Черная кошка в темной комнате

— Она сказала это в переносном смысле.

— Это как?

— Аллегория, — пояснил Моисей Соломонович.

— А это где? В банке?

Алексей поспешил уйти. Хорошенького понемногу. Воспоминания о беседе с Эльзой Валентиновной еще свежи в памяти. Это незабываемо. А теперь еще и сестра. Но каков Зельдман! А может, он шпионит для хозяина? Информацию собирает по поручению Силы Игнатьевича?

От Тлюстенхаблей Алексей поехал на работу и, зачитавшись цитатами из любовных романов, едва не проморгал свою остановку. «Где-то я уже это видел…» — подумал он, расталкивая локтями пассажиров.

— Разрешите! Эй, подвинься!

— Спать не надо!

— На такси езди!

— Чтоб тебе самому всю жизнь в этих пробках торчать, — отмахнулся Леонидов, выскакивая из вагона.

Теперь он смотрел на вошедшего мужчину и думал: «Да… А глупышка Эльза сдала тебя с потрохами!»

— Ты?!! — удивленно воскликнула Валентина.

— Я тебя убью, Женька! — сказал Мамонов, поднимаясь. Его огромные кулаки были сжаты. — А я еще хотел перевести на тебя активы!

— Это вы напрасно, Сила Игнатьевич, — заметил Алексей. — Киселев, проходите, садитесь.

— Но почему здесь столько народу? — растерялся тот. — И Валя. Ведь вы мне сказали…

— Совпадение! — весело сказал Алексей. — Очередное совпадение! Каких в этом деле полно! Клянусь вам, я никого из них не вызывал! Ни господина Мамонова, ни Валентину Павловну. Так получилось. Наглядная иллюстрация к этому делу. Э нет! Не надо дергаться, Киселев! Не получится. Вас отсюда не выпустят.

— Это обман. — Управляющий побледнел, тяжело опускаясь на свободный стул.

— Женщины вас сдали, — улыбнулся Алексей.
– Ваши любовницы. Эльза Валентиновна оставила достаточно выразительное описание.

— Какое описание?

— Высокий блондин с голубыми глазами. Мужественный подбородок. И что-то там о ямочках на румяных щеках. Так, Сила Игнатьевич?

— Не может быть… — тяжело дыша, сказал Мамонов. — У меня под носом… А я-то, дурак…

— Евгений рассчитывал на ее деньги. На развод. Отделиться от вас хотел, Сила Игнатьевич. Замучили вы его. Он хотел оттяпать половину торгового центра, в котором был управляющим. Стать хозяином. Потому и приударил за Эльзой Валентиновной. А ей ведь так не хватало романтики. Но он быстро понял, что разводиться она не собирается. Психотерапевт с астрологом были против. Ничего не получалось. Звезды сказали, что они с Силой Игнатьевичем идеальная пара. А со Скорпионом, мол, ничего не выйдет. Эльза Валентиновна была так легковерна! И Киселев переключился на психотерапевта. Ему нужен был союзник. Но Василиса Ивановна оказалась ревнивой. Так, Евгений?

— Я понял, что рано или поздно она меня сдаст… Мужу…

— Эльза? Это вы в точку попали. Она не умела хранить секреты.

— Она мне клялась… Что муж никогда не узнает…

— Бесполезно. Господин Мамонов знает свою жену. Она могла ляпнуть и даже не подумать о последствиях. «Евгений Киселев? Ах, это вы о моем бывшем любовнике!» — передразнил Алексей.
– Она умерла из-за своей глупости. Как вы ее уговорили, кстати?

— Уговорил на что? — наморщила лоб Валентина.

— Сцена в торговом центре. Вот вам рыжий мужик с бородой! — Алексей указал на Киселева.
– Никакого видения у Силы Игнатьевича не было. Вы, Валентина Павловна, абсолютно правы: в обоих лифтах были люди.

— Это была шутка, — заупрямился управляющий. — Невинный розыгрыш. Я даже не думал…

— Согласен, — подхватил Алексей. — Не думали. Эльза не собиралась разводиться, ваш роман затух сам собой, она всем была довольна. Если б еще муж не пил!… Вот что ее мучило. Трезвый он ее и пальцем не трогал, а в пьяном виде поколачивал. Лечиться не хотел. Говорил: «Я не алкоголик!» Что ей, бедняжке, оставалось? И вы посоветовали: «А ты его напугай». Бросит пить, если поймет, что началась белая горячка. И вы придумали этот невинный розыгрыш. Она приехала в торговый центр, все ее видели, но там ведь такая суета! Охрана не может сказать с точностью, кто входил, кто выходил. В общем, Эльза Валентиновна потихоньку вернулась, возможно, в парике, загримированная, и до вечера спряталась у вас в кабинете. Кстати, у нее и ключик был. От железной двери, за которой находится пожарная лестница. И вы на пару мило разыграли господина Мамонова. Который действительно испугался. Это произвело на Эльзу Валентиновну такое впечатление, что она согласилась на повторный розыгрыш. Дожать супруга, так сказать. Я имею в виду сцену, когда она, облитая фальшивой «кровью», с ножом в груди лежала в спальне. А Василиса Ивановна, ваша нынешняя любовница, согласилась обеспечить ей алиби. Была, мол, у меня на приеме, а у господина Мамонова галлюцинации на почве алкоголизма. Она ведь получала еще одного клиента — прямая выгода. Вот тут вы и задумались, Киселев. Шутки шутками, но ситуацию-то можно использовать!

— Теперь я понимаю, — сказал Мамонов. — Ведь ты мне в тот вечер дважды звонил, Женька! Это чтобы я до приезда милиции не смог обнаружить, что никакого трупа в спальне нет! Ты меня звонками отвлекал! Держал в гостиной! Ты ведь на домашний звонил! Она трубку из кухни специально убрала! Ну вы и ловкачи! И бутылку коньяка вы мне подсунули! А то Вава не знала, где у меня заначка!

— Она ведь в любом случае ничего не теряла, -усмехнулся Алексей. — Ну, поняли бы вы, Сила Игнатьевич, что видите не труп. И что? «Ах, это милый розыгрыш. Как тебе, дорогой? Ха-ха!»

— Но как она выбралась из квартиры? — сообразила Валентина.

— Через дверь. Осторожно вышла на лестничную клетку, прихватив нож и «окровавленную» простыню, и, чтобы не столкнуться с милицией, воспользовалась все той же пожарной лестницей. Вдруг бы мы, не дожидаясь лифта, стали подниматься вверх по ступенькам? А внизу ждал Киселев, который отвлекал Силу Игнатьевича звонками. Вот тут мы и подходим к важному моменту. К совпадениям. Лестница! Антон Васильев перед смертью сказал «лестница».

— Да-да, — подтвердила Валентина. — И еще что-то. «Аль»… Я не поняла.

— Зато я понял, — Алексей вздохнул. — У Васильева были проблемы со здоровьем. Отсюда и нездоровый цвет лица. Естественно, он скрывал это от женщин. Типичная «мужская» болезнь, простатит. Ехал он как-то на вызов и захотел в туалет. Ну сил нет! А за окном — Москва. Каменные джунгли. Увидел Васильев новенький торговый центр и подумал, что за ним бытовки. Вот за одну из бытовок он, остановив машину, и заскочил. А когда выходил, извиняюсь, застегивая штаны, увидел, как по пожарной лестнице быстро спускаются мужчина и женщина. Вы, Киселев, на пару с Эльзой разыграли сцену в лифте, вышли из него на третьем, последнем этаже и по пожарной лестнице улизнули. Женщина была молодой и красивой, зрение у Васильева отличное, и он ее хорошо разглядел. Но штаны-то у него были расстегнуты, и он шмыгнул обратно за бытовку. Вы с Эльзой его не заметили. Потом случайная встреча с Валентиной — и Васильев, заскочив в свою машину, мчится на вызов. Все. И если бы не второй эпизод… Сами расскажете, Киселев? Или вы опять не видели его?

— Такси видел, — хмуро сказал Евгений.

— Во время второго розыгрыша Васильев вновь оказался случайным свидетелем. Он сидел в машине, ждал клиента — и вдруг увидел, как по пожарной лестнице быстро спускается женщина. Молодая, красивая. Блондинка. Васильев оторопел. Опять она! Лифт работает, а она шурует по пожарке! И мысленно Васильев назвал ее «альпинисткой». И в самом деле, Эльза Валентиновна была отличной спортсменкой.

— Черт бы его побрал! — выругался Киселев.
– Ну откуда он там взялся?

— Совпадение, — Алексей развел руками. — Вы встретили ее внизу. Видимо, стояли на свету, и Васильев опять вас «срисовал». Таким образом, он увидел вас с Эльзой дважды при схожих обстоятельствах. И, разумеется, запомнил. Но значения этому не придал. А теперь мы переходим к третьему эпизоду. Когда все уже было всерьез.

— Я буду все отрицать, — поспешно сказал Киселев.

— Ну разумеется! Только у нас есть свидетель. Ваша сообщница, Василиса Ивановна. Как хорошо, что вы не поспешили от нее избавиться! Она ведь все эти дни по краю ходила! Но покрывать вас, Киселев, она не будет. Я думаю, дети ей дороже, а чистосердечное признание и раскаяние смягчает вину. Ради детей она все на суде и расскажет. Это она надавила на Эльзу. Успех, мол, надо закрепить. Бог троицу любит. Нужен еще один розыгрыш — и тогда муж бросит пить окончательно. Эльза знала, что у мужа открытие нового торгового центра, и он непременно примет на грудь.