Чернильный дневник

— Ничего ты не понимаешь, глупая! — Патрик постучал её по лбу костяшками пальцев. — Это огромная честь быть избранной.

— Да? — угрюмо подняла на него глаза та. — И зачем же тогда избранную тоскали по всему королевству, заставив без конца убегать от погони и жаждущих её убить церковных фанатиков?

Щуплик собирался ответить, но замолчал на полуслове с открытым ртом. Затем подумал ещё немного и только тогда уже ответил.

— Ну… во-первых, никто не должен был за тобой гоняться. Вышло ма-а-а-аленькое такое недоразумение, — он вежливо проигнорировал брошенный в его сторону злобный взгляд. — А во-вторых, мы хотели, чтобы ты лично увидела тот мир, который возможно впоследствии выбрала бы своим домом. Приведи мы тебя прямиком к ковену и ошарашь таким вопросом в лоб, чтобы ты ответила? Конечно же, послала бы нас. Но сейчас… сейчас у тебя уже сложилось определенное мнение как о Эридане, так и о Антуриуме в целом. Следовательно, конечное решение будет обдуманным и взвешенным.

— Вообще, да, но… стой, — девушка замахала руками. — В каком смысле, который “возможно выбрала бы своим домом”?

— О, я не говорил? — Патрик недовольно прищурился. — Упустил, моя ошибка. Суть в чем: если ты выбираешь Антуриум, то мы переносим и твоё физическое тело туда. Насовсем. То есть этому миру придется сказать “прощай”.

— О… — растерялась Аманда.

— Да, согласен, — кивнул тот. — Есть и загвостки в нашей работе, но ты должна понимать кое-что ещё: если откажешься, больше уже не вернешься в Эридан. Он будет для тебя закрыт. Мы переносим тебя туда ради определенной цели, а не из праздного удовольствия.

Девушка не знала, что сказать. Подобным заявлением щуплик окончательно выбил её из колеи. Слишком много информации. То вообще ничего не говорят, то выливают таким ушатом, что просто стой и обтекай.

— Понимаю, выбор непрост, — Патрик ободряюще похлопал её по коленке, спрятанной под тонким больничным одеялом. — Но у тебя есть время подумать, но так или иначе придется дать ответ. Твоя книга судьбы, если ты в неё заглядывала, плавно подходит к завершению. Осталось совсем немного чистых страниц. Надеюсь, понимаешь, что это значит, — щуплик поднялся с койки и задумчиво запустил руки в карманы. — Вот, наверное, и всё, что я должен был тебе рассказать, — он немного рассеянно покосился на потолок. — О, меня как раз зовут. Вовремя. Пора просыпаться…

Кто именно его звал, девушка не успела спросить. Послышался скрип двери и на пороге появился Томас, держащий в руках одноразовый стаканчик с кофе. Он застыл в оцепенении, рассматривая Патрика. Шестеренки извилин медленно зашевелились в черепной коробке.

— Это же… — недоверчиво посмотрел на щуплика он.

— Кстати, — Патрик бодро обернулся на Аманду, сделав вид, что не заметил посторонних лиц. — Хватит колоться этой дрянью, — он ткнул на лекарства, лежащие на тумбочке. — Сваливай из больницы как можно скорее, если хочешь, чтобы мы смогли перетянуть тебя. Под препаратами сложно контролировать процесс… ну все, до встречи. Надеюсь!

Он успел махнуть ей на прощание и исчез. Раз и его нет. Томас подскочил от неожиданности, разливая ещё горячий кофе.

— Это что за хрень сейчас была… — выдохнул он, тряся обожженной рукой.

Аманда горько усмехнулась в ответ. Сарказм рвался наружу и она не сдержалась.

— Ну и кто теперь сошел с ума, а?

Несмотря на то, что в голове царил жуткий кавардак, Аманда под шумок слиняла из больницы. Без выписки и предупреждения. Анализы приходили вроде нормальные, да и осложнений пока не было выявлено кроме уже имеющихся, так что она послала всех врачей куда подальше.

Даже Том не сказал ни слова. После того, как у него на глазах человек растаял в воздухе, он вообще мало говорил. И понимал. Одно точно он понял, наконец, с уверенностью — его подруга не спятила. Или же эта ерунда с галлюцинациями была заразной, и он тоже подцепил её мимоходом.

Девушка же в первую очередь проверила “Чернильный дневник”, который с ещё прошлого своего пробуждения прятала под матрасом. Да, Патрик прав. Пустых страниц осталось немного. На пару глав — тройку глав, не больше. И понимание этого совсем не радовало. И что ей теперь делать? Решать? Что-то как-то Аманда уже больше не волновалась за реальность своих фантазий. Зеркальные отражения, алхимики, перемещение в пространстве… да, она верила. Почему нет? После стольких подтверждений уже невозможно сомневаться. Теперь на повестке дня стояло лишь одно: необходимость сделать выбор.

Да, она любила свой мир, хоть он и подложил ей такую свинью. Она любила цивилизацию, любила банальные бытовые удобства, работу, о которой, правда, и не вспоминала последние пару недель. Любила хмурых людей, спешащих по своим делам и не замечающих никого и ничего. Любила запах выхлопных труб машин, гул метрополитена и неоновые вывески на магазинах. Любила всемирную социальную паутину, премьеры новинок в кинотеатрах, хоть и редко туда захаживала… а больше всего любила Томаса, и мысль расстаться с ним, причиняла ей самую сильную боль из всего перечисленного.

С другой стороны Эридан. Такой невероятный, такой сказочный и прекрасный… со своими пускай и минусами в человеческом аспекте, но такой… нереально невообразимый. Словно она сама оказалось в этом самом фэнтезийном кино с экранов. При этом главным героем, а не сторонним наблюдателем, что не могло не завораживать.

К тому же, это возможность избежать операции, став при этом, если Патрик говорил правду, частью чего-то удивительного… Это как найти конечную цель и некий смысл в длительном путешествии по своему внутреннему миру… Кто мог ещё похвастаться тем, что ему предоставили такой шанс?

И Адриан, разумеется… Да, они в ссоре, да, она до сих пор обижена на него, а горечь от предательства всё так же прочно сидела в глубине души, но если она откажется, то больше никогда, никогда не увидит его… Осадок от этого понимания был ничуть не меньше, чем страх расстаться с близким другом.

В этих мыслях она провела два следующих дня дома, привычно закрывших ото всех. От всех, но только уже не от Томаса. Он звонил ей почти каждый час, а по вечерам заезжал вместе с Меган, чтобы посидеть и невинно попить чаю. “Невинно” у них, конечно, не получалось.

Аманда рассказала другу о предложении алхимиков, что тот воспринял с грустью и настороженностью одновременно. Так что скорее это можно было назвать напряженным чаепитием, в котором оба друга задумчиво глядели друг на дружку, понимая, что возможно это одни из их последних встреч. Бедная Меган, она не знала всего и совершенно терялась в царящем омуте уныния.

Судьбе захотелось поиграть ещё немного на нервах Аманды и на третий день в дверь требовательно позвонили. На пороге стоял Мэйсон. С огромным букетом роз и глазами несчастного щенка. Девушка мало что успела понять, а тот уже упал перед ней на колени и умолял дать ему ещё один, последний из последних шанс попытаться завоевать её любовь снова.

Дальше понеслась пламенная речь о том, как ему было плохо, и как он сходил с ума, сдерживаясь, чтобы не позвонить. Мэйсон говорил и говорил, пытался что-то донести до Аманды, которая в ответ готова была сползти по стенке от открывшегося ей зрелища.

Финальной чертой стало преподнесенное кольцо с соответствующим вопросом. Каким образом Мэйсон решил, что предложение даст ему надежду на возрождение отношений остается загадкой, но это были ужасные минуты для Аманды. Отказывать тому, кто смотрел на тебя с такой надеждой, казалось верхом жестокости, только вот…