Чёрная история

– Зря они к нам эту расфуфыренную в класс забросили, – сказала Ирка. – Она у нас не приживётся…

– Откуда знаешь? – спросил Рустик. – Она красивая…

– Она ботаничка, – сказала Ирка. – У нас такие долго не живут!

– А Катька? – сказал Макс.

– Катька – другое дело! – возразила Ирка. – Она у нас своя в доску!

Дэн вдруг остановился. Перестал играть и стал смотреть как кот, немигающим взглядом вдаль, будто видит что-то особенное и пугающее, но где-то там далеко-далеко.

– Ты чего? – спросил Макс.

– А?

– Что случилось?

– А, нет, ничего, – отмахнулся Дэн. Он тут же тронул рукой струны, и музыка полилась дальше, плавная и ровная, как ниспадающая по рукам шёлковая ткань.

– Я с ней попробовала мосты навести, пообщаться, а она мне с ходу хамить стала!

– Это как?

– Ну сначала всё как должно быть, всякие там «привет-привет, как дела», а потом я ей говорю, мол, держись меня, помогу, чем смогу. А она такая, мол, я так крутая, справлюсь.

– Так и сказала: «Я крутая?»

– Макс, чего ты к словам придираешься?

– Просто странная она. Вдумайся: Анастасия!

– Это да! – поддержала Аня. – Даже не помню, чтобы меня кто-то Анной называл!

– А Анна и Аня это не два разных имени? – удивился Рустик.

– Нет. Меня вообще зовут Анна, а Аня – это уменьшительно-ласкательное.

– Не так, чтобы уменьшительно-ласкательное, – вмешался Макс.

– А как там этот класс слов называется?

– Анастасия! – перебила всех Ирка. – А как она на Тёму смотрела!

– Как?

Ирка фыркнула.

– Как будто он бомж, от него воняет, но её величество заставили сесть рядом!

Макс и Аня тут же посмотрели на Артёма, ожидая подтверждения или опровержения слов Ирки. Артём такого совсем не ожидал и испуганно замер.

– Она ещё после того, как посмотрела на него, что-то там такое сказала, с кашей связанное, но не помню, что конкретно…

– Кашу маслом не испортишь? – вдруг обрадовано выпалил Мишка. Видно было, что он весь день думает, чтобы такое сказать, чтобы не молчать постоянно, но никак у него ничего не получается. А тут – вот, сказал.

– Нет, – отмахнулась Ирка. – Она что-то такое обидное…

– Хлеб да каша пища наша?

– Мишка, – поморщилась Ирка. – Где ты этих скороговорок набрался? Помолчи лучше!

Мишка обиделся и замолчал. Весь разговор тайком поглядывал на Аню.

– А Тёмка, между прочим, сегодня в белой рубашке пришёл! – почти что выкрикнула Ирка, показывая на Артёма указательным пальцем. Артём нахмурился, оглядывая себя, как будто и не помнил, что он в белой рубашке.

– А вот бюстгальтер у неё белый! – мечтательно улыбаясь, сказал Рустик. – Слушай, Ирка, а если бы на ней белые трусики были, что через такую юбку они бы просвечивали?

– Нет, вряд ли, – ответила Ирка, чуть подумав.

– То есть она не подбирала трусики с одного комплекта, а бюстгальтер с другого?

Ирка задумалась. В этот момент Аня легко качнула своими пружинистыми локонами в сторону Артёма:

– Раз она так себя ведёт, попроси Раису тебя от неё отсадить! Может, тебя к кому-нибудь нормальному посадят!

– Я вот один сижу – заулыбался Макс.

Артём улыбнулся.

– Да, было бы круто, – сказал он.

– Интересно, а какой адрес у её дома? – задумался Макс.

– Кладбище, дом один! – захохотал Рустик.

– Да, представляете, жить на кладбище? – сочувственно сказала Аня.

– Понятное дело, крышу сорвёт напрочь! – фыркнула Ирка.

– Как она зимой будет? Выходишь – вокруг темно. Идёшь, идёшь – БАМ! Что это? Всматриваешься – могила! Брр!

– Хочешь, я тебя встречать буду? – сказал Мишка и покраснел.

– Чего её встречать? – рассмеялась Ирка. – Это ты иди новенькую встречай! Бедненькую нашу! Видел, в чём пришла? Наверное, в таком виде и хоронят!

– Новенькую? – нахмурился Мишка. Он ещё бормотал себе под нос, что «не, новенькую встречать не буду», потом прикусил себе язык, посмотрел на Аню, но Ирку уже пробила новая идея, о которой она кричала всем, вскочив и прыгая, будто её ударили током:

– Точно! Как я раньше не поняла! Знаете, чего это она так вырядилась? Это же костюм мертвяков! Понимаете? Их в таких хоронят! А она в этом в школу!

– Вряд ли… – сказала Аня.

– Это только если у них денег совсем нет, – пробормотал Макс.

– А нижнее бельё у мертвяков есть? – спросил Рустик.

– Вот ужас-то! Кого к нам в класс забросили! – не унималась Ирка. Она прекратила бегать вокруг всех, села, обхватила колени руками.

– Надо родакам рассказать! Пусть они заявления напишут, чтобы её в другой класс перевели, а лучше – в другую школу!

– Она ещё ничего не сделала! – усмехнулся Макс.

– Это тебе она ещё ничего не сделала! – бурно возмутилась Ирка. – Мне нахамила, Тёмку унизила, в школу в одежде мертвяка пришла! Ты что хочешь, чтобы она в школьном коридоре во время перемены дьявола начала вызывать?!

– Зачем? – усмехнулся Макс и стал изображать карикатурный магический ритуал, воздевая руки вверх:

– О тёмный властелин! Дай мне списать домашку по алгебре! Номера триста сорок три и триста сорок четыре пункты вэ и гэ! Так что ли?

– Не знаю я! А, может, и так? Только знаешь что: бережёного Бог бережёт!

Тут она зачем-то перекрестилась, и всем действительно стало немного жутко. Макс не нашёл, что возразить и, так уж получилось, что замолчав, все уставились как раз на кладбище, где в листьях берёз и дубов, в высоченных соснах пряталась зелёная крыша жилища новенькой. От этого становилось явно не по себе. Говорить не хотелось. А вот Ирке явно нравилось, что она побеждает и что её точка зрения становится единственно верной. Только вот Дэн сидел, перебирал струны и, казалось, вообще не слышал, что происходит вокруг.

– Дэн, ты хоть в курсе, что у нас в классе новенькая? – обратилась Ирка к Дэну.

Тот перестал играть.

– Что?

– Когда увидишь нашу новенькую – повесишься! Такой ужас!

– Почему?

– Живёт во-он там, на кладбище! Сегодня…

Дэн вдруг положил гитару на траву, заулыбался и, легко перебивая Ирку, громко спросил:

– Настюшка в нашем классе будет? Вот уж не ожидал! Вот здорово! – в каком-то странном имени новенькой он сделал ударение на первый слог, произнёс её имя нараспев, а радость его была такая тёплая и светлая, что Ирка поперхнулась собственными словами и задавать вопрос «откуда ты её знаешь?» пришлось Максу.