Чёрная лиса

— Кто это к нам пришёл? — поприветствовал он представительниц клана чистоты крови. — Девочки с друзьями и цветочками между ног? Где же вы столько добра-то собрали, милые мои? Видать все подземелья да вершины обошли, не пропустили ни одного холмика, да на каждый дряблый стручок присели. Не бережете здоровьице, не бережете, родные мои.

Даже если и у кого имелось желание к красавицам лисицам, то после его слов даже у бурых лисов оно испарилось.

— Лечиться будем? — добивал Вайен. — Или подождем, когда цветочки плесенью покроются?

— Мерзавец! — попыталась дать ему пощечину ближайшая лисица.

Но Вайен ловко увернулся.

— Ой, давай без ручек, милая моя, а то мне не нужны твои друзья. Знаешь ли, я предпочитаю избегать сомнительных компаний.

— Ты заплатишь за это оскорбление! Мы пожалуемся твоему начальству, скотина!

— Удачи! Начальство там! — указал в сторону веронской клиники Вайен с широкой улыбкой. — Могу сам позвать!

Однако никого звать лисицы не захотели и в ярости ушли, обливая Вайена помоями и проклятиями, обещали вернуться с подкреплением. Ученый им на прощание ручкой помахал с самой ехидной ухмылкой, какую имел в арсенале. Но как только клан чистоты крови скрылся из виду, к нему вернулось прежнее хмурое выражение лица, и он повернулся к своим студентам.

— Вы совсем ополоумели?! — закричал Вайен. — У вас кроме детородного органа мозги есть! Так воспользуйтесь ими, когда к вам всякие сомнительные нимфоманки клеятся! Захотели моими пациентами стать, идиоты?!

— Извините, профессор Зарен, — хором повинились ребята.

— В следующий раз гнать в шею этот просроченный суповой набор! Поняли?!

— Да, профессор Зарен! — к его студентам добавились голоса жёлтых лисов.

— Мы тут работаем, а не брачные игры устраиваем!

— Да, профессор Зарен!

Вайен перевел хмурый взгляд на жёлтых лисичек из клана жизни, которые одновременно и стыдливо застегнули верхние пуговицы рабочих халатиков.

— Наш герой! — прозвучали насмешливые голоса Танки и Катарины за спиной.

На этой ноте Вайен покинул общество лисиц, пока его телохранительницы еще чего-нибудь про него не сказали. Он с чистой совестью отправился на работу. В палатке его встречал Вайен из клана жизни, что ввело Вайена из клана смерти в ступор. Ученый плохо запоминал имена, но вот на что его память цепкая, так это на поведение. Еще вчера его четвертый помощник много нервничал, вел себя бестолково и делал много лишних телодвижений. Сейчас перед ним как будто стоял другой лис с той же мордой, но совсем другим взглядом и более уверенными движениями. Заменили что ли?

— Разве ты не должен работать сейчас с моим другом Всадником? — решил не запариваться Вайен. — Я вроде ему твои координаты сказал.

— Вы шутите? — засмеялся белый лис, обрабатывая инструменты. — У меня доступа нет к его проектам, клан отправил другого лиса. Да и... после посещения вашей лаборатории мне пришлось парочку документов о неразглашении подписать.

Вайен вопросительно повернулся к своим студентам.

— Да, мы тоже подписали, — признались ребята.

— Я не понял, в каком веке наша задротская компания стала такими важными птицами, что уже документы о неразглашении подписывают?!

— Триста лет назад вроде... — отвечал белый лис, коснувшись указательным пальцем подбородка.

Вайен отвлекся, так как заглянули жёлтые лисички, оставили на его столе корзину с конфетами и быстро убежали.

— Свет? — спросил Вайен, указывая на гостинец.

Но белый лис с гримасой неудовольствия ушёл от ответа:

— Лучше съешьте.

***

Через пару дней уже знакомая лиса из клана чистоты крови пришла в компании со своим парнем. Гордо задрав подбородок и отвернувшись, девушка сидела и глотала горькие слёзы, а её жёлтый ухажёр злобно сопел и смотрел исподлобья на Вайена. Драться никто не собирался.

— Что? Адская боль подкралась незаметно? — с сочувствием вопрошал Вайен, выписывая рецепт обоим.

Лис продолжал угрюмо сопеть, а его подруга еще горче всхлипнула.

— Это вот друзей прогнать и цветочки вытравить, — отдал оба рецепта парню Вайен.

Член клана чистоты крови так и не проронил ни слова. Он убрался из палатки вместе с рыдающей лисой, дав ей перед выходом хорошую затрещину.

— Свободные отношения любви не добавляют, — сделал запись Вайен с насмешкой.

После свободолюбивой парочки к нему в обед подошел жёлтый лис из клана жизни, и Вайену хватило одного взгляда, чтобы выписать ему третий аналогичный рецепт.

— И без нравоучений? — не поверил желтый лис, быстро пряча рецепт в карман.

— Тебе они нужны? — со смешком уточнил Вайен. — Это твои проблемы, не мне перед женой отчитываться, откуда цветы взялись.

— Она... беременна...

— Сочувствую, — присвистнул ученый.

— Можете посмотреть? Не хочу, чтобы на первенцах сказалось.

— Лги сам, зачем ей нужно ко мне, и приводи.

Вайен отошёл от него и взял с общего стола на кухне тонизирующий напиток, а затем услышал разговор двух жёлтых лисов:

— Ты знаешь кто он такой этот профессор Зарен? Я думал, он просто ленивый, что всем говорит одно и то же. Но ты посмотри на его отчеты, ни одной ошибки в диагнозах! Да некоторые диагнозы без анализов и дополнительного обследования поставить невозможно, а он поставил! Древние ему высший балл дали! Он сюда явно не учиться пришёл при таких-то глубоких знаниях...

— Ты глянь сюда, у него несколько премий... — насплетничал второй лис, демонстрируя соседу журнал. — Я-то думаю, что где-то раньше слышал его имя. И не удивлен его успехам.

— Что такая звезда делает среди нас смертных?!

— Может, открытие собирается какое-то сделать? Мало ли какие мысли приходят в головы к этим гениям...

Они заметили его и поспешили отойти, а Вайен флегматично продолжал пить тонизирующий напиток. Лисы восхищались им, пока не узнавали, кто он такой на самом деле и какими методами добивался великих открытий. Его глубокие знания результат не только хорошо развитого дара, но и кровавых экспериментов.

Вечером к нему привели беременную жёлтую лису. Вайен нечасто имел дело с беременными лисицами и давно не видел воочию плод внутри матери, а не отдельно от её тела.

— Десятый год? — удивился он, рассматривая большой живот без символов.

— Я боюсь боли, и не пройду все девять кругов, — отвечала лиса. — Но хотелось, чтобы наши первенцы получили сильный дар.

Десять лет беременности не каждая лиса выдержит, поэтому и существовал обряд девяти кругов боли, чтобы сократить срок до года. Чем больше кругов лиса проходила, тем сильнее дар получался у её отпрыска. Конечно, и последствия после такого обряда могли быть: сто лет бездетности, особенно если лиса немолодая. И потерять ребёнка на последнем десятом году настоящая трагедия для молодой лисы, еще и поэтому сокращали.