингвуда. С этого года она училась в колледже, но её все больше влекло искусство кино. В студию киноактёра при Голливуде ей было ещё рано поступать, и, зная о том, что у её бабушки были кое-какие связи в театральных кругах Нью-Йорка, она уговорила свою мать приехать к бабушке, чтобы та как-то помогла ей устроиться в театральный колледж.

«Нью-Йорк, конечно не Голливуд, – размышляла Каролин, – но кое-каких актёрских штучек можно набраться и в этом городе».

Её согласился просмотреть сам ректор колледжа. Он пообещал бабушке принять Каролин и разрешить ей учиться – хотя бы до сдачи первых экзаменов, ведь учебный год уже несколько недель как начался.

В первый же вечер она уселась в мягкое кресло у телевизора и включила один из каналов. Крутили фильм тридцатых годов «Это случилось однажды ночью». Это была комедия, в которой главную роль играл известный актёр Гейбл Кларк.

Про фильмы тридцатых ей все уши прожужжала бабушка, совершенно убеждённая в том, что вот тогда было настоящее кино, а сейчас – сплошь техника и компьютерные эффекты, за которыми не видно актёрского мастерства. И чтобы стать настоящей актрисой, нужно учиться на старых фильмах или ходить в театр.