Черная ведьма в академии драконов

– Я не боюсь собственной смерти, – прокричал здоровяк, удерживая обеими руками Икстли и Гарда. – Перестал бояться, потому как довелось уже умирать.

сли бы не обстоятельства, я бы подробно расспросила громилу о таком бесценном опыте: как умереть и выжить. Оный мне был мне крайне необходим, особенно когда на горизонте маячил Верховный палач.

Но увы, окружающая обстановка пока не располагала к душевной беседе.

Донесшийся снизу крик Урилла заставил меня вовсе позабыть о примечательном случае из биографии Вариша.

– Ви, опусти меня. Я знаю, где искать первое сердце стихии.

Не поверила своим ушам.

– Урилл. Ты уверен?

– Да, – донеслось снизу.

Ну, я ведьма послушная. Хочет адепт умереть – мешать не буду. Урилл полетел в бездну без единого крика. Причем как мне показалось, даже целенаправленно так, развернувшись лицом вниз. Словно силясь догнать что-то.

А потом следом за ним рухнули и мы с Йолой: шип, на котором держался ее аркан, обломился.

Самое поразительное, что мы не разбились. Ударились сильно, но остались почти целы, спружинив обо что-то. Обо что именно я поняла, когда затеплила магический светлячок. Щупальца Хаши, или болотной нечисти, размерам которой мог позавидовать матерый дракон. Мягкие, водянистые, они погасили силу удара. Они были недвижимы, словно нечисть мертва.

Раздавшийся чуть с высоты голос Урилла заставил нас с Йолой вскинуть головы.

– Я все же успел, – и он весело подкинул на руке светящийся кристалл. – Он уже почти упал к ней в пасть, когда я его арканом зацепил.

Что именно успел и почему мы ещё живы – объяснять не пришлось. Алхимик сумел взглянуть своему страху в глаза, отправиться к нему навстречу. Увидел цель и поверил в себя больше, чем в свою смерть.

Я пнула одно из щупалец, чтобы убедиться: тварь все же дохлая. И тут нечисть начала осыпаться пеплом. Мы с Йолой упали на камни, благо, твердь оказалась не так высоко.

Прочихались от пыли знатно.

– Ви, больше так не делай. Разве не знаешь, что как только испытание пройдено, все препятствия истаивают.

Нам повезло: сначала нежить сдохла, а потом обратилась прахом. Грохнись мы не на ее щупальца – было бы два отборных мешка костей. Один по фамилии Блеквуд, второй – Икстли.

– Дамы, я понимаю, отдых и все такое… – чуть паясничая начал Урилл. – Но сдается, что и другие команды вскоре найдут свои сердца. Поэтому посоветовал бы все же подняться.

Алхимик как в воду глядел. Прошло совсем чуть-чуть времени, и загремели трубы, оповещая, что первый этап пройден. Реальность вновь начала меняться. Таяли стены каменного мешка, под ногами вновь оказался песок арены.

На поле отчего-то стояло всего три команды. Темные (кто бы сомневался!) и северяне. вот южане… То место, где этого стояла их команда, ныне укутал молочный туман. И сдаётся мне, в нем не было живых.

Такая мысль пришла от того, что слишком уж тихи стали зрительские трибуны. Это мы, отрезанные от всего, видели только то, что пожелала арена. вот те, кто находились за кругом… Им были зримы все четыре команды.

Император смотрел на арену спокойно, впрочем, как и темный владыка. Зато болельщики, одетые в желто-фиолетовые цвета южан, все, как один, молчали.

В вышине разнесся голос глашатая:

– Команда Академии Южного Предела выбывает из турнира четырех стихий.

Я сглотнула и, повернув голову, уперлась в прямой, как стрела, и острый, как заточенный меч, взгляд Рашгарда. н возвышался меж остальными темными и безотрывно смотрел на меня. «Ты моя добыча», – прочитала я по губам. Сомнений не осталось, этот темный узнал меня под личиной.

В другой момент поспешила бы отойти в тень, желательно в тень надежного мужского плеча, но не сегодня. Нагло усмехнулась своему палачу.

Гонг возвестил о начале второго испытания.

С последним его ударом вокруг нас вспыхнула стена пламени. Испытание огня началось. Вокруг все запылало. Еще несколько мгновений, и мы просто бы сгорели.

– Единый щит! – заорал Гард.

Мои руки подчинились быстрее разума. Мы с Йолой и Харишем за два удара сердца смогли создать купол, который отгородил нас от пылающей бездны. Вот только надолго ли? Огонь напирал, заставляя сферу постепенно сужаться.

Я увидела, как у Йолы из носа потекла кровь.

– Гард, я или ты? – Хейм кивнул в сторону дракона.

– Я не смогу, – мотнул головой пепельный, – но прикрыть – прикрою.

– Хорошо, – бросил Икстли, снимая с пальцев перстни. И протянул их Уриллу: – подержи, жаль будет, если они пропадут.

– Смотри, перьев не опали, – бросила Йола.

К чему это она, ведь вроде как оба не унаследовали дара отца-феникса и были чистокровными магами? Хейм оттолкнулся ногами от земли и подпрыгнул. А через миг над нами простер свои крылья огненный феникс. Пока небольшой, с сову, но я поняла: это Икстли просто сдерживается.

– азмыкай щиты! – командовал дракон.

Едва наш заслон с Вронгом разошелся, как внутрь сферы хлынул нестерпимый жар. Тут же, из рук Гарда полилась сила. Простейший вал. Зато какой мощи. Вот только одна маленькая неприятность: он был темный. Наичернейшей, как – бездна его подери! – у Рашгарда.

Но удивляться было некогда. Феникс, возмущенно заклекотав, под прикрытием атакующего вала вылетел в пекло. А нам осталось ждать во все сжимающемся круге. Когда же мы и вовсе оказались прижатыми спина к спине, и в пяди от моего лица полыхало пламя, зазвучали трубы. Пламя схлынуло на миг раньше. Значит, Икстли все же успел, но чего он так долго?

Когда огонь окончательно улегся, мы увидели брюнета. Он лежал на песке нагой, обожженный, но сжимал в руке кристалл.

Йола первой подбежала к брату.

– Даже не рассчитывай, проныра, мою лабораторию не получишь. И гримуар прадеда тоже. Я еще собираюсь пожить… – съехидничал брюнет, глядя в перепуганное лицо сестры.

– Испытание огня не прошла команда Северной кадемии – между тем возвестил глашатай.

Судя по тому, что болельщики северных гудели, на этот раз обошлось без трупов. Ну, или без явных мертвецов. Я повернула голову, чтобы увидеть обгоревших северян. Но тут один из проигравших пошатнулся и упал. Замертво. А его душа, едва отлетевшая от тела, не успела шагнуть за грань. Ее поймал Рашгард и втянул в себя.

Трибуны ахнули. Похоже, до многих только сейчас дошло, что пожиратели душ – это не фигура речи. И они вправе сожрать дух умершего. Таким, как Рашгард, не может отказать даже сам темный владыка. Законная добыча пожирателя – те, кто шагнул за грань. И слава Мраку, что только умершие, а не живые. Исключение – жертва, что приносилась раз в год Первородной Тьме.

Но помимо души ашгард захватил еще кое-что: нерастраченный резерв умершего северянина.

Нашу команду больше интересовал обгорелый феникс. Не хватало еще, чтобы и его сожрал этот темный, воспользовавшись тем, что здесь, на арене, он может это сделать.