Черно-белое

— Попроси свою подругу выйти, — тихо сказал он, прерывая поцелуй, грозящий разрушить остатки его контроля.

— Что?! — возмутилась Ксения. — Ты с ума сошел?

— Нет, это ТЫ меня с ума сводишь… попроси свою подругу выйти, сейчас же.

И с этими словами Саша аккуратно заполз пальцем в ее скользкий жар, который терся об его пах, уже намочив белье, давно не скрываемое расстегнутыми и спущенными джинсами. Ксюша ахнула в его губы, шумно втягивая воздух, и задрожала.

— Тебе не больно? — озвучил он свою последнюю трезвую мысль.

— Нет.

— Хорошо, это все, что я хотел сейчас знать.

И без труда освободив свою горячую плоть, Саша протиснулся в Ксению, заполняя ее одним напористым движением. Голубые глаза удивленно раскрылись, поймав его взгляд, тонкие пальцы вцепились в его плечи, дыхание сбилось, а со стороны камеры послышался возглас, сопровождаемый очередными вспышками света:

— Ох ты ж черт!…

— Так ты попросишь свою подругу выйти, или мне продолжить при ней? — тихо спросил Саша.

— Лида… — только смогла сказать Ксюша.

— Что? Мне выйти? Продолжать снимать? Или кричать караул?

Саша теснее прижал к себе Ксению, зарываясь лицом в светлые локоны и плавясь в ее жаре. Дьявол! Как же он соскучился по ней!

— Выйди… — наконец, выдохнула Ксюша.

— Ок… только, если что — кричи… только не в смысле кричи… Боже! Мне срочно нужно охладиться… А! — захлопал в ладоши сумасшедший фотограф. — Это будут потрясающие снимки! — услышал он последние бормотания, прежде чем закрылась дверь за спиной девушки.

— Я то думала, что из нас двоих одна я ненормальная, — тихо сказала Ксения, обнимая его за шею и ероша пальцами волосы.

— Я раньше тоже так думал. Похоже — это заразно, — ответил он, начиная аккуратно двигаться внутри нее, и снова спрашивая: — Тебе не больно?

Ксения притянула к себе его губы, властно целуя и прикусывая нижнюю губу:

— Еще раз об этом спросишь, и я тебя укушу… понятно?

Не сдержав улыбки, Саша продолжил, срывая с ее губ первый сладостный стон, и что все больше прогоняло его опасения. Ксения обняла его торс своими красивыми ножками, ложась на стол, притягивая к себе и требуя поцелуев, на которые он не скупился. И с каждым толчком, ему все сложнее становилось сдерживать себя, лишь бы быть аккуратным, когда хотелось сжать ее ягодицы и раствориться в ней, двигаясь быстрее, сильнее и жестче, чтобы острее прочувствовать каждое ощущение, каждый момент, каждый ответ ее тела. После такой долгой разлуки хотелось именно так и только так. Но не о себе он думал, желая в первую очередь позаботиться о своей любимой блондинке.

Ксения выгнула спину, подставляя его губам упругую грудь. И Саша перевел все свое внимание на эту прекрасную часть тела, поглаживая ладонями изящный изгиб спины, и чувствуя, как в его зад впились острые коготки, подталкивая и распаляя. Саша смял ладонями ее бедра, начиная срываться. Коготки поднялись к его спине, приятно царапая кожу. А потом…

…томный взгляд ее голубых глаз из-под полуопущенных ресниц… короткие всхлипы и громкие стоны… резкие движения до упора и предела, который едва можно было выдержать… жаркие беспорядочные поцелуи с горячим дыханием на губах… и шквал ощущений, до яркого взрыва в каждой клеточке тела…

…и который закончился внутри нее, потому что дерзкая девчонка решила окончательно свести его с ума, и в самый последний момент так крепко обхватила руками и ногами, что Саша успел только вовремя выругаться. Но по Ксениной победной и коварной улыбке на кокетливо прикушенных губах, он понял, что она всем довольна, даже более чем.

— Не переживай, сейчас не будет никаких последствий, — ответила она на его озадаченный взгляд, целуя в щеку.

Саша зарылся рукой в светлые локоны, упираясь носом в мягкую щеку и закрывая глаза. Как же сильно он влюбился в эту девчонку — требовательную, взбалмошную, сумасшедшую, нежную, отзывчивую — и в чем уже безудержно хотел признаться, пусть даже он не до конца был уверен, что ей нужно это признание.

— Саш, — позвала Ксения, выдергивая его из серьезных размышлений, — помнишь, ты говорил мне про кофе и про любовь, перед отъездом?

— Помню, — настороженно ответил он.

— Так вот… я очень хочу, чтобы ты приносил мне каждое утро кофе в постель.

Саша замер, пропуская вдох. Он приподнялся и посмотрел на Ксению, в глазах которой стояло волнение.

— Саш, кажется, я в тебя влюбилась.

Он рассмеялся, чувствуя поднимающуюся в груди радость и досаду.

— Так тебе это только кажется или ты влюбилась?

— Не придирайся к словам, мне и так сложно это говорить. Просто… — Она на секунду опустила глаза, продолжая его обнимать. — Я столько раз слышала лживые фразы о любви, что не знаю, как мне выразить то, что чувствую. Но я очень хочу, чтобы ты был рядом со мной, понимаешь? Боже, да я не представляю, как выдержала эту неделю без тебя…

Саша положил палец на ее губы, прерывая поток слов, пусть даже таких важных. Иногда было приятно, если женщина берет все в свои руки, что в Ксении порой вырывалось слишком часто и иногда не там, где надо. Черт! Он был так ошеломлен ее словами, что боялся их осознавать и верить им. Идиот! Он должен был сказать все это первым.

— Ты ничего не делаешь по правилам, Ксения. Ты невыносима. Ты взбалмошна и своенравна, и никогда не слышишь слова "нет". Но, черт возьми, эти все качества начинают мне нравиться, и знаешь почему? Потому что твои чувства взаимны, — ответил Саша, целуя улыбающиеся губы, — ты мне очень нужна, Ксения… — и снова поцелуй, — вся… целиком… и только моя…

Вот теперь он был уверен — в себе, в ней, в них обоих. Он верил, что у них действительно что-то может получиться, потому что она этого хочет не меньше его. И в подтверждение этих мыслей Ксюша ответила на поцелуй с новой томящей страстью, вложенной в ее каждое движение губ и языка, во все ее податливое тело. И стоит ли сейчас говорить о любви? Для этого чувства нужно время, а все — что необходимо сейчас — они уже друг другу сказали. Тем более что в этот момент все слова стали излишни, когда Ксения вновь толкнула его в омут ощущений, заставляя снова твердеть. А ведь он еще не успел покинуть ее тело!

— Сумасшедшая… — тихо сказал он в любимые губы, прежде чем начать новый чувственный танец.

— Такая же, как и ты, — ответила его любимая блондинка…

***

Три года спустя…

— Денис, давай быстрее, — рыкнула на него жена, стоя в дверях Ксениного подъезда и держа на руках что-то рассказывающую ей на ухо Ладу.

Денис захлопнул багажник, подхватил сумки и подбежал к Нике, мимолетно целуя ее в губы.

— Милая, я и так стараюсь быстрее.

И поцеловав в щеку дочь, Денис открыл для них дверь, пропуская внутрь.

— Сашка пятый раз звонит, — бубнила жена, нажимая кнопку лифта. — У Ксюши уже истерика.

— Вспоминая тебя в таком состоянии, мне кажется это нормально, тем более для Ксюхи.

Двери лифта открылись, заходя в который Ника ответила:

— Не буду с тобой спорить, но мне просто их обоих уже жалко.

— Это только начало, дорогая, — с улыбкой ответил Денис, подходя к жене, опуская сумку на пол, и освободившейся рукой прикрывая дочери глаза: — Извини кроха, папа сейчас быстро поцелует маму и отпустит.