Черная невеста

– Скажите, мисс, вы случаем не художница? – с горя спросил Деннис.

– Нет, – ответила Ксения и, покосившись на дремавшего в углу Бедфорда, добавила: – Я машинистка.

– О!

По огонечкам, мелькнувшим в глазах Ксении, адвокат понял, что она смеется над ним, но даже не успел обидеться, потому что леди Хендерсон передала слово новому оратору, и все зааплодировали, приветствуя его.

– Вы знакомы с Хью Гилмором? – спросил Деннис.

– Нет, – сказала Ксения. – Он, кажется, миллионер?

– Миллионер, бизнесмен, филантроп, спортсмен, – перечислил адвокат. Ксения всмотрелась в жесткое решительное лицо оратора и едва заметно поморщилась.

– Он мне не нравится, – сказала она.

– Вам не нравится, что он спортсмен или что он филантроп? – поинтересовался Деннис с ангельским видом.

Ксения пристально посмотрела на него. По правде говоря, мистер Гилмор в эти мгновения волновал ее меньше всего на свете.

– Это правда, что вы защищали ламбетского убийцу? – выпалила она.

Адвокат усмехнулся.

– Не вижу смысла это отрицать, – сказал он.

– И вы не жалеете?

– О чем?

– Хотя бы о том, что, когда этот человек и его жена оказались на свободе, они снова стали убивать. Или вы всерьез считали, что они были невиновны, а трупы, которые обнаружили шесть лет назад в подвале их дома, туда принес кто-то другой?

Будем откровенны: Деннис мог попытаться отшутиться. Он мог также в изящной форме поставить свою собеседницу на место; он мог… да черт возьми, как опытный адвокат, он знал тысячу и один способ, как уйти от прямого ответа. И когда он впоследствии с неудовольствием вспоминал этот вечер, он так и не сумел себе объяснить, зачем ему понадобилось тогда сказать правду. Вероятно, пытливые глаза Ксении, устремленные на него, все же сыграли свою роль.

– Моя мать была тяжело больна, – спокойно промолвил Деннис. – Ей нужна была дорогостоящая операция, которую могли сделать только в Швейцарии. А у меня не было денег. Понимаете ли, я был всего лишь молодым адвокатом без особых связей, которого никто не воспринимал всерьез. Никто, ни один человек в Лондоне, не хотел защищать Инмэна. А я взялся за это дело. И когда я его выиграл, ко мне пришла слава адвоката, который способен… способен на многое. Это принесло моей матери несколько лишних лет жизни, а моим близким обеспечило достаток, который они заслуживают. Но я скажу вам одну вещь: я никогда не считал Инмэна и его сообщницу невиновными. У людей, которых они убивали, остались близкие, остались родственники, остались друзья. Лично я был уверен, что, когда Инмэны выйдут на свободу, их просто-напросто прикончат, и тогда я буду защищать того, кто это сделает, и, конечно, добьюсь оправдания. Видите, мисс, каким я был идеалистом? – Он усмехнулся. – Но, как вы знаете, ничего такого не произошло, и Инмэны просто исчезли. Чем все кончилось, мы уже знаем.

– Кроме главного – человека, который сумел до них добраться, – сказала Ксения.

– Да, несомненно, это чрезвычайно важный момент, – вежливо согласился адвокат.

В другом углу гостиной миссис Ломакс наклонилась к Эндрю Найту и негромко сказала:

– По-моему, все идет как по маслу. Они разговаривают уже добрых четверть часа.

– Не обольщайся, Иви, – ответил практичный мистер Найт. – Он смотрит на нее так, словно собирается вчинить ей иск.

– За украденное сердце, – тотчас же нашлась миссис Ломакс. Но старый крючкотвор тоже был не лыком шит.

– У этого прохвоста нет сердца, Иви, – веско промолвил он и оставил-таки последнее слово за собой, упрямый брюзга.

Вечер меж тем шел своим чередом. Выступила некая оперная дива, изумительная красавица с небольшим голосом, но большими бриллиантами. Дуэт комических актеров блестяще разыграл пародию на самые популярные жанры немого кино. Состоялась весьма остроумная благотворительная лотерея, в которой разыгрывали улыбку леди Хендерсон, танец с очаровательной мисс Рэвенкрофт, ее племянницей, совет от мистера Мюррея, поцелуй присутствующей среди гостей известной актрисы и тому подобные призы. Поцелуй за довольно приличные деньги приобрел мистер Гилмор, и по тому, как он и актриса поглядывали друг на друга, Ксения поняла, что они уже некоторое время любовники.

В общем и целом вечер ей понравился, и она не жалела, что оказалась на нем – хотя для полного счастья ей не хватало лишь присутствия одного человека. Когда начались танцы, она ускользнула в одну из полутемных комнат и долго стояла там у окна.

«Есть ли у нас будущее? Есть ли вообще мы, или я просто тороплю события? Как жаль, что маме он не нравится. Все-таки хорошо, когда есть с кем поговорить о человеке, который тебе небезразличен, а когда не с кем…»

Ее мысли прервали чьи-то резкие голоса, потом хлопнула дверь, и, повернувшись, Ксения уткнулась взглядом в инспектора Хантера.

– Прошу прощения, мисс… – начал он, но тут узнал Ксению в этой ослепительной молодой даме в модном платье и опешил.

– Инспектор, – только и могла проговорить девушка, – что вы тут делаете?

– Я ищу мистера Гилмора, – ответил Хантер. За его спиной маячили двое полицейских. Одного Ксения уже знала, это был Джонни Сайкс. Второй был в очках, имел до ужаса примерный вид и походил скорее на какого-нибудь прилежного молодого бухгалтера, чем на сержанта полиции.

– А что такое с мистером Гилмором? – удивилась Ксения.

Стивен Хантер вздохнул, полез в карман и достал оттуда измятый лист.

– Вот, полюбуйтесь… Пришло сегодня в фирму, которой он руководит. Туда ежедневно приходят груды почты, секретари не успевают разбирать… Меня известили только час назад.

– Машинка не та, – быстро сказала Ксения, едва увидев содержание первых строк.

– Да, я знаю. Это не оригинал, а копия. С оригиналом сейчас работают наши эксперты, хотя мало надежды, что им удастся что-нибудь из него выжать.

«Без всякого прискорбия извещаем, что мистер Хьюго Бенедикт Гилмор скончается в Лондоне девятнадцатого числа сего месяца. Мистер Гилмор родился в 1880 году в семье весьма скромного достатка. Его отец крепко пил, а мать трудилась на нескольких работах, чтобы заработать деньги на выпивку мужу и на четверых детей. Еще в юности мистер Гилмор осознал всю пагубность алкоголя, равно как и честного труда, и всю жизнь старался воздерживаться как от первого, так и от второго. Пойдя по коммерческой стезе, он через несколько лет стал компаньоном некоего Джейкоба Риса, который вскоре поплатился за свое доверие. Как только мистер Гилмор почувствовал свою силу, он не постеснялся разорить мистера Риса и отобрал у него дело. Не вынеся предательства, Джейкоб Рис повесился, а дочь Элизабет, которая нашла его тело, через некоторое время сошла с ума. Можно долго описывать дальнейшие действия мистера Гилмора, но все они были не лучше первого, которое принесло ему процветание и даже уважение в обществе. У покойного мистера Гилмора останутся три разведенных вдовы и неустановленное количество любовниц, имена которых мы предпочитаем из скромности опустить. О месте и дате похорон все заинтересованные лица смогут узнать из газет, равно как и о сражении за наследство, которое наверняка развернется после кончины этого джентльмена».

– Как только я узнал, что Гилмор был приглашен к леди Хендерсон, я сразу же поспешил сюда, – сказал Стивен. – Скажите, мисс, вы давно видели его? Прислуга уверяет, что он до сих пор в доме, но мы не можем нигде его найти.

– Да, он был на вечере, – подтвердила Ксения, возвращая инспектору копию письма. – Он произносил речь… потом участвовал в лотерее… А после я его не видела. Думаю, у вас еще есть время, инспектор. Ведь его обещают убить только девятнадцатого числа, а сейчас еще восемнадцатое.

– Нет, – ответил Стивен каким-то странным тоном, посмотрев на часы. – Уже половина первого, мисс. Девятнадцатое число уже наступило.

И тут все, кто находился в комнате, услышали истошный женский визг. Как выяснилось позже, он принадлежал одной из приглашенных – даме весьма аристократического происхождения. Хотя Джонни Сайкс впоследствии утверждал за кружкой эля, что она визжала ну точь-в-точь как самая обыкновенная горничная.

Нет, конечно, она не искала мистера Гилмора, но так получилось, что именно она его обнаружила – повешенным в оранжерее леди Хендерсон, среди заморских растений и экзотических цветов.