Черная смерть

— Мой покупатель — представитель слишком серьезной организации, и если они узнают, что обладают дорогой покупкой не одни, то смогут мне серьезно осложнить жизнь. Тут уже никакие ухищрения не помогут. А мне и своих проблем хватает, зачем лишние создавать? Тем более что с возрастом понимаешь, как наша жизнь скоротечна. Ну, как тебе мое предложение?

Степан Корчинский задумался, оперативная ситуация снова кардинально менялась. Теперь Асламбек с братьями превращались из пленных «духов» в партнеров по бизнесу а партнеров не держат, обвешанных взрывчаткой. Но если снять пояса «антишахидов», то еще неизвестно, как опять изменится ситуация. Уже однажды Асламбек его подставил, вместо расчета отправив на растерзание в лапы грузинским контрразведчикам.

Затянувшуюся паузу средний Максуров понял по-своему:

— Решил все хорошенько осмыслить? Правильно. Подобные дела с наскока не решают. Думаю, время у нас еще есть.

Отвернувшись от Корчинского, Асламбек прильнул к иллюминатору, наблюдая за бескрайним морем пушистых облаков, проплывающих внизу…

Виктор проснулся от внутреннего толчка и, едва открыв глаза, поднес к глазам левую руку, вглядываясь в светящийся циферблат. Мозг диверсанта рефлекторно отметил, что с момента взлета авиалайнера прошло около двух с половиной часов.

— Вот это классно покемарил, малеха, — буркнул недовольно Савченко. — Так еще, чего доброго, завезут к черту на рога, басурманы.

Для того чтобы действовать, следовало для начала определиться с направлением главного удара. Проводя операцию на борту самолета, следовало начинать с пилотской кабины, потому что управление лайнером — это главный козырь. Но прежде чем решиться на штурм кабины, необходимо провести некоторые предварительные действия. Для начала разыскать эту самую кабину, потом разведать, кто, кроме летчиков, там еще находится. В том, что летчиков без присмотра террористы скорее всего не оставили, Виктор нисколько не сомневался.

Перед началом поисков кабины Стрелок вдруг вспомнил то, что когда-то слышал на лекциях об устройстве самолетов подобного класса. В отсеке обогрева находился рубильник технического освещения, а также карта-схема люков, соединяющих отсеки жизнедеятельности лайнера с салоном. Один из таких люков находился в потолке пилотской кабины.

Окончательно пробудившись ото сна, Савченко стал ощупывать стены вокруг себя. Наконец его пальцы коснулись громоздкого пластикового пакетника. Щелчок, и в отсеке вспыхнула темно-оранжевым светом небольшая лампочка.

Виктор увидел свернувшегося клубочком старшего лейтенанта Синицына, армейскому разведчику тоже изрядно досталось в этой операции. Диверсант бесцеремонно тряхнул его за плечо.

— Подъем, Саня, спать будем дома, в расположении части.

— Что, что? — Синицын мгновенно подскочил.

— Говорю, надо закончить начатое. А точнее, добить еще не добитых.

— Я готов, — старший лейтенант легко поднялся с металлического пола.

— Подожди, — придержал проводника Виктор за рукав. — Сперва подкрепимся, а уж потом за дело.

Вытащив из нагрудного кармана коробочку с таблетками стимульгена, высыпал их на ладонь, потом разделил поровну. Каждому досталось по две молочно-белые подушечки. После того, как усиливающие энергетику таблетки стали действовать, диверсанты изучили карту-схему и двинулись в голову авиалайнера.

Кабина оказалась в десяти метрах от отопительного отсека. Диверсантам пришлось подниматься по узкой металлической лестнице, которая одновременно служила поддерживающей штангой для гирлянды кабелей. Но, действуя под боевым допингом, бойцы на такие мелочи даже не обратили внимания.

Оказавшись на потолке кабины, Виктор и Александр быстро отыскали люк, затем бесшумно отжали замки и так же бесшумно подняли прямоугольную крышку. И сразу же взору диверсантов предстала кабина управления огромным транспортным самолетом.

Со своего места Савченко мог видеть коротко стриженные затылки пилотов, по соседству разместились двое штурманов, прокладывающие курс воздушного корабля. Для того чтобы увидеть остальных членов экипажа, Виктору пришлось податься вперед.

Радист сидел перед громоздкой радиостанцией, вертя в руках абсолютно бесполезные сейчас наушники. Напротив него находились бортинженер и бортмеханик, следящие за приборами контроля работы авиационной техники. Все летчики были погружены в свою работу, поэтому никто не заметил появления чужака. Виктору пришлось высунуть голову из проема люка, чтобы обнаружить охрану летчиков. Двое боевиков из отряда самообороны устроились на откидных стульчиках у самых дверей кабины. Измученные кровопролитными боями, длительным автопробегом под прицелом боевых вертолетов, наконец на борту самолета они сочли себя в полной безопасности и спали, опершись о стену и задрав кверху черные бороды. Только оружие держали по-разному, один сунул свой «АКМ» между ног, правой рукой держась за ствол, другой положил автомат на колени, накрыв его тяжелыми руками, густо поросшими черными волосами.

Для их нейтрализации лучшего момента и не подберешь, только боевиков следовало ликвидировать бесшумно и одновременно. Как это лучше всего сделать?

Повернувшись к Синицыну находящемуся чуть позади, Виктор вытащил из ножен НРС и, показав стреляющий нож разведчика старшему лейтенанту, жестом потребовал и его нож. Александр понимающе кивнул. Извлек свой НРС, взвел пружину стреляющего устройства и протянул оружие диверсанту.

Вооружившись двумя ножами, главным достоинством которых были вмонтированные в рукоятки стреляющие устройства, Виктор снова поднял крышку потолочного люка и на половину корпуса высунулся в кабину, держа в каждой руке по ножу.

Опытному бойцу невозможно промазать, если цель находится в полутора метрах от него, не промахнулся и Виктор. Два выстрела прозвучали почти бесшумно, одному из бородачей пуля угодила точно в лоб, чуть выше сросшихся на переносице густых бровей, второму — попала в левую сторону груди, продырявив камуфляж над набитым боеприпасами разгрузочным жилетом. Оба боевика лишь дернулись, но своего положения не изменили.

Дальше уже было совсем не до сантиментов. Виктор одним движением сунул свой НРС в ножны, клинок ножа Синицына крепко сжал зубами и, ухватившись за край люка пальцами, с переворотом бросил тело вниз. Приземлился на пол кабины диверсант бесшумно, как учили, спружинив в коленях.

— Ни фига себе, — только и пробормотал ошалевший от такого эффектного появления радист.

— Спокойно, мужики, свои, — освободив рот от ножа, произнес Савченко. Больше ничего он пояснить не успевал, бронированная дверь внезапно отворилась, и в кабину вошли двое боевиков. Один из тех, кто караулил на аэродроме пилотов, второго за его спиной диверсант разглядеть не мог.

В мозгу Савченко лишь промелькнуло: «Не получилось разложить хитроумный пасьянс. Теперь придется полагаться на грубую силу».

Он уже знал, как будет действовать, главное, этих двух, положить ножом без задержки, потом вырваться из кабины в пассажирский салон. Тут уж в ход пойдет «стечкин», и тогда начнется любимая игра американских ковбоев «орел — решка». Даже если что с ним случится, в резерве есть Дядя Федор и Синицын, которые для оставшихся в живых террористов станут еще большей неожиданностью.

Оба боевика уже вошли в кабину, когда Савченко бросился в атаку. Короткий взмах, и остро отточенный клинок ножа по незамысловатой траектории пробил горло боевика насквозь, остромордая заточка, прозванная знатоками «щучкой», нацепила на манер крюка нижнюю челюсть, не давая убитому упасть.