Черная Вдова. Возмездие

Все, что я видел: Ава – моя подруга – читает журнал у стенда с газетами, занимается своим делом и вдруг набрасывается на двух отбросов.

Я не шучу.

Постой...

Еще было неестественное сияние – электрические клинки, скорее световые сабли, чем шпаги.

Я тебя не разыгрываю, клянусь.

Клинки были будто сделаны из голубого света, как у хороших джедаев, не у ситхов.

И Ава – моя подруга, девочка – атаковала тех подонков, словно перешла в наступление на фехтовальной дорожке, только это была платформа, а у нее было два клинка вместо одного.

Один короткий, другой длинный. Я запомнил.

Потом она запрыгнула на спинку скамейки, прямо взлетела. И закричала, чтобы они ей это отдали, отдали немедленно. А парни будто не врубались, о чем она.

Но потом парень в футболке «Найк» начал кричать на второго, фаната «Янкиз». Я не услышал, почему, а потом он швырнул бумажный пакетик Аве.

Это реально взбесило фаната «Янкиз». Так что он велел Найку прыгнуть под поезд. Вот так.

И что сделал Найк?

Он прыгнул.

Я серьезно.

Прыгнул перед поездом, прибывающим на станцию.

Понятия не имею, почему.

Ава кричала ему остановиться, но он не слушал. А платформа вся тряслась, потому что поезд был уже рядом.

Чувак упал прямо перед самым носом поезда, а фанат «Янкиз» убежал.

Моя подруга Сана –- другая девочка, их было две – Сана и я, мы просто стояли и смотрели на это, думая, что увидим, как парень умрет.

Потом все случилось так быстро, что я едва успевал следить. Поезд несся вперед, и Найк заорал, а Ава будто сошла сума.

Я увидел, как эти голубые клинки снова вспыхнули, а потом только слышал их, потому что она носилась по всей платформе, перерезая кабели.

Поезда по всему городу остановились. И поезд на нашей платформе – тоже. Он безумно скрежетал и сыпал искрами.

Я не видел, что случилось после: свет вырубился. Но чувак в «Найке» здорово испугался – я слышал его крики, а затем увидел, как Ава вытаскивает его с путей.

Потом он убежал, следом за фанатом «Янкиз».

А она пошла к нам с Саной, будто ничего не случилось. Только в руках у нее все еще были эти два ненормальных клинка. Мне стало страшно, и я тоже убежал.

А теперь звоню тебе, папа. Потому что по-прежнему страшно и, наверное, меня надо забрать...

Данте перевел дух и подождал:

– Алло! Папа! Ты слушаешь?

Ответа не было. Он взглянул на свой потрепанный мобильник, сначала принадлежавший отцу, затем – матери. Данте знал, что ему повезло быть старшим сыном, иначе все могло быть гораздо хуже.

«Куда уж хуже?»

Его телефон сдох, а он даже не заметил.

Просто продолжал болтать с отцом, капитаном полиции, у которого, как обычно, не было на это времени. Одним глазом он всегда был в отчетах. Или в игре.

– Черт, – выругался Данте.

«Когда отключился мобильник? Сколько, вообще, слышал отец?»

Он бросил телефон обратно в карман и присел на обочине. Он был ужасно напуган, отморозил задницу и находился всего в трех кварталах от подземки. Такси до дома обошлось бы ему так дорого, что Данте не мог и помыслить об этом.

Должен ли он вернуться на станцию метро и подождать? Туда, где он только что видел что-то совершенно безумное, почти невозможное?

«По крайней мере, я не замерзну здесь до смерти».

Затем он услышал ее голос:

– Данте. Ты в порядке? Что ты делаешь?

Он знал: это Ава. А еще знал, что видел нечто, полностью отличное от всего, виденного прежде. Данте почти ощущал, как сердце колотится в ребра.

Он медленно повернулся к ней. Сана была прямо у нее за спиной:

– Что там, вообще, было?

Ава шагнула к нему:

– Не переживай так.

Сана догнала их на углу улицы:

– Я могу понять, почему он рассердился, – что это за новый вид спорта?

– Да, – сказал Данте, глядя на Аву с подозрением. – Откуда мы знаем, что ты вновь не вытащишь свои джедайские мечи?

Ава вздохнула, дернув молнию на куртке, чтобы показать рукоятки клинков, заткнутые за пояс. Потом подняла вверх пустые руки. – Вот. Видишь? Все хорошо. Ничего не случилось.

– У тебя искрящиеся клинки, ты, похоже, ниндзя, и я абсолютно уверен, что ты только что ограбила грабителя за ограблением. Это, по-твоему, ничего? – сказал Данте.

– Это была продажа наркотиков, не ограбление, – ответила Ава.

Данте взглянул на нее снова:

– Спасибо, что разъяснила.

Ава попробовала еще раз:

– Слушай, думай об этом как о фехтовании. Мы же видели друг друга раньше на турнире. Я видела тебя, а ты – меня. Представь, что ничего на самом деле не изменилось.

Сана рассмеялась:

– Да уж! Попробуй представить.

– Не изменилось? – Данте почти кричал. – Фехтуют в зале. На дорожке. В кевларовых доспехах. И оружие есть у обоих, кстати.

– Знаю, знаю, – сказала Ава. – Если подумать, есть, наверное, примеры и получше.

– Правда? – он фыркнул.

Сана просто покачала головой:

– Как получилось, что я ничего не знала об этом, Мышка?

– Я не всегда была такой. Кое-что случилось в Стамбуле, – ответила Ава. – Кое-что сложное.

– Ты имеешь в виду тот Стамбул? Где погиб мой лучший друг?

– Это долгая история, – сказала Ава. – Я хотела рассказать тебе, Сан, клянусь. И не в таких обстоятельствах. То есть я понимаю, что все это немного странно...