Черная магия

И, знаете… мне вот думается, что, может быть… мир вовсе и не изменился. Может, это я изменилась. И дело не в том, что я не могу видеть робкий народец и единорогов, и существа в деревьях. Может быть… Может, и могу — но не вижу. В смысле, если вы кому-то расскажете, что встретили единорога или кого-то из робкого народца, про вас подумают, что вы врете или свихнулись. Может, я стала бояться… верить в них? Где-то в глубине души испугалась, что меня сочтут сумасшедшей?

Мне стало ужасно грустно: я как будто предала маму. И ведь папа же никогда не утверждал, что всего этого на самом деле не существует. Он просто велел не говорить об этом. Возможно, его отношение заставило меня слишком прислушиваться к людям, которые считают, что ничего такого не бывает. Джереми продолжал расспрашивать о магии и о том, что особенного видит Крис, но я не обращала внимания на их разговор. Мне просто было тоскливо, и я смотрела наружу, на темный двор Джереми.

Только вот… он уже не был темным.

Ой, блин!

— Смотри! — Я схватила Криса за руку. — Вон туда! Видишь? Нет, туда!

Серебро. Истолченные в порошок лезвия. Сова, которая к нам прилетела, внезапно метнулась вниз из темноты, настойчиво ухая зеленым, и закружила вокруг дерева.

— На что смотреть? — Джереми прищурился. — На птицу?

Судя по виду Криса, тот тоже не понимал, в чем дело.

— Мистер Телеомара… Зороан, — Внезапно меня бросило в дрожь, как от холода. — Вы что, не замечаете эту серебристую фигню у дома? Он там.

— Умбра Зороана? — Крис уставился на меня. Я никогда прежде не обращала внимания, что глаза у него зеленые и что они у него светятся, как у той совы. — Я его чувствую. Он близко. Ты хочешь сказать, что видишь его умбру?

— Не знаю. Что такое умбра? Я вижу, когда он говорит. Вот ты говоришь золотым, а Джереми — желтым. Может, нам стоит убраться отсюда?

Но было поздно. Поток серебряного бритвенно-острого тумана зазмеился по двору, покружил вокруг качелей и скрылся под фортом, за пределами моего поля зрения. Сова камнем рухнула вниз. Серебряный туман метнулся сверкающей вспышкой и поглотил птицу, как это мог бы сделать мистер Бизли. Сова пронзительно ухнула один-единственный раз, потом что-то лопнуло, словно мыльный пузырь, и сова… просто исчезла. А потом… потом бритвенный туман возник в дверном проеме, словно огромный серебряный мистер Бизли… так стремительно, что мы даже не успели разглядеть. И ринулся на Криса, как мистер Бизли — на мышь.

Я встала у него на пути.

Он врезался в меня, как пожарный шланг под напором. Больно! Он словно состоял из лезвий. Не сдержавшись, я закричала и попыталась ухватить этот туман, но он был как вода, и мои руки просто прошли сквозь него. Ощущение было такое, будто на руках сгорела вся кожа. Я закрыла глаза. Я больше не могла этого выносить, и…

…и все прекратилось. Оказалось, что рядом со мной стоит Крис с тем золотым кинжалом в руках, а последние струйки тумана утекают из форта.

— Эге-гей, Крис, круто! — Джереми хлопнул Криса по плечу, и тот пошатнулся. Казалось, что он едва удерживает кинжал, словно тот весит целую тонну.

— Что случилось?

Я оглядела себя. Все нормально. Никаких ожогов, даже легких.

— Он очень силен, — Крис внезапно опустился на пол. — Возможно, из-за всей силы перворожденных, которую он успел отнять. Я… боюсь, не смогу противостоять ему.

В его словах снова появился оттенок цвета собачьих какашек. Что-то тут неладно. Крис посмотрел на меня.

— Мелани, если ты вправду способна видеть его умбру, это может очень помочь нам. Говори мне, где она. Если мне удастся прорубиться сквозь нее, она лишится своей силы.

— Ты же перворожденный. Так может, если ты ткнешь его этим кинжалом, ему конец? А? — Джереми уселся рядом с Крисом. — Я все равно ничего не могу разглядеть, но разве это не то, о чем говорит пророчество?

— Мне нужно пронзить оружием его тело, когда оно в истинном обличье, а не просто проткнуть его умбру, — Голова Криса поникла. — Он не подпустит меня к себе вплотную, а мне не хватит силы его достать, — Крис взглянул на меня. — Это был очень храбрый поступок, Мелани, — попытаться остановить его умбру, кстати, она могла убить тебя. Ты не только храбрая, но еще и везучая.

Именно что везучая, но ни фига не храбрая. Дура, да и все! Я потерла руку. Джереми посмотрел на меня с явным уважением. Я состроила ему рожу.

— Крис, что же нам делать? — Голос у меня дрожал. — Есть какой-нибудь способ не впускать его?

— Тут нет ничего такого, чем я мог бы воспользоваться, чтобы его задержать, — Крис оглядел форт. — Был бы тут еще один перворожденный — возможно, нам бы хватило сил удержать его снаружи. Возможно.

Тут я ничем помочь не могла. Раз мой папа не волшебник, то и я не волшебница.

— Да ладно тебе, Крис! — Джереми только что не подпрыгивал. — Мелани видит эту штуку, умбру. У тебя есть кинжал. Значит, надо браться за дело вместе. Не можешь же ты просто спокойно сидеть и ждать его!

Пока Джереми излагал свое мнение, я выглянула во двор. Было уже очень поздно — тот глухой, холодный ночной час, когда, проснувшись, чувствуешь, что ты единственное живое существо на свете. Ага, а вот и он. Идет через двор, как через класс. Я очень хорошо его видела, хотя было темно и даже луна не светила. Серебристое вещество плавало вокруг него, как будто он шел через свой собственный туман над морем.

— Здравствуй, Мелани, — он поднял голову и улыбнулся мне, словно учитель, который видит, что ученик хулиганит, но не очень из-за этого переживает. — Джереми, ты тут совершенно зря. Тебя ждут большие неприятности, твои родители никогда больше не будут тебе доверять. Но если ты прямо сейчас тихонько вернешься в дом, они не проснутся. Я даже не оставлю тебя после уроков в наказание за прогул. Ты волновался за друга, а это хорошо. Теперь отправляйся в постель. Увидимся утром.

Он говорил так дружелюбно. С таким беспокойством за Джереми. Я посмотрела на Джереми. Тот поежился. Мне самой и то захотелось пойти в дом, лечь в постель и увидеться с мистером Телеомарой утром.

— Мелани, тебе следует немедленно отправиться домой. Твой отец очень волнуется. Он может… ты же понимаешь, если он решит, что потерял тебя, как твою мать когда-то, он может сделать с собой что-нибудь ужасное.

Я вскочила. Папа! Я и вправду не подумала о нем, а ведь мистер Телеомара прав…

— Прекрати, Зороан, — Голос Криса напоминал лягушачье кваканье, но теперь его золото сделалось очень ярким, оно прямо-таки искрилось. — Хватит испытывать на них свои фокусы.

Мне словно вылили на голову ведро воды.

— Джереми, он врет, — мой голос тоже звучал паршиво. — Не слушай его.

— Это не ваши проблемы, дети, — Зороан все еще продолжал улыбаться. — Это не ваш мир. Все, что здесь происходит, никак вас не касается. Идите домой. Ложитесь спать. Утром все будет в порядке.

Серебристые слова издавали сладковатый запах. Слова не пахнут. Неправильно, неправильно, все неправильно!

— Джереми, стой! — Я поймала его, когда он направился к двери. — Это фокус, или заклинание, или что-то вроде того.