Черное-белые дни

— Снова твоя смена? — насмешливо поинтересовался Уилл, увидев девушку. Он встал напротив, и Джулия развернулась к нему лицом. Теперь Эрик мог наблюдать не таясь. Он знал, что друг сейчас заговорит с ней, и вопросы будут интересные, а ответы еще интересней!

— Привет! — ее голос звучал слишком тихо, смешивался с хрипотцой, и больше не излучал никаких эмоций.

— Говорят, ты собралась уезжать, — завязал разговор Уилл, и Блайд напрягся.

— Да, — опустила голову она, укоренив страх в сердце музыканта своим ответом. — Уже собрала вещи. Сара, глупая, пыталась спрятать мой паспорт. Наивно полагала, что я не найду его среди ее нижнего белья.

Горькая усмешка, от которой щемит сердце.

— Что-то произошло? — заподозрил док, и Джулия сползла по стенке, присев на корточки. Уильям тоже опустился, чтобы видеть ее лицо.

— Сегодня, — с трудом выжала из себя девушка, запрокинул голову назад, чтобы не позволить слезам вырваться на свободу. — Жорж умер… У меня на руках…

Блайд чуть не вскочил с кровати. Он сам не понимал, какая сила все еще удерживала его от рывка. И почему-то продолжал лежать неподвижно, следить за происходящим, будто шпион. Уилл краем глаза заметил растерянность друга, но ничего не сказал, сосредоточившись на девушке.

— Я пришла к нему… Хотела поговорить, попрощаться… Там был Гарольд. Мы пили чай. Общались. Он выругал меня за нерешительность, за то, что опустила руки. А потом. Пошел на кухню. Получилось, что мы простились навсегда. — Она не смогла сдержать слез. Они лились без привычных в таких случаях всхлипываний. Просто катились по щекам из неморгающих глаз. — Я во всем виновата. Все, к кому я ни прикоснусь, страдают. Сначала Сара, потом Он, — девушка кивнула в сторону палаты, — теперь Жорж. Не хочу думать о том, кто будет следующим. Если я уеду, все наладится.

— Думаешь, станет лучше? — хотел было упрекнуть ее Уилл, но оказалось, что он не так понял.

— Им, станет лучше. Однажды мне сказали, что лучше бы я и не появлялась на этот свет… Возможно, этот кто-то был прав. — Выдала Джулия и хотела произнести что-то еще, но внезапно в ее поле зрения попалась примечательная фигура худощавого мальчишки. — Черт возьми!

Взвыв, девушка поднялась, выровнялась и проявила немного эмоций, скрывая измученность и усталость. Утерла слезы рукавом. Она не хотела, чтобы ребенок, сейчас бодро шествующий к ней, видел, насколько ничтожна та, кем он так восхищался раньше.

— Так! — протянула суровая бывшая учительница. — Что ты здесь делаешь?

Подросток растянул на физиономии самодовольную ухмылку и преданно заглянул девушке в глаза.

— Мег рассказала, что ты здесь, — пританцовывал на месте мальчишка. Джули недоверчиво изогнула бровь, и Джош добавил в ответ правду. — Ну, хорошо, она рассказала об этом мисс Мэри, а я подслушал.

— Господи! — с шипением вырвалось у девушки. — Значит, она не в курсе, что тебя на ночь глядя занесло в клинику! Придется звонить, оправдываться… Как ты мог?

— А он где? Можно на него посмотреть? — оживился подросток, не обращая внимания на упреки. Он вел себя так, словно его в зоопарк привели.

— Джош! — попыталась приструнить его Джулия, но совершенно неудачно.

— Я краем глаза! — заверил ребенок и шмыгнул в открытую дверь.

Блайд снова притворился спящим. А мальчишка обошел его постель трижды, как коршун жертву.

— Он мертвый? Можно его потрогать? — и тут же получил смачную затрещину от девушки.

— Прикуси язык! — разозлилась Джулия.

— Усе! — прошипел мальчишка, прикрыв рот рукой и злобно посмотрел на Джулию.

— Ух! — выругалась про себя она. — Я отлучусь на минутку. Позвоню Мег. А ты ничего, и никого не трогай!

Потом повернулась к доктору и попросила его присмотреть за мальчуганом, подозревая, что без нее, сорванец устроит тут расчленение еще живой звезды. Джош беспардонно облокотился о кровать и впритык стал рассматривать Блайда. Тот лежал смирно, надеясь, что ребенку в голову не придет какая-нибудь гениальная идея, например, закрыть ему нос или попробовать что-то еще из арсенала пыток для взрослых.

— А притворяться не хорошо! — ехидно прозвучало у самого уха пациента. Эрик открыл глаза. Уилл подавился смешком, наблюдая за этой картиной.

— Так и думал! — обрадовался мальчишка. — Не стать тебе актером! А еще артистом называешься! Хочешь, дам пару советов? Конечно, за отдельную плату!

— Джош! — тихо и сердито произнес его имя Блайд, схватив ребенка за майку. — Не дай ей уехать!

Это все, что он успел сказать, когда Джули вернулась в палату. Мальчишка стоял ошарашенный, а парень снова притворился спящим.

— Пойдем! Мег уже в панике! — позвала ребенка девушка, пряча сотовый в карман.

Он хотел взорваться привычной для него истерикой, но уже секундой спустя в его глазах заблестела жестокая, и не предвещающая ничего хорошего бывшей няньке, злость. Джош придумал план, как заставить ее остаться. Мальчик покорно последовал за девушкой, попрощался с доктором…

В коридоре к Джулии подошел Гарольд. Он очень не понравился Джошу. Но, когда мальчик приводил коварный план в действие — подставил девушке подножку на лестнице, и она полетела вниз, чудом не сломав ногу, — понял, что этот дяденька тоже не хочет прощаться с украинкой. Гарольд поднял шипящую от боли украинку на руки, собираясь отнести ее обратно в поликлинику.

— Джош, какого черта? — рычала на мальчика Джулия, потирая лодыжку.

— Ты предательница! Ты решила уехать и даже не собиралась мне сказать! — злился тот, сверкая на нее глазами.

— И поэтому ты решил спустить меня с лестницы? Да я тебя сейчас придушу просто! — бесилась от боли она. — И я собиралась с вами попрощаться! Просто хотела сделать это в Центре.

— А со мной ты не собиралась об этом поговорить? — вмешался Гарольд. — Мы, кажется, договаривались о чем-то!

— Ууу, — провыла девушка. — Вы сговорились что ли?

Она разревелась, забыв о том, что должна быть сильной хотя бы для других.

— Я больше не могу! Мне кажется, у меня скоро крыша поедет. Я не хочу есть, спать, пить. Я ничего не хочу. Только исчезнуть. Вокруг умирают, попадают в катастрофы, больницы… И причиной всему я! Я — эпицентр всех бед! Дайте мне уйти в конце концов. Дайте уйти так, чтобы я осталась приятным воспоминанием, а не кошмаром, случившимся в вашей жизни! Прошу вас!

Она все плакала и плакала, и не могла остановиться. Джош замолчал. Его нижняя челюсть мелко дрожала, выдавая инстинкт последовать примеру няни и тоже впасть в истерику. Ему было так жаль девушку, что он уже и сам винил себя в ее бедах, сожалея о доставленных неприятностях.