Чёрная Книга Reverse Falls
Шрифт:
– Ага! Только они не рассказали вам, что из-за этого меня лишили любимой работы и я попал в Тюрьму Безвременья, где мне дали сто пожизненных сроков…
– Никогда не понимал, зачем давать сто сроков, если достаточно только одного, – буркнул Гидеон.
– Ну… – Блендин явно не ожидал чего-то подобного и замялся, – К нам как-то попадал парень, Мастер, он после смерти воскрешается в другом теле. Он так после десяти минут самоубийств вышел из тюрьмы…* Стоп, хватит мне заговаривать зубы! Вы хоть понимаете, куда попали?! Это Глобнар!
Он указал рукой на светящееся
Впрочем, стена тут же превратилась в решётку, наподобие той, что закрывала проход обратно в клуб лазерных боёв. А за ней была видна арена довольно футуристичного вида, на которой сражались какие-то гладиаторы. Довольно панковые кстати, как будто это мир, где правит Технократия. Притом это место явно отличала какая-то повёрнутость на концепции времени, так как в одном углу арены слизняк вместо глаза имел светящийся циферблат, на другом конце двое бойцов сражались на поле в форме часов с крутящейся стрелкой.
– Мэй… – мысленно обратился брат, – Так вот оно что… тут не только Полиция Времени, но они ещё и повёрнутые милитаристы, устраивающие бои гладиаторов и захватившие власть…
– Угу, – так же ответила она, – если вернёмся, то нам следует попытаться не допустить такого мира.
А тем временем Блендин указал на какого-то на редкость стереотипного участника гладиаторских боёв, – шрам на месте одного глаза, атлетическая фигура, волосы, заплетённые в хвост, – который повалил своего противника на землю, и он поднялся на своеобразном столбе с надписью «победитель», а к его руке приплыл жёлтый шар.
– Это гладиаторские бои времени! – голос их собеседника так и зашкаливал от энтузиазма, – Победитель получает бесценное Желание Времени и возможность решить судьбу своего противника.
А тем временем тот самый победитель проявил поразительное незнание древнеримской культуры, показав большой палец вниз под жалкое лепетание поверженного соперника и ликование толпы. Хотя… даже у нас, спустя всего полтора тысячелетия с падения Рима, тоже не помнят, что большой палец вообще по определению – знак казни, что уже говорить про это время… А несчастный тем временем был испепелён ударившим в небо столбом света.
– И я вызываю вас на поединок! – закончил уже наконец свою речь Блендин, – А я вызываю вас на бой… Дангрейв! Мою боевую окраску!
И удалился к одному из своих напарников, оставив четвёрку молча смотреть за поединками на арене… Мда…
– Мы влипли, – констатировал Гидеон, на что все мгновенно кивнули.
– Ну так тогда нам нужно искать, как выбраться... – начала осматривать скупую обстановку Нортвест.
– А у тебя есть идеи? – тут же задал резонный вопрос Диппер, однако тоже присоединился к этому процессу.
Всё-таки других вариантов у них же нет, остаётся только пытаться перебирать варианты, чтобы выбраться. И тут сознания Мэйбл коснулся брат, от чего она машинально повернула голову в сторону и тут же уставилась на одну из тех временных рулеток, которые позволяли перемещаться во времени.
Хм… Только вот она была на поясе у одного из этих солдат.Гидеон и Пасифика, заметив, что Пайнсы молча уставились в одну точку тоже повернулись туда и поняли, что вызвало такой интерес у них.
– Эм… попробуем старый фокус? Ну, типа, я твой родственник из далёкого прошлого… – начала Пасифика.
– Думаешь, они настолько непрофессиональны и глупы, чтобы купиться на это? – со скепсисом поинтересовалась Мэйбл.
– Они вырядились как герои боевика 1992-го, – словно это очевиднейшая вещь ответила она.
Ну… оставалось только признать этот аргумент, хотя всё-таки можно было поступить проще. Мэйбл дотронулась до ободка, камень на нём тут же налился синим светом, а рулетка легко слетела с пояса солдата и оказалась у неё в руке, а сама близняшка начала настраивать дату прибытия.
Впрочем, сделать ей это спокойно никто не дал, ибо этот самый солдат, похоже, обратил внимание на то, что с его пояса пропало столь ценное устройство и первыми подозреваемыми, конечно же, были они. Как будто других нет? Ну, вообще-то нет… Но заканчивать настройку пришлось по схеме «как можно дальше от этих парней примерно в нашей геологической эпохе», а все остальные быстро схватились за неё, чтобы не быть случайно оставленными тут.
Мэйбл наконец-то нажала на лебёдку и всё вокруг заволокло синим свечением, говорившим, что они успешно переместились. Ну… остаётся только надеяться, что она в спешке попала хотя бы в свой век… Ну или в третье тысячелетие.
Пасифика схватилась за плечо Мэйбл, рефлекторно сжав руку так, что она даже дёрнулась, а всё вокруг заволокло голубым светом, скрывая их от возможных преследователей. По зрелому рассуждению, это всё заняло едва ли полторы секунды, однако казалось, что куда дольше, зато, как только они оказались в другом времени, Мэйбл тут же выронила из руки рулетку, а сама начала быстро махать ей, словно получила ожог:
– Чёрт! Уже второй раз мы перемещаемся во времени, а эта штуковина сразу же ломается…
– Сестрёнка, может, они внедрили что-то вроде системы самоуничтожения.
Ну, саму Пасифику волновало больше не это, а тот факт, что их хотели только что запустить на арену гладиаторами… Так что, подавив дрожь, она осматривалась вокруг, стараясь не обращать внимания на дымящийся кусочек металла, хотя, по зрелому рассуждению, это всё объяснило бы.
– Ладно, без разницы. Кто-нибудь знает, когда мы?
– Мы между девяноста восьмым и две тысячи шестым, – тут же ответила Пасифика.
– С чего ты это так решила? – поинтересовалась Мэйбл.
– Ну… – вместо неё начал Гидеон, – Мы в магазине матрасов, а он был открыт на месте того клуба именно в эти годы. Так что хотя бы попали с погрешностью меньше двадцати лет.
Да, они оказались именно в том самом магазине матрасов, что был на этом месте до появления Лазертека и где спустя столько лет, какие числа она не знает, построят эту арену. К счастью, впрочем, пока что на них никто не обращал внимание, так что можно было по крайней мере пока что спокойно осмотреться.