Черное-белые дни

– Ты же болеешь!
– опешил он, крепко обнимая "смертельно больную".
– Ты же в больнице должна быть!

– В какой больнице?
– переспросила мама, отстраняясь, чтобы взглянуть в любимое лицо сына и удостовериться, что он не сошел с ума. И тут все взгляды обратились к Анне. Та уперто делала вид, будто она мимо проходила и совершенно случайно забрела в этот дом, полный каких-то странных незнакомцев!

– Иначе тебя не выманишь!
– виновато опустила голову Анна, придя к выводу, что даже такая страшная ложь - оправданное средство, чтобы увидеть любимого братца дома.

Понять охватившие Эрика чувства младшей сестре удалось очень легко, поэтому пока ее не прибили, девушка переключила внимание родителей на персону рыжеволосой спутницы брата.

– Знакомьтесь, это Джулия. Она подруга Эрика! Я вам о ней рассказывала!
– обняв девушку, провозгласила Анна. Джули тут же смущенно попятилась назад, но музыкант, положив руку ей на талию, выдвинул вперед на общее обозрение.
– Это наша мама - Оливия.

Миссис Блайд, душевная женщина, едва сдерживалась, чтобы не броситься на девушку и расцеловать ее, приговаривая: "Слава Богу! Он одумался! Привез невесту!", но потом задумалась, почему до этого момента ей мало что рассказывал сам сын о своей избраннице. До выяснения обстоятельств она решила не перегибать палку, и поэтому просто тепло улыбалась. Джули тоже улыбнулась, но растеряно, слегка поклонилась, по инерции придвигаясь к Эрику, чтобы в случае чего сбежать или спрятаться.

– Это Мистер Томас Таунсенд, - понизив голос, проговорил парень, опустив глаза и не желая встречаться взглядом с родным отцом.

Джули отметила разницу в фамилиях и то, с какой холодностью "старший Блайд" одарил гостью приветствием. Эрик догадался о размышлениях девушки и тихо прошептал на ухо:

– Блайд - это фамилия бабушки. Мне нужен был псевдоним.

– Не стойте, входите!
– позвала мама, а Анна просто втянула Джулию в дом, весело заявив, что им есть о чем поболтать.

– Пойдем! Я все тебе покажу, а если хочешь, даже расскажу парочку пикантных подробностей о братце. Я о нем столько всего знаю!
– щебетала девушка, волоча за собой упирающуюся украинку на второй этаж. Из "всего" обещанного Анна показала только свою комнату, в которой Джулия и решила устроить врунье воспитательное выступление. Как только закрылась дверь, украинка поставила руки в боки и, грозно насупив брови, поинтересовалась голосом садиста-извращенца:

– И зачем ты, милое создание, разыграла всю эту комедию? Ты представляешь, как он перенервничал?

Но на Анну не только не повлиял тон девушки и даже угрожающие жесты, она радостно захлопала в ладоши.

– Как ты о нем волнуешься! Ему просто повезло, что есть ты! И прекрати злиться! Зато с родителями увидится впервые за несколько лет!
– ответила сестра Эрика.
– К тому же, мама очень хотела с тобой познакомиться!

– Тебе его совсем не жалко!
– упрекнула Джулия.

– Для того, чтобы его пожалеть и приголубить, у него есть ты!
– состроила глазки девушка.

– Ах так!
– Джулс схватила подушку и запустила ею в наглую девицу. Через минуту пух летел в разыне стороны, а из комнаты доносились такие вопли, что Блайд решил наведаться и проверить, не отлупила ли его сестру украинка. Он прислонился к двери, наслаждаясь зрелищем: Анна лежала на полу, упираясь ногами в живот Джулии, пытающейся треснуть ее остатками от подушки.

– Тресни ее от меня и посильнее!
– Попросил Джулию он, наблюдая за девичьей дракой. Потом обратился к Анне.
– Я с тобой после этого даже разговаривать не хочу!

– Прости, но я не знала, как еще тебя можно затащить домой! К тому же, мы все очень надеялись, что ты привезешь Джулию с собой!

– усевшись снова на кровати, объяснила сестра.
– Эмма тоже приедет! И ей очень интересно посмотреть на Джулию!

– А причем здесь вообще я?
– разозлилась гостья, встав рядом с Эриком. Он положил ей руку на плечо, придвигая к себе.
– Чувствую себя зверюшкой в зоопарке!

– Прости!
– поцеловал ее в ухо парень.

– А при том, дорогая белочка!
– ехидно улыбнулась Анна, наблюдая за братом и девушкой.

– О!
– догадался парень.
– И что ты наплела всем о нас?

– Ничего особенного!
– коварно улыбнулась сестра, беззаботно пожав плечами.
– Рассказала только о том, что видела собственными глазами!

– И приукрасила, конечно!
– дополнил Эрик.
– Копия Роберта!

– Может, совсем чуть-чуть!
– согласно кивнула Анна, показав примерную величину преувеличений. Эрик жестом подправил ее самокритичный вариант по своим соображениям до "ого-го как!", осознав, что реальность резко превратилась в сказку.

– Я пока твою сумку поставил у себя в комнате.
– Переключился с сестры на Джулию парень.
– Мама не знает, где тебя разместить: в моей комнате или в гостевой? Я решил уточнить у тебя лично.

– Оставайся у меня!
– тут же решила Анна, а потом повернулась к брату и, стукнув его в плечо, заявила: - Придурок!

– За что?
– не понял он, и далее в комнате разразилась битва не на шутку. Пух и перья снова поднялись в воздух...

Как раз этот момент выбрала миссис Таунсенд, чтобы заглянуть к детям, и ужаснулась размаху хаоса. Эрик так и застыл на месте, с занесенной над сестрой карающей подушкой, из которой, как из рога изобилия сыпались перья. Мама нахмурилась и покачала головой. Джулия очень старалась не рассмеяться, поэтому только хрюкнула из-под стола, чем обратила внимание и на себя.

– Уберете здесь и спускайтесь вниз!
– строго приказала женщина, а прикрыв двери, сокрушалась: - Как маленькие!

Джулия с особым удовольствием наблюдала за Блайдом в семейном кругу. Здесь он окончательно растерял лоск и блеск звездной жизни, получал подзатыльники от мамы (когда воровал у нее прямо из-под рук горячие булочки), был охаян младшей сестрой за неудачный выбор майки, и вступал с Анной в постоянные склоки (хоть и было видно, что они просто от скуки друг дружку достают). Украинка глядела на все это со счастливой улыбкой на лице, но почему-то чувствовала себя неуютно и грустила, старательно скрывая накатившую депрессию. А вот отец Эрика совершенно не старался хоть немного спрятать своего раздражения от пребывания сына и его подруги в доме. Как только мистер Таунсенд появлялся на кухне, музыкант мрачнел и пытался удрать в другую комнату.

– Папа против того, чем занимается Эрик, - пояснила Анна, улучив момент отсутствия поблизости брата.

– Наш папа, - подключилась к перешептыванию миссис Таунсенд, - считает музыку быстротечным увлечением, которое портит характер человека, толкает его на необдуманные поступки и вообще...

– Портит жизнь!
– в один голос закончили мама и дочь, передразнив интонацию мистера Таунсенда.

– Он очень хотел, чтобы Эрик стал, как и он, юристом.
– Продолжала рассказывать мама, пока Анна незаметно уплетала очередной украденный кулинарный изыск.
– Но малыш решил, что он станет музыкантом!