Чернь и золото

— А ном где?

— Ахей? — потупился Стенвольд. — Его с нами не было, но не думаю, что осоиды схватили его. Он умеет летать и хорошо видит ночью. Может, он где-то близко, только к нам не подходит. Очень уж ему не хотелось заходить в этот лес.

Отчаявшись найти выход, Стенвольд с Тото стали дожидаться рассвета, а вокруг скрипел и шевелился темный, нагоняющий холод Даракион. Спать они даже и не пытались, вздрагивали от каждого звука и спрашивали себя, может ли ночь быть такой ужасающе долгой.

Потом они услышали это. К ним медленно, осторожно двигалось что-то очень большое. Тото стал вслепую заряжать арбалет, Стенвольд вытащил меч. «Не верю я в Тизамоновы сказки», — твердил он себе, а предательница логика, ухмыляясь, шептала: «Почему обязательно призраки? И в материальном мире есть много такого, что может убить». Он представил себе крадущегося богомола десяти футов ростом — огромные глаза прекрасно видят во тьме, смертоносные руки прижаты к груди. Стенвольд выставил меч вперед, Тото продолжал безнадежную возню с арбалетом, а оно подбиралось все ближе.

Тогда они бросились наутек, и в этот самый миг на поляне вдруг посветлело. Продираясь через шиповник, они бежали без передышки, пока не очутились на краю леса, в полумиле от своего прежнего лагеря. Весь остаток ночи у них ушел на поиски самохода.

— Это просто лес, — упрямо сказал Стенвольд, — а воображение в темноте всегда разыгрывается. Мы были вдвоем, при оружии, и ничего особенно не боялись. Ахей, вот за кого беспокойно.

— Может, он просто смылся, — угрюмо сказал Тото. — Это не его миссия.

— Когда он вернется… — Стенвольд помедлил и повторил: — Когда он вернется, надо будет принять решение… как и в том случае, если он не придет. Мы не знаем, в Асте ли сейчас Сальма и Чи; кстати, Ахей тоже может быть там, если его все-таки взяли. Есть вероятность, что их уже увезли на восток, в Империю — и непонятно, хорошо или плохо то, что их держат отдельно от прочих.

— Как это? — не понял Тото.

— Их могли забрать на допрос. Не пугайся заранее — может, их просто решили запереть понадежней, но мы с Тизамоном знаем, что осоиды обычно делают с пленными.

— А что, если ночью туда пойду я? — неуверенно предложил Тото. — Подкрадываться бесшумно я не мастак, но замки хорошо взламываю.

— Может, и до тебя дойдет, — скорчил гримасу Стенвольд, и тут голос Ахея спросил:

— Что такое Минна? — Пепельно-бледный ном едва стоял на ногах, глаза сузились в две белые щелки.

— Где тебя, во имя разума, носило всю ночь? — осведомился, в свою очередь, Стенвольд.

— Минна, — холодно повторил Ахей. — Это название о чем-то тебе говорит?

— Еще как говорит. — Тизамон, встав, выпустил коготь.

— Ее везут в Минну. В этом городе ее нет.

— Как ты это выяснил? — недоумевал Стенвольд.

— Есть способы… ты не поймешь.

Стенвольд и Тизамон обменялись взглядом. Все, что касалось Минны, не входило в число их счастливых воспоминаний.

— Это просто смешно, — заявил Тото. — Откуда он может знать?

— Ее везут в Минну, — стоял на своем Ахей.

— Он мог пробраться в Асту и что-то услышать, — предположила Таниса. — Только ты не делал этого, правда?

— Способы есть, — подтвердил Тизамон. — Серые господа…

— Зеленые слуги, — завершил Ахей. Знали бы они, чем он рисковал, прибегая к таким вот способам. — Хотя бы ты мне веришь, мантид.

Сделав движение, которого Ахей не уловил, Тизамон приставил коготь к самому его горлу. Ном замер. Сердце у него ушло в пятки, но со стороны это было незаметно.

— Я не дурак, и мое доверие нелегко заслужить, — сказал Тизамон. — Не исключено, что тебе платят наши враги. Номы — тонкие штучки, я бы не удивился. Чего лучше заманить Стенвольда в Минну и схватить его там.

— Я говорю лишь то, что видел, Зеленый Слуга. Если ты так хорошо нас знаешь, неразумно с твоей стороны угрожать мне.

Коготь нажал, выдавив крошечную капельку крови.

— А ты меня не пугай, — сказал Тизамон, но Стенвольд, хорошо изучивший своего друга, различил в его голосе тень неуверенности.

— Я не убийца, как ты думал раньше, и не шпион. Если хочешь, я скажу одну вещь, которая тебя убедит, но только на ухо.

Тизамон, не отнимая когтя, нагнулся к Ахею. Тот что-то ему прошептал. Мантид тут же отпрянул, убрал коготь в перчатку и объявил:

— Он говорит правду.

— Полученную путем мистического сеанса? — усомнился Тото. — А если Чи сидит в одном из тех вон домов? Ее, того и гляди, пытать будут, а мы возьмем и потащимся в другой город из-за того, что тебе было видение? Ты-то ведь не клюнешь на эту чушь, Стенвольд?

Жукан, однако, ответил не так, как хотелось Тото.

— В мире есть много такого, чего мы не знаем, — сказал он. — Я долго не мог примириться с этим, но скажу откровенно: у меня есть объяснение далеко не всему, что я наблюдал. Тизамон, ты действительно в это веришь?

Мантид молча кивнул.

— Таниса?

— Я поддерживаю Тото. — Девушка злобно посмотрела на Тизамона. — Надо сходить в Асту хотя бы еще один раз.

— В Коллегиуме принято голосовать, — сказал Стенвольд, — и у меня, полагаю, решающий голос. Вся эта мистика выше моего понимания, но логика подсказывает, что Аста — всего лишь промежуточный пункт. Видных пленников, вероятно, действительно должны были переправить в ближайший город, то есть в недоброй памяти Минну. Слушай, Тизамон… — Жукан прикусил губу.

— Говори, — поощрил тот.

— Мне трудно придерживаться того, чего я не понимаю…

— Ты всегда таким был.

— Но такое судьбоносное решение я принимаю впервые. Что сказал тебе ном? Что тебя убедило в его правдивости?

— Вряд ли это тебе поможет.

— Все равно, скажи мне. Пожалуйста.

Тизамон пожал плечами:

— Те, кто сообщил ему про Минну, сказали еще, что не тронули нас из-за моего знака. — Он потрогал свой символ Бойцового Богомола: меч в золотом круге. — Я заслужил это, Стенвольд. Огнем и кровью.