Чёрно-белый танец

— Нет, я остаюсь с тобой, — заявил он с улыбкой, и Даша почувствовала, как её сердце радостно встрепенулась.

Сегодня Даше не хотелось думать, почему и зачем она так реагирует на этого мужчину. Ей вообще не хотелось ни о чем думать. Она наслаждалась вечером, и этого было достаточно.

Андрей откуда-то извлек теплый плед и укрыл им ноги Даши. Она покраснела, попыталась протестовать, но он решительно отверг всё её попытки.

— Это иллюзии, что ночи теплые. На самом деле, не успеешь заметить, как простынешь. А тебе необходимо себя беречь.

Последнее предложение он проговорил глуше.

Спорить она не стала. Чего уж тут скрывать, ей была приятна его забота. Она откинулась на спинку кресла-качалки.

Андрей скрылся в доме и появился оттуда с бокалом вина. Даше он принёс стакан апельсинового сока.

Это был один из тех вечеров, когда слова лишние. Они молча сидели и наслаждались обществом друг друга. Даша иногда бросала на Андрея взгляд из-под опущенных ресниц.

— Андрей, — позвала она. Он повернул голову в её сторону. — А у тебя есть какие-то предположения, кто мог напасть на тебя вчера днём?

Этот вопрос немало занимал Дашу, но она всё не отваживалась задать его раньше.

Андрей сжал губы.

— Нет, — спокойно ответил он, — понятия не имею.

Они оба знали, что он соврал. Даше стало обидно. В глубине души она понимала, что не имеет права обижаться. Но её всё равно задела его ложь. В конце концов, она же не просила рассказывать ей какие-то секреты! К тому же, раз они оказались под одной крышей, она должна была подумать о своей безопасности. Где гарантии, что люди, преследующие Андрея, не заявятся к нему в дом?

Ладно, проехали.

Даша поднялась.

— Время уже позднее, я пойду спать, — не без вызова бросила она.

Он наигранно приподнял брови и демонстративно посмотрел на часы.

— А я рассчитывал, что ты ещё немного посидишь со мной, — медленно, почти вальяжно, проговорил он.

Да мало ли на что ты рассчитывал, дорогой мой товарищ!

— Нет. Я хочу спать.

Загорнов тоже поднялся и встал рядом с ней. Даша была невысокого росточка, чуть больше метра с кепкой, а сейчас почувствовала себя совсем кнопкой.

В голове промелькнула мысль, что за такой широкой спиной его женщина должна чувствовать себя спокойно. Вот нелепица! Это, наверное, особенность психики, присущая только женщинам: даже если рядом с нами находится малознакомый мужчина, они невольно начинают его считать своим. Он делает им пару-тройку комплиментов, и они воображают, что теперь он непременно забудет других женщин, и как благородный рыцарь из полулегендарной эпохи средневековья, будет поклоняться прекрасной даме, то бишь ей.

Так произошло и с Дарьей. Ей не понравилась мысль, что где-то в Москве его может ждать любимая женщина. Если это так, то какого черта он сидит с ней на веранде, да ещё и пытается ухаживать?! Пусть катится к той, другой! Она учится быть сильной и справиться без него! Она уже два дня обходится без мужчины, и так будет и дальше!

Даша сделала попытку обойти Загорнова.

Но не тут-то было.

— Даша, ты чего разозлилась? Я обидел тебя?

— С чего ты взял? Я просто иду спать.

— И даже не пожелаешь мне спокойной ночи?

— Спокойной ночи, — огрызнулась она и сделала ещё одну попытку обойти его.

— Нет, так дело не пойдет, — заметил он, и притянул девушку к себе.

У Даши была возможность упереться руками в его грудь, запричитать, запротестовать, потребовать, чтобы он оставил её в покое и не смел прикасаться. Но ничего подобного она не сделала.

Вместо этого она замерла в ожидании продолжения.

И оно не заставило себя долго ждать.

Когда Загорнов склонил голову и медленно приблизил лицо к её, она пыталась себя убедить, что поцелуй — это естественное продолжение их сегодняшнего общения.

Это просто поцелуй.

И ничего больше.

В конце концов, она почти надумала разводиться, а, значит, она почти свободная женщина! И ещё…. Ещё она хотела знать, почувствует ли она что-то волнующее, если ко ней прикоснется другой мужчина, если её обнимут чужие руки. Проснется ли волнение? Покроется ли её кожа мурашками? Почувствует ли она знакомую истому между ног?

Она сошла с ума…. И, естественно, она во всем винила Ленку. Это она её надоумела! Только она!..

Даша здесь ни при чем.

Андрей приподнял её лицо. Она ожидала натиска твердых губ, но его не последовало. Он прикоснулся ко ней нежно, мягко, почти робко. Его губы пробовали её на вкус, обводили неровный контур, и, казалось, никуда не спешили. Мужские руки скользнули ниже и остановились на талии.

А Даша стояла и ничего не делала. Не поднимала рук, не выгибала спину, не жаждала почувствовать мужское тепло. Она замерла вместе со временем.

Да, её ноги задрожали. Она это признавала.

Да, ей стало не хватать воздуха. Она и это признавала.

Да, у неё слегка закружилась голова.

И, да, она захотела продолжения.

И это она тоже признавала!

Если бы Загорнов попытался подмять Дашу под себя, она тотчас убежала бы. А назавтра собрала вещи и уехала бы. Ей не нужна была грубость, она не хотела, чтобы её покоряли, чтобы её подчиняли.

Она хотела нежности. Хотела заботы. Хотела легких, но страстных прикосновений. Однажды кто-то ей сказал, что нежность и страсть не совместимы. Её любовь с Димой была тому подтверждением. А сейчас она захотела всё опровергнуть. Захотела вспомнить те далекие времена, когда, мальчишка осторожно спрашивал: «Можно?», и она, смущаясь, говорила: «Да».

Наверное, на подсознательном уровне она ждала от Андрея грубости. Он относился к тому типу мужчин, которые редко бывают щедрыми любовниками. Они предпочитают брать. Но внешность часто бывает обманчива.

Его губы были сухими. И шероховатыми. Но для неё они стали желанными. Даша задрожала. То ли от ночного воздуха, то ли от возбуждения. Ей захотелось раствориться в ночи. Она вспомнила, что такие поцелуи сравнивают с прикосновениями бабочки.

Бог ты мой, как давно её так не целовали…..

Андрей отстранился и заглянул девушке в глаза:

— Вот теперь спокойной ночи. Иди спать, девочка.

У Даши от разочарования едва с губ не слетело пресловутое: «И это всё?».

Андрей говорил приглушенно, видимо, самоконтроль ему тоже давался нелегко. Это немного утешило её самолюбие.

— Спокойной ночи, — она улыбнулась и зашла в дом.

Подальше, подальше от мужчин…..

От всех!

Пока Даша принимала душ, её мысли снова и снова возвращались к Загорнову. Если вчера он у неё вызывал неприязнь, и ей хотелось побыстрее от него избавиться, то сейчас она не могла сказать, какие чувства он пробуждал.