Черная вдова. Ученица Аль Капоне

Карлос ждал уже, разглядывая спальню. Марина обняла его, чувствуя, что он напрягся.

– Ты передумал?

– Я боюсь трогать тебя, – признался он. – Боюсь, что завтра просто не уйду отсюда, что меня пристукнут твои охранники или сам Малыш лично.

– Да брось ты, Карлос! Я свободная женщина, могу спать с кем хочу.

Он обнял ее, положив руки на ягодицы и сжав их слегка:

– А ведь я знал, что рано или поздно так случится.

– Ради Бога, давай не будем говорить ни о чем! – взмолилась она. – Я устала от слов, половина из них – ложь. Честнее просто молча трахаться, ведь ты тоже хочешь этого не меньше, чем я.

– Даже больше, наверное. Но тебя могут шокировать некоторые мои привычки, – предупредил Карлос.

– Ты придушиваешь партнершу во время оргазма? – усмехнулась Марина.

– Нет, конечно, но…

– Тогда все в порядке, дорогой, все остальное я без проблем выдержу.

– Обещаю, что ты не пожалеешь, тебе будет хорошо со мной, – пообещал он, целуя ее в губы.

…Карлос не соврал – Марине было необыкновенно хорошо с ним. Он занимался любовью со знанием дела и безумной, животной страстью, ласкал ее с ног до головы. Выпитая бутылка текилы начисто лишила Коваль остатков комплексов, если они и были, и она отдавалась так, как он велел ей. Умопомрачительная ночка закончилась только к обеду, маринины тело и душа пребывали на небесах – она даже забыла почти, в честь чего устроила себе такой праздник. Когда Карлос собрался уходить, Коваль протянула ему восемьсот баксов – все, что нашла в сумке. Но он отрицательно покачал головой:

– Я не сплю с женщинами за деньги, запомни это. А тебе и сам бы должен заплатить – давно такого кайфа не испытывал.

Она засмеялась:

– Повторим как-нибудь?

– Если захочешь, то знаешь, где меня найти.

Он подошел к постели, сбросил с нее простыню и приник к груди, лаская ее. Марина застонала от наслаждения, но он прекратил и, погладив лежащую перед ним женщину на прощание, ушел. Марина закуталась в одеяло и уснула, удовлетворенная и вполне довольная жизнью.

Часов в семь вечера ее разбудил звонок Розана:

– Марина Викторовна, к вам можно зайти?

– А ты где?

– Пока в городе.

– Розан, будь другом, заскочи в супермаркет, прихвати там поесть чего-нибудь, сигарет и бутылку текилы, а то у меня шаром покати. Да, и кофе не забудь, только в зернах! – велела она, глянув на часы и понимая, что уже вечер.

– Я помню – «Айриш Крим», – усмехнулся он.

– Точно! И еще – ты, надеюсь, никому не сказал, что я здесь?

– Нет. Но это было очень нелегко. Охрану везти?

– Да. И пусть тоже языки не распускают! – предупредила Коваль, отключая телефон.

Пока Розан добрался из города, она успела принять душ и найти в шкафу со старыми вещами халат. Горничная перестилала постель, весьма красноречиво демонстрировавшую все, чем на ней всю ночь занимались. Оставалось только сделать генеральную уборку, и можно жить.

Розан ввалился в коттедж нагруженный не хуже носильщика на вокзале, отдал горничной пакеты.

– Ну, как вы? – спросил он, снимая куртку. – В порядке?

– А когда я была не в порядке? – пожала плечами Марина.

– Что случилось-то?

– Пойдем, поедим сначала, я голодная со вчерашнего вечера, – пожаловалась она, направляясь в кухню и садясь за стол, на который расторопная горничная уже выставила привезенные Розаном японские блюда. Не первый день находясь рядом с Коваль, ее заместитель прекрасно знал вкусы и предпочтения своего босса, а потому безошибочно вычислил, чего бы она поела с удовольствием.

За едой Марина опять ударила по текиле, а Розан отказался.

– Значит, не расколетесь? – продолжил он свой натиск.

– У тебя телевизор есть? – спросила Марина, ловко управляясь с палочками-хаси и отправляя в рот суши с семгой. – Ну, так смотри его иногда, будешь в курсе. Оказывается, я уже вовсе и не жена нашему Егору Сергеевичу, бывшему положенцу Малышу.

– Да ладно! – не понял Розан. – Как это?

– Вот как-то так! – развела она руками и продолжила поглощать рисовые колобки с нежнейшей рыбой.

– Гон какой-то, – пробормотал Розан. – Я же на вашей свадьбе сам был…

– Тебя глючило! – засмеялась Марина. – Меня не было и нет, умерла я. Он свободен от меня, я больше знать его не желаю. Жить здесь буду, не возражаешь?

– Это ваш дом.

– Завтра собери мне пацанов человек шесть, я за вещами поеду.

– А пацаны-то зачем? Я сам с вами съезжу.

– Боюсь, что Малыш меня попытается силой оставить дома, а так побоится – стрельбы не нужно ему, – терпеливо объяснила Коваль.

– Вы не хотите все же сначала его выслушать? – спросил Розан, кусая яблоко и морщась, – Кислятину такую едите, ужас!

– Что он может мне сказать? Я ведь предупреждала, что начнется копание в моем белье, и ему не поздоровится. Его московские друзья подсказали блестящую идею о том, что он в разводе. А если всплывет мое имя, то да, мол, бывшая, давно разошлись, только все официально никак не оформим, а что там у нее за дела, я и знать не знаю. Но меня это не устраивает, я – либо жена, либо – никто. Да и вообще – ну его на хрен, Серега, Малыша этого, пусть живет, как знает, – Марина закурила, постукивая носком сабо на тонкой шпильке по ножке стола. – Зато и мне теперь никто не указ. Устала я от показухи этой, устала корчить из себя… Да и ждать все время, что какой-нибудь дотошный журналист нароет в моем прошлом и настоящем, тоже больше не хочу.

– Ну, не знаю, – задумчиво протянул Розан. – Малыш звонил мне сегодня, хотел встретиться с вами. Я, конечно, сказал, что не знаю, где вы, но он не поверил, кажется.

– Мне все равно.

– А что за хрен вышел от вас в обед?

– Ты-то откуда это знаешь?

– Так я не один, еще и охрана ведь есть, – усмехнулся он. – Это дело не мое, с кем вы спите, но будьте поосторожнее. Ладно?

– Ты что сейчас имел в виду? Безопасный секс? – прищурилась Коваль, недовольная вмешательством заместителя в личную жизнь.

– И его тоже, – не остался в долгу Розан.

Они захохотали. Приятно, что не надо корчить из себя светскую даму – можно говорить все, что пришло в голову и не бояться, что завтра газетчики извратят твои слова до неузнаваемости.

– Кстати, дорогой мой, а давай-ка мы с утра по автосалонам прокатимся сначала. Хочу нормальную машину, теперь уже можно, – вдруг вспомнила Коваль.

– А с «бэхой»-то что не так?

– Маленькая она, весь имидж мне попортила эта поганая тачка.

– У меня идея! – загорелся Розан. – Мамед поставил в своем салоне на пробу «хаммер», но его никто не берет, уж больно здоровый и жрет много. Но вам-то это по фигу, я знаю, а танк просто в вашем вкусе. Глянем?

– Чего глядеть? Берем, не глядя! – решительно взялась за телефон Марина. – Алло, Мамед? Это Коваль. Извини, что поздно, дорогой, но ты же меня знаешь – как загорелось мне, так берега теряю. Хочу «хаммер» у тебя купить.

– Дорогая, да он твой уже! – заверил Мамед. – С утра на него номера сам лично поставлю, твои фирменные!

– За труды накину, – пообещала она ласковым голосом. – Розан привезет все. Спасибо тебе, Мамед.

– Обращайся, красавица, Мамед всегда рад тебе!

Распрощавшись на такой цветистой ноте с Мамедом, Коваль посмотрела на Розана.