Черная Мальва

– Знаете, Мальва, во времена юности моей сути, я, как и все молодые девушки, приглядывалась к красавцам, помню, в пятнадцать лет я была ужасно влюблена в юношу, что гостил у нас с семьей... какие-то дальние родственники моего отца...

У него были темно-карие, немного раскосые глаза, высокий лоб, упрямый подбородок и черные брови в разлет. Признаться честно, все мои служанки ходили возле него как мышки, а как только тот пройдет, томно вздыхали...

– И что же, он узнал о ваших чувствах?

– О, конечно! Он стал моим первым и последним любовником.

Я подняла бровь.

– Мой отец узнал, и его семья благополучно отбыла домой с трупом сына, а я была отдана высокородному демону, другу моего отца.

Я не удивлена. Предыдущий демонов король был неприятным типом, сама я его не видела, но знаю, что войну против Светлого Царства затеял он. После войны все, кто был причастен, погибли - их как будто отвергла земля, вода была им ядом, а воздух рвал их легкие. Полагаю, это злость Эль сделала с ними такое. Недаром после этого в Темной Империи стали говорить фразу "Не зли Богиню" чаще, чем проклятия, в чей либо адрес. Сейчас что в Гномьих Горах, что в Зверином Когте, что здесь, правят наследники, отцы их умерли.

– А вы, Мальва? Кто был вашим первым мужчиной?
– спросила Диара, медленно очерчивая ободок чашки когтистым пальцем.

– У меня не было мужчин. Все время я только и делала, что училась или спасала свою жизнь. Быть любимицей Богини, не значит жить в роскоши и не знать горя, скорей наоборот.

Женщина слабо кивнула. Она знала это как никто другой, именно из-за того, что она единственная и "любимая" дочь своего отца, жизнь ее знает много горя. И хотя я никогда не интересовалась ее биографией, по тому, как она себя ведет, было ясно, что какая-то часть ее сути сломлена.

– Я слышала, что вы планируете заключить союз с сыном Императора драконов, - лукаво спросила меня сестра короля.

– Скорей он планирует заключить со мной союз, но этому не бывать, даже если он станет не таким противным, - тем же тоном ответила я, и мы тихо засмеялись.

– Но я слышала, что он еще тот красавец! Интересно, каково это с драконом? Демоны начинают раздражать, когда знаешь что это не все меню.

– Он красив, но мне не нравится. Я бы не доверилась такому мужчине. Но вы же говорили, что тот погибший юноша был вашим последним любовником?

Диара медленно ко мне нагнувшись, тихо произнесла:

– Так и есть, о нем знали, и он был последним, а разве могут быть любовниками те, о ком никто не знает?
– хитро улыбнулась брюнетка.
– Да и с моим мужем по-другому нельзя. Если он узнает, мои мужчины пострадают, а я уж и сама не помню, кто это может быть... все-таки, за сто пятьдесят лет их было не мало. Иногда мне кто-то улыбается украдкой, надеясь, что я его вспомню, а я и представления не имею кто он такой...

– А с мужем вы в каких отношениях?
– с любопытством уточнила я, ставя опустевшую кружку на столик.

– В дружественных. Он ведет себя хорошо со мной, а я веду себя хорошо с ним, хотя первое время надеялась на любовь, с ее нежной страстью и страстной нежностью, - мимолетно наморщив нос, ответила она.

Мы опять молчали, каждая думала о своем. За окном несмело стал накрапывать дождь, проснувшийся гром напугал лошадей, заржавших в королевской конюшне. А где-то там, за морем, на богатейшем и красивейшем материке этого мира, в Драконьей Империи, смотрел в окно с той же хмурой погодой золотоглазый сын Императора.

Он был терпеливым драконом, годы научили его терпению, но невеста заставляет его ждать. Если она хочет поиграть, то он с ней поиграет, но в этот раз она не уйдет, где бы не пряталась.

Он найдет.

***

Я лежала на белых, льняных простынях с распущенными волосами, что были подобны покрывалу вокруг меня, делая красивый контраст. Кроме этого на чем-то еще взгляд не задерживался. Я отчетливо видела только родинку на своей руке, прядь волос лежащих на моем животе, немного прикрывающих грудь, видела, что лежу я нагая, видела волокно белоснежной простыни, пахнущей свежестью, а кроме этого ничего.

Кто-то появился, но я не видела его лица, даже тело было нельзя рассмотреть. Он убрал прядь моих волос с тела, заставляя быстро вздохнуть: волосы медленно сползли с солнечного сплетения, щекоча кожу. Его рука провела по животу, очерчивая круг, обвела одну грудь и легонько коснулась вершинки, из-за чего я непроизвольно выгнулась. Мое дыхание участилось, вокруг все было словно в тумане, но ощущения были ясными, как и детали, которые я успела рассмотреть.

Рука оказалась на стопе, по коже, словно крылья бабочки переместилась к коленке, а затем плавно поднялась на бедро и...

Я проснулась.

Вытерла вспотевший лоб, закуталась в ткань и, посмотрев на хмурь за окном, пошла на кухню, надеясь, что в этот раз там нет кандидатов на мое убийство, к тому же сейчас ранее утро, а по традиции Императрицу убивают на кухне ночью. Если после каждого разговора с Диарой, мне будут сниться такие сны, я согласна разговаривать с ней о мужчинах часами, тем более нечего делать.

А может любовника завести? Думаю, мой отец не станет его убивать. Наверное...

В кухне горел светильник, и я подумала, что слуги решили прийти пораньше, но, остановив взгляд на столе, и прижимающейся друг к другу паре на нем, я поспешила ретироваться. Ай да Диара Рэшельская, ай да личный маг его величества!

Раз кухня занята, пойду в библиотеку, надеюсь там не найду короля с его любовницей. Из тени неожиданно вышла Роша и рыкнула, призывая идти за ней. Не за что не признаюсь, но я забыла, что у меня есть кошка. Не знаю, требовалась от меня тишина или нет, но идя за Рошей по одному из коридоров, который был узким и пыльным, я чихала периодически и громко, так что надеюсь, тишина не требовалась.

Коридор закончился тупиком с узким, длинным окном, через мутное и грязное стекло которого не было видно, куда оно выходит.

– И что?

Роша подошла к стене и толкнула черной лапой один из мраморных обтесанных камней, камень поддался, кошка толкнула еще один возле него, и тот камень тоже съехал назад. Роша обернулась ко мне и ожидающе посмотрела, будто спрашивая: "не хочешь ли присоединиться?". Я села напротив стены, и начала толкать от себя камень за камнем, пока не образовалась дыра, в которую я могу пролезть.