Черная Принцесса: История Розы

На камне камина висела широкая черная плазма, над которой и были расположены «злополучные» часы. С черно-белым циферблатом, белыми полосами и стрелками на черном фоне. А под ними – фотографии. Настояние не столько парней, сколько «главы семейства» в «семейном уюте» и «семейной ячейке». Фотографии их самих, но уже в белых рамках, и с поддержанием «черно-белого формата». Трое парней и мужчина по отдельности. И только одна общая и посередке. Как бы «венчая» всю композицию «единением». Чуть левее шла дверь в кухню из темного дерева. Со стеклянными матовыми и металлическими вставками, «окаймляющими» окна. С круглой серой металлической ручкой-замком.

Перед гостиной «возвышалась» лестница. Уходя на второй этаж темным деревом широких ступеней. Со светодиодной подсветкой в «темных» их углах. Правой своей стороной примыкая к стене, левой она проходила над прихожей. И была огорожена черным матовым металлическим «бортиком» – перилами. Каждая вертикальная и горизонтальная вертикальные палки были «усеяны» вензелями меж них. Чем-то напоминающие, но только слегка, рисунок на ковре. В них тоже были цветы, но только без бутонов и листвы. Лишь стебли с похожими на шипы «выростами».

Прихожая, только на небольшую часть, открывалась парню с того места, где он сидел. Белая стена под черный потолок, исполняла роль «перегородки» и встроенного стенного черного шкафа-купе. Она не позволяла увидеть всего. Разве, кусочек тумбы для обуви из того же темного дерева и зеркало в черной раме над ней. Справа от нее уже была лестница, просматриваемая меж ступеней. Слева же находилась темная, почти черная, стальная входная дверь. Черный коврик с малым грубым ворсом перед ней. И вешалка из той же стали, что и дверь, для верхней одежды в углу.

Ничего лишнего, все «минималистично» и чисто «по-мужски». Никакой «забитости» крышки тумбы всевозможной мелочью. От разнообразных расчесок и косметических средств до заколок, резинок и флаконов духов. Даже, ключи висели на специально отведенных, для этого, черных металлических крючках у двери. Сам шкаф, как и тумба, были забиты куртками и пальто, кроссовками и ботинками. Ничего не валялось и не лежало бесхозным. Или сброшенным в спешке и не убранным. Чистота стояла идеальная. Пусть, убирались и не сами. В основном, доверяя большую часть «службе по уборке». Но за собой, всем оставленным после себя и собой, следили и убирали сразу же. Обувь и одежда, по приходу, отправлялась на свои «места». Свободное пространство ценилось ничуть не меньше, чем личное. Что «одно» же из «другого» и «вытекало». Ведь, так или иначе, входило в «юрисдикцию» на тот, или иной, момент.

Но парню мешало все и все. И даже эта дотошная чистоплотность! Мысли настолько зашли далеко и глубоко в «тупик», отбрасывая редактуру текста в дальний ящик. Что ему бы впору «сорваться» и пойти убраться. Прибраться здесь и… Везде! Во всей квартире! В своей комнате! Переставить мебель местами и рамки перевесить. Гардероб в шкафу пересмотреть. Обувь в тумбе сменить. Пыль протереть. А перед этим – найти! Поесть и попить, сходить в ванную и туалет! Отвлечься как-то. Может и вздремнуть. Поспать!

Под конец и вовсе начала мешать даже тишина. Уйдя в текст, в «междустрочие» и «межбуковье», «межзначие», он перестал слышать все. Часы и камин, людей… Все возможные и невозможные «шумы» и «раздражители». А прежде всего, он сам, как основной и главный «раздражитель» для себя.

Уткнувшись взглядом в ноги, обтянутые темно-синими джинсами, подвернутыми снизу до щиколоток. И оголявшими, не совсем, уже белые. Но и, тем не менее, носки. Он попытался сосредоточиться на этом. «Зависнуть» на нитях вкрапления в ткани. И попытаться «структурировать» мозг, расставив все и вся по «полочкам», подсчитывая их. Нить за нитью. «Прореха» за «прорехой». Потертость за…

– Мало того, что ты прячешь этого «светлячка-тень» от меня… – ворвался в квартиру Влад. Заставив Никиту невольно подпрыгнуть на стуле. И оторваться от своего «занятия». На «контрасте» тишины до этого. И такого ора, с порога, после. – Так, еще и «подзадориваешь» ей же, подкидывая ее творчество мне. Ты «пользуешь» ее! Пользуешься им, как вздумается. «Плагиатишь» при свете дня! Ты, конечно, демон, но еще тот дьявол!

– Акстись, Владик! Все по согласию и решению самой Софи, – хохотнул «уличенный», усаживаясь поудобнее.

И продолжая «набирать» что-то на ноутбуке, но только глазами. И скорее, вчитываясь. Стараясь не отвлекаться, если вдруг «пойдет». Пытаясь вернуть «нить мысли». И потерять, по возможности, «нить разговора». С «явившимся не запылившимся». Не то, чтобы он был не рад. Не рад! Но и не опечален. Порядком уже привыкнув к таким «пируэтам» и «отъездам-возвращениям», по несколько раз за месяц. А то и на неделе. Он был благодарен ему за вывод из «комотоза». Но и в тоже время, предпочел бы вернуться к написанию, нежели в очередные «разборки». Будто парни легче уживаются, чем девочки. Не по две и три, а то и четыре в «составе». Нет. И это – они доказывали уже вместе! Отвлечься Никите все же пришлось и на «ношу» гостя.

– Владик… – протянул он и рассмеялся. – Скорее, Влад Грей. Тот, что Дориан! Да? Понял?!

– Не об этом! – подошел к столу «названный». И отставив картину, оперся об него руками, сжимая дерево до хруста пальцами. – Да какая разница?!

– Опять с ней?! – не «отставал» с хмурым взглядом Никита. Решив, что так быстрее от него «избавится». Если будет продолжать идти в «одном направлении». Не «сбиваясь» сам и не «сбиваясь» от него. Не позволяя сбить и самого себя.

– Снова, Ник! Это – ее мысли. Ты будто душу ее продаешь за бесценок. За гроши! Она сама могла и может…

– Но не захотела! – развел руками Никита, вновь возвращая их на клавиатуру. Как бы пока, только «намекая». Что ему бы уже стоило и пора… – И правильно сделала. Ее бы по головке не погладили за сокрытие и раскрытие «ментального блока». Ангелы – слуги народа! Чувств и эмоций, ощущений! А не мыслей. Своих же, ко всему…

– Придумал бы ей «псевдоним»! Сама бы додумалась… Но не под твоим же! Еще и именем!

– А ты чего так распереживался? – захлопнул крышку серого ноутбука Никита, оставляя в покое и серую небольшую компьютерную мышь. Поняв, что просто так он от него не отстанет. И «вытоптанная дорожка» его не «берет». Мысль окончательно улетела в далекие края и не собиралась возвращаться. По крайней мере, сегодня и с вернувшимся Владом.

Оправив челку, упавшую на лицо из «ежика» волос. Он водрузил на сцепленные пальцы рук голову. Упершись локтями в компьютер. Добавляя к общей «смеси» еще и ехидную улыбку. «Не мытьем, так катаньем». Морально тоже можно давить и с лихвой!

– Понравилась?

– Головой-то думай! – ткнул правым указательным пальцев в свой правый висок шатен, а после и в него, намекая на Никиту. – Как мне может понравиться «образ»? Я ж ее не видел ни разу вживую. В отличие от вас всех! Несправедливо, во-первых. И гадко, во-вторых, «помыкать» этим.