Через Сибирь
Шрифт:
Когда мы проплывали мимо городского парка и установленного на высоком утёсе памятника графу Муравьёву-Амурскому [112] , основателю города, я обратил внимание, что и на этой широкой великой реке правый берег намного выше плоского левого. Тянувшиеся по левому берегу острова и отмели входят в дельту, образованную слиянием больших рек — Уссури и Тунгуски.
Целью нашего путешествия был строящийся большой мост через Амур пониже Хабаровска. Этот мост, насколько я знаю, будет вторым по длине в мире после знаменитого Северного моста в Эдинбурге. Мост длиной в 2417 метров будет покоиться на 19 устоях [113] . Пять из них пока строят из дерева, а остальные четырнадцать — сразу из железобетона. На островах, где сооружаются некоторые из устоев, вырос целый городок из деревянных домиков, в котором живут строители. Домики выстроили в течение года там, где ранее была необитаемая пустошь. А через год или два, когда строительство моста закончат, городок исчезнет так же быстро, как и возник.
112
Муравьёв-Амурский
113
Устой — береговая или промежуточная опора моста; бык.
Работы на топкой здешней почве проходят с большим трудом, поскольку устои должны укрепляться в скалистом грунте, а дорыться до него очень непросто. Он залегает глубоко. Работы должны вестись и зимой и летом, потому что строительство моста нужно закончить как можно быстрее. Летом, кстати, работать всего тяжелее, потому что людей мучает не только невыносимая жара, но и жалящие комары и больно кусающие мухи. Зимой, конечно, очень холодно, но работа на морозе имеет свои преимущества в местных условиях: на холоде ил и мокрая глина подмерзают, и работать несравненно легче.
Рабочие на стройке относительно здоровы, однако врач рассказал нам, что зафиксированы случаи цинги, и, что удивительно, среди пришлых рабочих, а не среди постоянно проживающих тут в собственной деревеньке корейцев по другую сторону за Хабаровском.
Когда мы вернулись в город, то я отправился на большую выставку, которую устраивают летом и которая как раз закрывалась в эти дни. На ней демонстрировались продукты и товары, производимые в этом краю, и я был очень впечатлён, поскольку выставка говорила о богатстве страны и радужных перспективах её развития. Экспонировались не только минералы, которые тут добывались, в том числе и золото, но и оборудование для его промывки. Затем были представлены сельскохозяйственные продукты всех сортов, машины и орудия, говорившие о том, что земледелие тут успешно развивается и достигло самого высокого, насколько я понимаю, уровня в Сибири. Видел я и много образчиков народного творчества, которые никак не ожидал тут встретить. Были представлены выставки работ учеников ремесленных школ. Большое внимание было уделено и истории и этнографии страны. Здесь было чему поучиться, тем более что на выставке меня сопровождал капитан В. Арсеньев.
Красивые формы тунгусского берестяного каноэ говорили об эстетическом вкусе этого древнего и мудрого народа, который ценил красоту во всём — даже в лодках, в отличие от других сибирских коренных народов, например енисейских остяков. О том же свидетельствовали и другие их изделия и орудия, например лыжи. В любом случае всё говорит об их древней культуре, достигшей значительного развития.
Я также побывал и в городском музее, где капитан Арсеньев показал мне много интересных экспонатов, имеющих отношение к быту коренных народов этой области, который он сам имел возможность изучать во время своих поездок. Я видел длинные, подклеенные камусом [114] лыжи орочей, очень похожие на самоедские. По рыхлому снегу они ходят на коротких лыжах обыкновенного тунгусского типа. Все они подклеены камусом оленей или лосей. Были тут и различные виды саней — и собачьи, и оленьи, и гольдские, и камчадальские, сани гиляков, чукчей и камчадалов. К собственному изумлению, я обнаружил, что в некоторых деталях многие виды саней, употребляемые в восточных районах Сибири (но не в западных), очень похожи на сконструированные мною самим сани-лыжи, которые мы использовали при переходе через Гренландию в 1888 году. Ими потом пользовались и другие полярные экспедиции. К таким деталям, например, относились загиб полозьев не только спереди, но и сзади, а также то, что полозья привязывались к продольным ремням саней, что придавало саням большую прочность. Могу заверить, что мне не доводилось ранее видеть подобные образцы саней у коренных народов, но некоторые вещи, как известно, сами собой приходят в голову.
114
Камус — специальная подкладка на скользящую поверхность лыжи для того, чтобы лыжа не проскальзывала при подъёме; делается из жестковолосной части шкуры нижней части ног оленей.
В городской гавани на берегу Амура я имел возможность быстро ознакомиться с местным коренным народом — гольдами. Они остановились тут на время, приплыли в длинных деревянных лодках с Уссури. Лица их выглядели совсем тунгусскими, но вот одеты они были по-русски. Вдобавок один из них так упился русской водкой, что бухнулся нам в ноги и стал целовать землю, по которой мы шли, так что я не рискнул продолжить с ним общение.
Россия на востоке. Жёлтый вопрос
Когда едешь по огромным нетронутым пространствам восточных русских провинций (или возделанных лишь кое-где), невозможно не восхититься величием стоящей перед Россией задачи — обработки этих земель для укрепления своего положения на востоке и создания таким образом «буферной зоны» для себя и европейской культуры против наступающей жёлтой расы. Эта задача имеет огромное значение для всей Европы. Насколько важна эта задача, никто и представить себе не мог до 1904 года. Все считали, что России с востока не грозит никакая опасность, а потому она может делать там что хочет. Потому что вся Маньчжурия была русской, а Корея была под русским влиянием.
Но вот началась война, а вместе с ней страну ждало неожиданное и очень неприятное открытие, когда Россия обнаружила, что недооценила свою заморскую соседку. Япония превратилась в великую державу, не только, равного по силе противника, но и в реальную для России опасность благодаря своим сознательным захватническим планам. Одно это уже совершенно изменило положение. А ведь произошли
ещё и другие события, которые внимательный наблюдатель может счесть ещё более важными по своими последствиям для будущего, а именно — последние перевороты в Китае [115] . Модернизация этого великого государства в результате революции, когда в стране была провозглашена республика (во всяком случае, номинально), а войска и флот были преобразованы по образцу европейских, — всё это вкупе может повлиять на мировую политику самым неожиданным образом. Китай вышел из состояния почти индифферентной пассивности и стал более активным государством, которое в будущем гарантированно поведёт более сознательную политику против европейцев. Если это действительно произойдёт и если Китай примет к сведению европейскую систему организации войск, в подражание Японии, а быть может, и в коалиции с ней, тогда Поднебесной стране с её сотнями миллионов энергичных и трудолюбивых жителей трудно будет противостоять не только европейцам, но и самой России.115
Нансен имеет в виду события начала XX века в Китае. В мае 1900 года в Китае произошло Ихэтуаньское восстание. В ходе восстания были убиты 222 китайца-христианина, а также осаждён католический собор Петанг. 21 июня 1900 года императрица Цыси объявила войну Великобритании, Германии, Австро-Венгрии, Франции, Италии, Японии, США и России. Страны договорились о совместной борьбе против восставших. 8 февраля 1904 года с освобождения русскими войсками Маньчжурии на территории Китая началась Русско-японская война. Эта война окончилась поражением России.
В 1911 году в Китае началось Учанское восстание, которое вылилось в Синхайскую революцию, продолжавшуюся с 1911 по 1913 год. Династия Цин была свергнута, Китай был провозглашён Китайской республикой. Тибет перешёл в зону влияния Великобритании. 12 февраля 1912 года был провозглашён первый президент Китая — Юань Шикай, бывший до этого премьер-министром и главнокомандующим китайской армией. В 1913 году, после подавления Юань Шикаем восстаний в центральных и южных провинциях, в стране была установлена диктатура.
Итак, в Восточной Азии за последние пятьдесят лет, с тех пор как России удалось завоевать себе всё Приамурье и Уссурийский край до самых южных границ Кореи при помощи одних только дипломатических переговоров и без применения какой бы то ни было силы, произошли серьёзные изменения. Когда несколько русских моряков подняли флаг над устьем Амура, русский царь Николай I тут же объявил этот край своими владениями и присоединил к Российской империи [116] на одном лишь том основании, что «где русский флаг однажды поднят, там он не будет спущен никогда». И новым местом базирования флота и оплотом русского могущества должен был стать «Владыка Востока» — Владивосток. Но после 1905 года политика России на Тихом океане из наступательной превратилась в оборонительную. Из Южной Маньчжурии она была вынуждена отступить, и вместо постоянного наращивания территорий все силы были брошены на укрепление мощи внутри уже имеющихся территорий.
116
В 1858 году между Россией и Китаем был подписан (Н. Н. Муравьёвым-Амурским и И. Шанем) Айхунский договор. Ослабление Китая и усиление агрессии иностранных держав на Дальнем Востоке побудили царскую Россию добиваться присоединения Приамурья и Приморья. Амурская экспедиция 1849–1855 годов и колонизация Приамурья, начатая в 1850-х годах по инициативе Муравьёва, подготовили это присоединение, происшедшее в результате мирных переговоров с Китаем. Китай признавал переход к России левого берега Амура от реки Аргунь до устья; правый берег до реки Уссури оставался за Китаем. Район между Уссури и морем до разграничения являлся общим владением России и Китая. Плавание по Амуру, Уссури и Сунгари позволялось только русским и китайским судам. Русскому и китайскому населению разрешалось вести друг с другом торговлю.
Как относятся к этому вопросу государственные высшие чины России, стало понятно из речи министра иностранных дел Извольского, которую он произнёс в Думе и марта 1908 года. Он заявил, что по Портсмутскому договору Россия не лишалась никаких своих исконных владений, бывших её историческим наследием, но уступила Японии только её давнюю собственность, которая и так уже ей принадлежала, а именно — Южный Сахалин, а также новые приобретения, не имевшие для России никакого практического значения, — Южную Маньчжурию и полуостров Квантуй. От таких уступок не пострадала ни геройская слава русских солдат, ни единство России. И далее заявил, что Россия отныне будет придерживаться утверждённых границ в Азии, которые должны оставаться неприкосновенными. Эти самые границы должны рассматриваться как историческое наследие, и всякая угрожающая им опасность будет восприняты как угроза всей империи, а потому долг государства усиленно охранять и развивать свои владения.
Легко понять, почему общественное мнение требует, чтобы положение России, занятое ею на Дальнем Востоке, сохранялось во что бы то ни стало. Если бы Россия дала себя победить жёлтой расе — а рано или поздно помериться силами придётся! — и лишилась бы части своих владений на Дальнем Востоке, быть может вплоть до Байкала, престижу России как мировой державы был бы нанесён ужасный удар, и предотвратить это необходимо любой ценой. Можно ещё прибавить, что её необходимо предотвратить не только в интересах самой России, но и всей Европы. Подобное поражение могло бы иметь роковые последствия для всего европейского культурного мира. Поэтому так и велика задача России на Дальнем Востоке, быть может, это самый важный отрезок её длинной границы. Но решение этой задачи может оказаться очень тяжёлой ношей даже для такой великой державы, и для этого на протяжении многих лет потребуется напряжение всех сил.
Но прежде чем мы углубимся в этот вопрос, наверное, стоит дать беглый обзор истории русского владычества в этой части Азии. Как случайно началось завоевание Сибири — когда разбойничий атаман Ермак, объявленный при Иване Грозном вне закона и бежавший на восток за Урал, завоевал для царя новые земли и получил в благодарность помилование, — так и продолжалось это завоевание более или менее случайно при помощи разных авантюристов и искателей приключений. Его величество случай в чести и в этих местах, как и везде на планете.